Над его пророчествами в своё время от души смеялись: ведь Станислав Лем учитывал психологию читателя. Если его пугать - после третьей книги устанет пугаться. А вот если смешить - будет требовать порций здорового смеха регулярно.
В 50-е годы двадцатого века польский писатель предсказал Интернет, а когда предсказание сбылось, выдал афоризм:
"Я думал, Сеть станет копилкой всеобщей мудрости, а она - копилка всеобщей глупости!"
Да сам же и высмеял пользователя "всемирной паутины".
В его "Кибериаде" космический разбойник Диплой грабит на большой космической дороге. Но ему нужно не "злато - серебро", а информация. Любая, лишь бы правдивая.
И коварный насмешник Труль вручает ему компьютер. Там всё - и размер заднепроходного отверстия птички колибри, и размер ноги древнего императора, и общая масса всех грибов на земле...
Так увлёкся разбойник, что разбойничать ему стало некогда. А вот поумнел ли?
Если в фантастике вообще возможны эпические характеры, то звёздные бродяги Лема - Трурль и Клапауциус, его сквозные герои цикла рассказов, одновременно смешных и провидческих, явные потомки Гулливера с его путешествиями по невероятным странам!
С той только маленькой разницей, что "невероятное" будущее - это наше. Ближайшее и почти неотвратимое.
"Звёздные дневники Йона Тихого" - ещё одна одиссея по мирам, которые отличаются от Земли лишь чуть-чуть. Взгляд на себя со стороны...
Пересказ - задача неблагодарная: он получился бы длиннее самого текста, предельно сжатого и афористичного. Поэтому просто приведу страничку:
***
... Один из них, узнав, что я чужеземец, заинтересовался мною; мы задавали друг другу самые различные вопросы. Только от него я узнал, что то, что я принял за религиозный обряд, было лишь учебной атомной атакой.
— Что, вы воюете с другой планетой? — спросил я.
— Нет.
— Так зачем же такое ученье?
— Потому что нам угрожают.
— Ах, да, — вспомнил я слова дока. — Вам угрожает Раша, правда?
— Да.
— Ужасно! И Раша создала это оружие, верно?
— Нет, это мы его изобрели.
— Вот как? — удивился я. — Но Раша вам угрожает? А разве вы не можете как-нибудь договориться с нею? Например, договориться о запрещении применять такое оружие?
— Такое предложение уже было.
— Ну и что же?
— Было отвергнуто.
— Понимаю: Раша на него не согласилась?
— Нет, отвергли его мы.
— Почему?
— Потому что нам угрожают.
— Понимаю, — сказал я, подумав. — Раша уже использовала против кого-нибудь это оружие, и вы боитесь, что теперь...
— Нет, первыми применили его мы. Уничтожили два города у Джепов.
— Вот как? А теперь, наверно, Раша грозит, что применит его против вас?
— Нет, она говорит, что хочет мира.
— Мира?.. Вот странно! — сказал я. — Погодите... вот теперь я, кажется, понял: она говорит, что хочет мира, а в то же время массово проводит в своих городах противоатомные ученья, так?
— Нет, — возразил Мерканец. — Я был там месяц назад, они не устраивают никаких учений.
— Не устраивают?
— Нет.
— Так зачем же вы их устраиваете?
— Потому что нам угрожают.
— Кто?
— Я уже говорил вам. Нам угрожает Раша.
— Как? — удивился я. — Должен признаться, что совсем этого не понимаю. Очевидно, логика, которой вы пользуетесь, отличается от земной.
Это написано в 1956 году!
А что если лишить людей права... быть несчастными? Ведь в основе несчастий - агрессия? А уровень агрессии зависит от гормонов - так подавить гормоны вполне реально...
И появляется повесть "Возвращение со звёзд", герой которой, вернувшись на землю, увидел общество, абсолютно миролюбивое, толерантное, травоядное, "единомысленное", не стремящееся ни к чему, кроме сытости. Оборотная сторона "неагрессивности".
- Увы, людей нельзя принудить быть моральными. Или счастливыми. Вот в Польше сегодня все католики. Церковь призывает всех руководствоваться христианскими ценностями, но главная ценность сейчас — это деньги, в том числе и для самой церкви...
А не станет ли поводом к новым конфликтам в обществе доступность (или недоступность)... бессмертия? Или, по крайней мере, вечной молодости?
Нет, как повод для конфликта пан Станислав это не рассматривает - у человечества слишком много других проблем. Да и можно ли желать бессмертия, если ресурсы мозга, увы, конечны? Ну будешь красивым гомункулом с альцгеймером. Зачем? Однако какая тема для "посмеяться"!
И появляется рассказ про автогонщика Гарри Джонсона, который на гонках переломал себе всё, что можно и нельзя. Но фирма, производящая протезы, заменила ему всё, вплоть до мозга, и вставила даже блокатор дурных сновидений.
Надо бы расплатиться, хотя бы частично, а Гарри не хочет. Да и не может. На него подали в суд:
- Это самозванный набор протезов, незаконно именующий себя Гарри Джонсоном. Гарри Джонсон более не существует!
- А ну-ка, подойди! Убедишься, существую я или нет!
Если медицина платная - то "проблема Гарри Джонсона" не смешна. Она неразрешима! А вопрос о платности или бесплатности - это уже не к учёным.
А религия? Если и у нас сейчас простой пересказ некоторых "путешествий" может подойти под статью "оскорбление чувств", то как же ЭТО печаталось в католической Польше? А ведь печаталось - и читали!
Святые отцы несут Слово Божье в самые отдалённые уголки Вселенной - а аборигены там слишком мало похожи на людей. И физиология другая и, соответственно, психология. Если иные могут креститься только хвостом - это ещё не беда, а вот как быть, например, с теми, для кого воскресение из мёртвых - дело самое обычное? Отказываются считать чудом.
А есть и такие, которые всё понимают буквально! Наслушались историй про святых - и решили сделать святым своего обожаемого наставника.
"...они сперва содрали ему кожу со спины и намазали это место горячей смолой, как сделал в Ирландии палач со святым Иакинфом, потом отрубили ему левую ногу, как язычники святому Пафнутию, потом распороли ему живот и запихнули туда охапку соломы, как блаженной Елизавете Нормандской, после чего посадили его на кол, как святого Гуго, переломали ему все ребра, как сиракузяне святому Генриху Падуанскому, и сожгли медленно, на малом огне, как бургундцы Орлеанскую Деву. А потом перевели дух, умылись и начали горько оплакивать своего утраченного пастыря".
Словом - заберите меня отсюда, пока жив!
***
Немногочисленные экранизации Лема так серьёзны, так высокопарны, что не дают ни малейшего представления о его великолепном юморе! Юморе - "подсластителе", с которым читатель проглатывает истины, увы, очень грустные.
Но отчего бы не помечтать о серии мультфильмов, в которых детей привлекла бы форма (яркость-зрелищность-динамичность), а взрослых - философское содержание?
