Когда муж принёс домой документы на квартиру, и выложил их на стол, Валя не могла поверить в такое счастье! Три года назад они вложили все свои накопления и два потребительских кредита в совершенно безумную затею: строящийся дом на стадии фундамента, который возводила какая-то контора, созданная буквально вчера, не имевшая всех разрешительных документов, и обеспечившая наивных инвесторов лишь договором о вложенных средствах с туманными гарантиями.
Строительство постоянно замораживали, менялись хозяева и названия управляющей компании, договор переписывался и перезаключался. В интернете постоянно появлялись статьи, где грамотные юристы с умным видом доказывали, что в такие авантюры влезать нельзя, что покупать квартиры нужно только в домах, сданных в эксплуатацию, что слишком велик риск потерять деньги… Умные дяди и тёти говорили всё верно, только умалчивали о том, что разница в ценах между котлованом и сданным домом на порядок выше.
Потаповы ждали, переходя от надежды к отчаянью, а жизнь текла своим чередом. Жили молодые в вместе с родителями мужа в двухкомнатной квартире – Валя была из «понаехавших», жилья не имела, но от неё этого и не требовали – красивая, хозяйственная, покладистая, она имела право быть бесквартирной. Было тесно, шумно и некомфортно. Лев Александрович, крупный, представительный мужчина, сам по себе забирал много места, а ещё и его многочисленные рыбацкие снасти, занимавшие балкон и часть большой комнаты, где обитали родители. Кладовку Алла Васильевна трогать не разрешала – там хранились её закрутки и пустые банки.
Молодые жались в маленькой спаленке, заставленной мебелью сверх меры, так что вечером, чтобы раздвинуть диван, приходилось распихивать вещи по и без того заставленным углам. Прилагали все старания, чтобы не забеременеть – делать аборт не позволяли убеждения, а рожать ребёнка в такой тесноте было бы безумием.
Год назад Лев Александрович неожиданно для всех слёг с обширным инфарктом, и из больницы уже не вышел. Поплакали, погоревали, и стали перестраивать быт. Рыбацкую амуницию продавали не оптом, лишь бы избавиться, а с толком. Юра разбирался с каждым предметом, изучал его стоимость, и продавал хоть и со скидкой, но за приличную цену, чем дал дополнительный повод для материнской гордости.
Кучу вещей – пальто, куртки, костюмы и прочее выгребли подчистую и просто привезли в пункт приёма вещей для малоимущих. После того, как избавились и кое от какой мебели, вдруг увидели, что квартира стала просторной и удобной. Сделали лёгкую косметику, поменялись комнатами – ребята переехали в большую, а Алла Васильевна – в маленькую. Вначале всё было хорошо, но потом Валя стала замечать, что свекровь активизировалась, и стала уделять больше внимания жизни молодых. Как невестке казалось – лишнего внимания.
Хозяйство в принципе и раньше было общим – продукты закупались централизованно. Но вкусы у поколений разлиались, и свекровь обычно готовила на себя с мужем, а Валя – на Юру, ну и себе, что останется. Теперь Алла Васильевна, имевшая больше времени, готовила на всех, не давая Вале подойти к плите: «Ты и так на работе устаёшь, приляг, отдохни, мне не трудно!» Не то, чтобы Вале не нравились свекрухины борщи и котлеты, но ей хотелось самой порадовать мужа. А он приходил вечером, съедал мамин обед, хвалил её, а жена вроде получалась ни при чём.
Валя сообщала Юре с утра, что на сегодня запланировала печь пирог. А когда приходила с работы, на кухне уже пеклись ароматные оладьи – кушайте, детки, на здоровье! И нельзя сказать, что Алла Васильевна нарочно устраивала такой себе захват домашней власти, всё было в рамках помощи и поддержки, и раньше женщины никогда на эту тему не соревновались.
Опытная подруга, когда Валя ей пожаловалась, пожала плечами:
– Да всё понятно. Раньше твоя Алла хлопотала вокруг мужа, окружала его заботой, была для него незаменимой, это был смысл её жизни. Теперь мужа не стало, и она переключается на вас. И тоже хочет стать незаменимой!
– Но это я должна быть незаменимой для своего мужа!
– Да ты не переживай! Насколько я знаю твою свекровь, она вовсе не хочет вас развести. Но ей нужно, чтобы сын был при ней. А ты… ну, в принципе, ты не особо мешаешь, так, на вторые роли сгодишься! Тика́ть вам надо, в отдельное жильё. Чё там с новостроем вашим, не разродятся никак?
На этот вопрос Валя только горестно махала рукой.
Но вот – свершилось! Валечка летала, как на крыльях. Они с мужем поехали на стройплощадку, которая, собственно, была уже просто придомовой территорией, хотя некоторые внутренние работы ещё продолжались. Зашли в свою будущую квартиру, ключи от которой выдавались комендантшей по предъявлению документов. С упоением планировали, где и как будут делать какой ремонт, какую покупать мебель. «Теперь и ребёночка можно планировать!» – она прижималась к мужу, а потом бежала на будущую кухню и застывала там в восхищении.
За всеми радостями ребята не сразу заметили, что Алла Васильевна ходит грустная, со следами слёз на лице. Через несколько дней Юра позвонил Вале на работу, предложил пойти прогуляться, посидеть в парке. «С чего бы это?» – подумала она, но согласилась. Они немного погуляли, присели на скамейку. Вид у мужа был немного потерянный и невесёлый.
– Мама просит нас повременить с переездом, – начал он без предисловий.
– Как это, «повременить»? – возмутилась она. – Мы так ждали эту квартиру, а теперь должны временить!
– В любом случае переезжать мы будем нескоро. Надо ремонт делать, мебель завозить.
– Если не затягивать, то это всё недолго, – воскликнула супруга, уже чувствуя, что ничем хорошим этот разговор не кончится.
– Ну, смотри: все материалы закупить, с рабочими договориться, месяца два, не меньше.
– Я не хочу два месяца! Мы так мечтали о своей квартире, а сейчас ты начинаешь какие-то нелепые разговоры: мама просит, ремонт два месяца!
– Солнышко, ну что ты такое говоришь! Я просто трезво смотрю на вещи, и не пытаюсь обогнать паровоз!
– Я тоже трезво смотрю на вещи. Раньше ты не задумывался над трудностями, тебе тоже очень хотелось побыстрее уйти в новую квартиру, свою, собственную, а сейчас всё изменилось. Почему твоя мама против нашего переезда?
– Она не против, – смутился Юра, – она только просит подождать немного.
– Чего подождать? Что должно измениться, чтобы она стала «за»?
– Валечка, ну ты тоже её пойми! Если мы уедем, мама останется совсем одна, она не привыкла так, жить в пустой квартире, никого рядом…
– И что теперь? Мы всю жизнь будем жить в чужом доме, и своего у нас не будет?
– Не перекручивай мои слова! – Юра начинал сердиться. – Мама просит только не торопиться с переездом.
На этом неприятный разговор закончился, но напряжение в отношениях осталось. Недели через две состоялся новый разговор, уже втроём.
– Валюша, доченька, послушай меня. Ну зачем вам сейчас эта квартира? Разве плохо нам жить вместе? Когда Лёвушка был жив, действительно, было тесно. Но сейчас… А давайте так сделаем, – воодушевлялась Юрина мама, а он сидел, опустив глаза, и Валя понимала, что сейчас последует план, который они с сыном обговорили без неё, а сейчас выдадут за экспромт, – давайте купим дачку, небольшую, с огородом и садом, я там буду возиться, сажать, заготавливать. Всё лето жить там буду, а вы здесь сами по себе. Ну, зимой немного меня потерпите, зато своё всё будет, фрукты, овощи. Юрочка машину возьмёт, недорогую, сейчас цены как раз упали. Будете иногда ко мне приезжать, отдыхать на природе…
– А на какие же средства, извините, мы всё это купим? – печально спрашивала Валентина, уже догадываясь, на какие.
– Деточка, ты только не сердись, мы с Юрочкой всё разузнали, сейчас такие квартиры как у вас, с документами, в готовом доме, знаешь, как в цене поднялись, против того, что вы тогда затратили? Хватит и на дачу, и на машину, и вам в круиз какой-нибудь съездить!
– Спасибо, Алла Васильевна, за вашу заботу, но я не хочу. Вредная я, продавать квартиру не разрешу, там моя половина, без меня не продадите. Извините, – Валя вышла из комнаты.
Юра ругался с ней:
– Как тебе не стыдно! Мама хотела, чтобы всем было хорошо, а ты…
– А я – конченая эгоистка, не оценила. Маме – дача, тебе – машина, всем хорошо! А мне та же комната в свекрухиной квартире, где всё равно всё будет по её шаблонам, даже если жить она станет на той даче.
Собственно, скандала, как такового, не получилось. В глубине души Юра понимал, что перегнул палку с желанием угодить маме, а Валя не нападала на него, не обвиняла, даже сочувствовала. Но при этом линию держала твёрдо – ни о какой продаже речи быть не может.
Они продолжали закупать материалы, наняли рабочих. Вскоре Валин тест показал заветные две полоски, они очень радовались этому, и на время в семье восстановился мир и понимание. Впрочем, когда ремонт уже был сделан, свекровь сделала последнюю отчаянную попытку помешать переезду.
– Куда вы собрались? Одумайтесь, Вальке рожать скоро, что она будет одна с ребёнком сидеть? Я ведь и присмотрю, и приготовлю, и помогу! Зачем вам сейчас переезжать? Оставайтесь у меня, а квартиру пока сдадим, денег подзаработаете, у вас сейчас расходов столько будет!
– Дорогая Алла Васильевна, – Валя по-прежнему не ругалась, говорила спокойно, и даже ласково, – я прекрасно справлюсь сама, уйду в декрет, как многие женщины. Захотите прийти в гости, помочь – милости просим, раз в неделю на выходных. Подрастём, и к вам будем в гости приезжать. Нужен будет ваш совет, позвоню, спрошу. Но квартиру сдавать мы не будем, и переезд состоится в ближайшее время. Спасибо вам за всё, надеюсь, мы поняли друг друга!
***
Муж больше не пытался перечить жене в вопросе переезда, который состоялся через две недели. Мама дулась на него, ругала Валентину, но никаких действий не предпринимала. В положенный срок у молодых родилась маленькая Вика. Когда ей исполнился месяц, бабушка приехала в гости. Её встретили радостно, со всеми положенными почестями, она пробыла до вечера, давала советы по уходу, которые невестка выслушивала внимательно и обещала применять в действии. Придраться к ней было решительно не за что: ведёт себя почтительно, в квартире чисто, уютно, обед приготовлен, ребёнок ухожен, что ещё надо?
Дома скучновато, конечно, одной, но Юра обещает попозже подкопить денег, и всё-таки купить ей небольшую дачку. И внучка подрастёт, ей свежие фрукты нужны, и ей занятие на старости лет…
***
С приветом, ваш Ухум Бухеев
