"Новые известия" разбираются с одним из самых острых вопросов последних недель: что будет если Запад ограничит цены на нашу нефть. На сайте издания вышел материал с моим комментарием.
Китай закупает нашу нефть со значительным дисконтом, по сути, мы оплачиваем его страховку от попадания под вторичные санкции. При введении ограничения цены на российскую нефть Китай сможет «ломать цену» еще сильнее, формально не присоединясь к рестрикциям. Многое зависит от того, каким санкциям подвергнут неприсоединившихся к данному режиму и его нарушителей. Ситуация гораздо серьезнее, чем запретом иранской нефти. Для того, чтобы выключить из глобального рынка Иран и Венесуэлу оказалось достаточно политической воли одних США, но сейчас эту рыночную агрессию они пытаются легитимизировать через G7.
По сути США сейчас заняты формированием собственного картеля, но не производителей и экспортеров, а потребителей и импортеров нефти. О том, что такой игрок на рынке обязательно появится, как и о том, что нашей стране необходимо заняться его формированием, я говорил и писал еще в 2019, и вот сейчас он формируется, но без нашего участия и направленный, пока, исключительно против нас.
Главная цель вводимого ограничения состоит в том, чтобы существенно сократить размер доходов от экспорта нефти, не сокращая ее объема на рынке, это значит, что в теории сокращения добычи не должно произойти, но учитывая тот факт, что нефтегазовый бизнес никак не назовешь высокомаржинальным, работать на грани себестоимости без господдержки компании едва ли будут. Многое зависит от того, как именно будет реализован механизм ограничения цены на российскую нефть и насколько серьезным будет контроль за его надлежащим функционированием. Сокращение добычи - процесс крайне болезненный. Если вы думаете, что возникавшие регулярно во время локдаунов споры о квотах добычи в рамках ОПЕК+ имеют отношение исключительно к упущенной выгоде, то вы заблуждаетесь. Скважину можно остановить, можно законсервировать, но вывод ее затем обратно на проектные уровни добычи может быть весьма и весьма сложным и дорогостоящим мероприятием или даже целым комплексом мероприятий.
В нашей стране долгое время игнорировали вопрос создания стратегического резерва нефти, который как раз мог бы позволить добывающим компаниям не снижать добычу вовсе или снижать ее незначительно. Тут стоит сказать огромное спасибо отдельным подвижникам, благодаря которым решение этого вопроса в последний год все же сдвинулось с мертвой точки. Разумеется, формирование резерва займет определенное время, но позволит балансировать происходящее на глобальных нефтяных рынках в долгосрочной перспективе. Вообще, экспортная парадигма, в рамках которой живет наша страна, изначально несла в себе колоссальные риски, надеюсь, что сейчас больше внимания будет уделяться развитию существующих и формированию новых внутренних рынков, которые смогут обеспечить внутреннее потребление 2/3 или 3/4 добываемой нефти, а не 1/2 как сейчас.
Делать прогнозы о том, как повлияет на рынок нефти то или иное решение - дело неблагодарное, поскольку последние 2-3 года на нем правит не прагматизм, а эмоции: надежды и страхи. Общая тенденция при этом достаточно очевидна - предложение не будет покрывать спрос. Значительное сокращение, а то и прекращение инвестиций как государственных, так и со стороны институциональных инвесторов в новые проекты и в геологоразведку, принципиальная позиция ряда крупнейших банков, заключающаяся в отказе от кредитования сырьевых компаний - все это будет оказывать влияние на политику нефтегазовых компаний по всему миру в части разведки новых месторождений. Без обновления и постоянного расширения минерально-сырьевой базы предложение на рынке нефти будет устойчиво снижаться, но поскольку энергопереход от страны к стране, от региона к региону шагать будет неравномерно высокий спрос на углеводороды будет сохраняться не только до 2035 или 2050 года, но и в последующие годы.
Что касается Ирана и Венесуэлы. Венесуэльская нефтедобывающая промышленность практически разрушена - уровни добычи упали до объемов 30-40-х годов XX века. Снять санкции с поставок нефти на рынок мало, необходимо наращивать добычу, а сделать это без зарубежных технологий и денег Венесуэла будет не в состоянии, кроме того управление государственной компанией PDVSA давно передано военным, которые постепенно выдавили оттуда наиболее компетентных инженеров и управленцев. Давайте не забывать, что основным покупателем нефти Ориноко всегда были американские нефтеперерабатывающие компании, которым она необходима для функционирования НПЗ, поставки в Европу потребуют новых логистических маршрутов. С такими вводными данными рассчитывать на быстрый возврат Венесуэлы на глобальны рынок несколько преждевременно.
Иран - это совершенно другой случай, нефтедобывающая промышленность Исламской Республики относительно успешно функционирует даже в условиях серьезных рестрикций. Своего покупателя Иран нашел в лице Китая, который не отказался от сотрудничества, несмотря на все давление со стороны США. Вопрос присутствия иранской нефти на европейском или глобальном рынке, как все мы помним, не связан исключительно с противостоянием Иран - США, его оплетают отнюдь не сырьевые интересы других ближневосточных стран. В любом случае, резко нарастить добычу или заместить весь объем российской нефти на рынке Иран будет не в состоянии. Не стоит преуменьшать и китайский фактор - существенную долю наращиваемых объемов добываемой нефти будет выкупать Китай, если для Ирана не будет прописано каких-то жестких условий по объему поставок в страны ЕС.
