В Алексеевке 192-я танковая бригада пробыла сравнительно недолго. 21 марта 1943 г. 416-й танковый батальон был отведен дальше в тыл в Велико-Михайловку. Сюда же 23 марта были перенаправлены вернувшиеся от Журавлиного остатки 417-го ТБ – его командир капитан Ибатула Тухватулин с экипажами. В 13.30 24 марта на основании приказа заместителя командующего БТ и МВ Воронежского фронта 192-й мотострелковый батальон с батареей ПТО был сняты с обороны на западной окраине Алексеевки, и к исходу дня уже вся 192-я танковая бригада сосредоточилась в Велико-Михайловке.
26 марта на станцию Новый Оскол в адрес бригады прибыл эшелон с маршевой ротой из 20 танков (10 М3с, 10 М3л) с полностью укомплектованными экипажами и командным составом. В 3.00 27 марта все 20 танков прибыли в расположение 416-го танкового батальона на восточную окраину Велико-Михайловки, войдя в состав этого батальона. Все прибывшие танки, как и автомашины, были замаскированы. При расстановке танков на места в расположении батальона по неосторожности танк отдавил младшему лейтенанту Иванову из маршевой роты пальцы на ступне, после чего того госпитализировали.
31 марта командующий Воронежским фронтом передал 192-ю танковую бригаду в состав 38-й армии, и в тот же день штаб 38-й армии своим боевым приказом № 12/оп поставил ей задачу: к утру 4 апреля сосредоточиться в районе деревень Демидовка и Графовка, 19 км северо-восточнее пос. Краснополье. Однако из-за весенней распутицы и отсутствия телефонной связи приказ командующего БТ и МВ Воронежского фронта о вхождении бригады в состав 38-й армии был получен ее штабом только в 12.00 8 апреля, после чего 2 часа спустя 192-я танковая бригада выступила из Велико-Михайловки в Демидовку.
Из-за непроходимых от весенней распутицы дорог передислокация затянулась на неделю. Только в 16.00 14 апреля штаб бригады, рота управления, 416-й танковый батальон в составе 20 танков, мотострелковый батальон и батарея ПТО сосредоточились в селе Гаптаровка (ныне с. Гоптаровка) к северу от Демидовки. Не имевший танков 417-й танковый батальон, рота управления и тылы бригады сосредоточились на станции Псел. По состоянию на 30 апреля в бригаде имелось 20 танков (10 М3с, 10 М3л), входивших в состав 416-го танкового батальона. Ранее входивший в состав роты управления 21-й танк – М3л – последний танк прежнего, январского танкового парка 192-й ТБр, вероятно, остался в прежнем районе дислокации бригады и затем убыл на капремонт. Последний раз в журнале боевых действий штаба 192-й ТБр о нем упоминается в записи от 3 апреля. В тот день офицер связи старший лейтенант Ещенко выехал на данном танке для встречи возвращающегося из штаба 40-й армии начальника штаба бригады, но уже через час Ещенко вернулся обратно в бригаду, т.к. его танк сломался.
В 20.00 11 мая 192-я танковая бригада на основании приказа командующего БТ и МВ 38-й армии несколько сменила свое местоположение и перешла в лес в 1,5 км севернее Гаптаровки. 417-й танковый батальон (без матчасти), рота техобеспечения и тылы бригады остались стоять на станции Псел. Всего по состоянию 15 мая бригада, по данным штаба 38-й армии, насчитывала 1178 человек личного состава, 20 танков, 3 орудия ПТО, 24 ПТР, 26 пулеметов (6 станковых, 20 ручных), 462 винтовки. В действительности рота ПТР, укомплектованная всего на 30 %, пока еще не получила противотанковых ружей.
Вероятно, все же получив на укомплектование новые танки, 417-й танковый батальон до 4 июня также присоединился к главным силам бригады, перейдя в лес к северу от Гаптаровки. В ночь на 18 и в ночь на 20 июня 192-я танковая бригада вновь сменила свое местоположение и перешла в лес к северу от Кучеровки (ныне х. Кучеров). Всего по состоянию на 20 июня 192-я танковая бригада насчитывала 1226 человек личного состава, 40 танков, 97 автомашин, 4 орудия ПТО, 6 минометов, 23 ПТР, 26 пулеметов (4 станковых, 22 ручных), 166 ППШ, 347 винтовок. К началу Курской битвы было получено еще 11 танков, и по состоянию на 4 июля 1943 г. 192-я танковая бригада насчитывала в своем составе 51 танк (35 М3с, 16 М3л).
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, воевавших в 192-м мото-стрелково-пулеметном батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады, можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Степка всё-таки разболелся от неоднократного купания в мартовских водах Северского Донца. У него поднялась температура, которая продержалась пару дней. Так что переброску бптпльона из Алексеевки он помнил плохо. Потом из последствий купания у него остались только сопли и кашель.
Ефрейтора Чернышова вызвали в штаб батальона через неделю после того, как мотострелки покинули свои позиции под Алексеевкой. Неразговорчивый и угрюмый старший лейтенант, который раньше отдавал Степке медаль и справку к ней, теперь вручил ему предписание "прибыть не позднее 8.00 1 апреля " на армейские трехмесячные курсы младших лейтенантов. Вместе с этим предписанием Степка получил также соответствующий продовольственный аттестат и прочие сопроводительные документы.
Объяснял при этом старший лейтенант что-либо довольно скупо и не совсем понятно. Степке тоже с ним сильно общаться не хотелось после того, как он выяснил в самом начале "беседы", что отказаться нельзя, что "этот приказ, он уже подписан", а приказы в военное время не обсуждают, а выполняют. Немного успокоило Степку, что после окончания курсов его отправят в ту же часть, из которой он был направлен на учёбу.
Вместе со Степкой такие же "бумаги" получили два мотострелка из танко-десантной роты, красноармеец с медалью "За Отвагу" и младший сержант с медалью "За боевые заслуги". Красноармеец из троицы был самый "пожилой", ему исполнился уже двадцать один год, младший сержант примерно на год старше Степки, но воевал он только с конца прошлого года. Звали его Яков, он и был назначен "старшим по команде".
Винтовку свою Степка сдал, бинокль оставил дяде Прохору. По "месту назначения" все курсанты получили карабины, которые до этого явно хранились на складе.
До этого самого "места назначения" будущие курсанты добрались без происшествий и прибыли "перед ясны очи" пожилого капитана с потертым орденом Красного Знамени на гимнастёрке даже на десять часов раньше положенного срока. Из-за этого у них была возможность выбрать удобное место для своей землянки и сделать её чуть пошире. К концу следующего дня им можно было уже приглашать гостей на новоселье. Но рядом ещё кипели земляные работы, поэтому приглашать в гости было особо некого. Вновь прибывшие группы бойцов и младших командиров оборудовали себе землянки для жилья. Потом настал черед "мест общего пользования" и "учебных классов".
На общем построении выяснилось, что на курсах будут готовить командиров взводов противотанковых ружей. Изучение начали с ружья Дегтярёва. Степкины результаты в стрельбе были средними, а в сборке-разборке "матчасти" хорошие. Лучше всех из их группы отстрелялся Константин, а у Якова оказался худший результат.
В конце апреля на курсах появилось ружьё Симонова, которое конструктивнее было сложнее, да ещё немного тяжелее. Но пострелять Степке из этого ружья на этих курсах уже не довелось.
Сразу после майского праздника личный состав курсов был поднят по тревоге и срочно на грузовиках переброшен на сто километров северо-восточнее к большому лесному массиву. Как стало ясно "на месте", личный состав курсов вместе с другими частями и подразделениями, находившимися в этом районе, привлекался для создания "внешнего кольца оцепления" для блокировки немецкой разведывательно-диверсионной группы, которую следующей ночью должна была быть десантирована в оцепляемом районе с самолёта. После курсантов "на место" прибыл заградотряд, сапёрная рота и даже батальон аэродромного обслуживания.
К удивлению Степки инструктаж командного состава курсов проводил сержант-пограничник, с которым они в конце прошлого лета пытались захватить немецкую разведывательную групп. Та группа имела ценные сведения о передислокации танковой армии. Сержанта тогда дважды ранило, а немецкому самолёту с руководителем немецкой группы всё-таки удалось улететь. Когда раненого сержанта грузили в санитарный автобус, он успел сказать Степке, что зовут его Виктором.
Теперь "сержант-пограничник" был армейской форме с лейтенантскими погонами. Степку, стоящего в общем строю, он заметил, узнал и тепло его поприветствовал. Ещё больше удивления у Степки вызвал тот факт, что капитан, командовавший курсантской ротой, через час вызвал Степку к себе в палатку, из которой ефрейтор вышел уже сопровождении старшины средних лет, сослуживца "сержанта-пограничника".
По дороге в палатку к лейтенанту Виктору Степка познакомился со старшиной (того звали Николай) и узнал, что лейтенант "выпросил" Степку на время проведения операции в свою группу, которая в предыдущей операции понесла потери. Ещё у них в группе был радист. Так что со слов старшины, командир группы ("вот такой мужик" - фраза сопровождалась поднятием большого пальца вверх) очень обрадовался, когда встретил Степку. Про их приключения в прошлом августе он рассказывал старшине.
Разговор с лейтенантом начался с чаепития. За чаем Степку и "ввели в курс дела". Группа лейтенанта была одной из нескольких "единиц", которые выдвигались непосредственно в район предполагаемой выброски немецких диверсантов. А их по имеющимся сведениям немецких диверсантов предполагалось "выбросить с двух самолётов" и одна из групп диверсантов была явно отвлекающей. Только не известно, какая из двух групп была отвлекающей, а какая - основной.
Численный состав каждой группы был известен тоже достаточно примерно, "от двух до пяти человек". Рассказал лейтенант, что теперь организация, в которой они служат, называется "Смерш". Степке при этом показалось, что лейтенант как-то исподволь, но настойчиво старался расписать прелести службы "Смерше". Степка решил пока на эти "росписи" пока никак не реагировать.
После такого знакомства с обстановкой Степку довооружили. Он получил немецкий "вальтер", штык-нож от "эсвэтэшки" и две ручные гранаты, одна из которых была немецкой "колотушкой". Пополнили Степки боезапас и к его карабину. Из "одежды" Степка получил маскировочный халат.
Выступили через три часа. Сначала как и в прошлый раз, поехали в кузове полуторки, а потом пошли пешком. Полуторка с шофёром и тоже прикомандированным к группе сержантом осталась ждать в ложбинке у ручья. Остающимся в ожидании её ещё предстояло замаскировать, чем они довольно активно и стали заниматься. Затем по приказу лейтенанта им предстояло самим замаскироваться в паре десятков метрах от полуторки и "быть начеку".
В лесу быстро стемнело. Через час движения по бурелому был объявлен привал. Степке лейтенант разрешил сделать из фляжки только пару глотков. Равдист вышел на связь и после непродолжительных перестукиваний радийным "ключом" что-то тихо стал рассказывать лейтенанту.
Диспозиция немного изменилась. Немецкие диверсанты уже были десантированы, но не две группы, а три. И районы выброски были не в тех "квадратах", которые предполанались ранее. Поэтому лейтенанту было приказано поменять направление движения и "скорым шагом" направиться в новый "квадрат" на перехват одной из немецких групп. Особо подчёркивалось, что хотя бы одного из диверсантов надлежало взять живым.
"Скорым шагом" по ночному лесу особенно долго не пройдёшь. Радист потянул ногу, запнувшись о корень. Дальше группа двинулась втроём.
Фактографический материал, использованный в этой заметке, был взят из публикации Максима Бакунина "192-я танковая бригада. Боевой путь до июля 1943 г".
Вечная Слава и Память солдатам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!
Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций.
