Правда ли, понятие «летчик-ас» во Второй мировой войне может быть применено только к асам Люфтваффе? Увы, многие так думают. Мы плохо знаем свою военную историю. И многим нашим современникам ничего не скажет имя Григория Пантелеевича Кравченко – летчика, ставшего дважды Героем еще до Великой Отечественной.
Пассионарный мальчик Гриша
Родители Григория были многодетны и бедны. После революции семья перебралась из Днепропетровской области за Урал, в казачью станицу на Тоболе. Неграмотная крестьянская семья понимала ценность образования. Старших сыновей отправили в начальную школу, а затем в недавно образованную Школу крестьянской молодежи с интернатом. Григорий оказался способным и очень сознательным. Он хотел строить новую жизнь! Старшеклассники-комсомольцы активно включились в пропаганду коллективизации. Григорий так убедительно выступал на собраниях, что люди спрашивали:
«Кто этот товарищ?» Мы отвечали, что ученик, и крестьяне качали головами: «Толковый какой парень! Далеко пойдет»
Он и пошел, точнее – полетел!
В авиацию
Призыв комсомольского съезда 1931 развивать молодую советскую авиацию Григорий воспринял как личное обращение. И подал заявление в Качинскую авиашколу, хотя раньше, как потомственный казак, мечтал о кавалерии. Похоже, он и к самолету относился, как к боевому коню, которого нужно чувствовать досконально.
После окончания курса его оставили в школе в качестве инструктора. Один из первых его учеников вспоминал:
Он подошел к нам, кажется, смущаясь, и сказал: «Меня назначили инструктором. Будем вместе учиться». Григорий Кравченко принадлежал к тем учителям, что не поучают учеников, а уверенно «ставят на крыло». Он многое объяснял «руками», короткими жестами. Эти инструкторские ладони были наглядней долгих поучений.
Сам учился постоянно, проводил в воздухе многие часы. В его аттестации перед зачислением в истребительную эскадрилью, написано:
Подготовка к полетам доскональная. Знание технической части отличное. Техника пилотирования – превосходное. Стрельба и слепые полеты на отлично.
В качестве летчика испытателя Григорий Кравченко однажды совершил невозможное – на смотре отлетал двойную программу, заменив товарища, который неожиданно выбыл. Сделал 480 фигур высшего пилотажа за 150минут, с дозаправкой.
Становление аса
Боевое крещение Григорий Кравченко получил в небе над Китаем. Советские летчики воевали с японскими захватчиками в качестве добровольцев. Все были молоды и бесстрашны. В боевых условиях оттачивали технику полетов. Однажды провели учебный вылет по слаживанию, связав самолеты тонкой бечевкой и сели на землю, отработав задание и не порвав ее. Первый бой Кравченко прошел не без приключений:
На полной скорости я догнал удирающий бомбардировщик. Стреляю, а он не падает. Я начинаю злиться, потом беру себя в руки. Не спешу. Через мгновение вражеский самолет в огне. Ура.
Неожиданно на хвост сел истребитель. За спиной резкий стук. Лицо обожгло. Я снял забрызганную маслом маску. Стало только хуже. Неужели погибну? В первом бою при сбитом бомбардировщике. Если так, то надо уничтожить врага. Пошел на лобовую атаку. Враг ушел от боя. Неожиданно появился новый самолет. Облегчение. Наша "ласточка". Тем временем машина моя была подбита. Из баков хлестали бензин и масло. Пришлось экстренно садиться.
Очертя голову бросались в опасные схватки, выручая друг друга. Бывали бои 100 на 100. В одном из них Кравченко удалось подбить два вражеских самолета. Один из китайских журналистов называл такие бои на английский манер – "игл файтинг" (схватка орлов)
Советские летчики приняли на себя главный удар японской авиации и стали «самым страшным ужасом» японских истребителей, бомбардировщиков, разведчиков. Потом был Халхин-Гол, после которого Кравченко сказал:
Да, это правда, что наш полк – это полк асов. Но асами мы стали здесь!
Стали не только асами, но и братьями друг для друга. Спасение товарищей в боях было обычным делом.
На хвост Кравченко село сразу 5 японских истребителей. Неожиданно появился еще один. Это была "ласточка" Губенко. Он зашел в тыл к японцам и нарушил их строй, дав своему товарищу пространство для маневра. Неожиданно Губенко сам попал под перекрестный огонь. Кравченко ринулся на помощь, но было поздно. Машина товарища была подбита. Губенко на парашюте спускался вниз. А все это время Кравченко летал возле Губенко и отгонял вражеские самолеты.
В течение 1939 он получает две Звезды Героя подряд. А в 1940 становится самым молодым авиационным генералом в мире – в 28 лет. И по словам товарищей:
Большие звезды на его петлицах не создали пропасти между нами. Григорий остался таким же простым и близким для простых летчиков.
Последний полет
Уже генералом Кравченко прошел Финскую. Встретил Великую Отечественную, командуя авиачастями на Брянском, Калининском, Волховском фронтах.
Погиб геройски. Кравченко летел в составе четверки истребителей на военное совещание в Ленинград и ввязался в бой, увидев, как наши истребители ведут его с превосходящими силами противника.
Очевидцы артиллеристы, подобравшие его позже, утверждали, что Ла-5 Кравченко успел сбить самолет противника прежде, чем был сбит сам. Парашют не раскрылся – осколком перебило вытяжной трос…
Как-то на одном из торжественных мероприятий в присутствии монгольских товарищей Кравченко сказал очень мудрую вещь:
У русских есть негласный закон. Если дом соседа в огне, то тушить его мы будем вместе. Разве мы могли допустить, чтобы наши соседи монголы сгорели в своем доме, который подожгли японцы? Мы несем ответственность за судьбы трудящихся народов и будем им помогать даже ценой собственной крови.
Наверное, самопожертвование – то, что отличает русских людей. Согласны?
P.S УВАЖАЕМЫЕ ПОДПИСЧИКИ, ВЫ ЗНАЕТЕ, ЧТО ДЗЕН ОТКЛЮЧИЛ МОНЕТИЗАЦИЮ. БУДУ ОЧЕНЬ РАД, ЕСЛИ ВЫ ПОСТАВИТЕ ЛАЙК И НАПИШИТЕ КОММЕНТАРИЙ) СПАСИБО, ЧТО ЧИТАЕТЕ МОЙ КАНАЛ)
