Привет всем на канале Птица-муха!
Ловите очередную историю с участием деда Митрофана.
Случилась эта история в те времена, когда Петька, Нюркин брат, отслужив по призыву в Советской армии, вернулся домой. Нюрке уже было ближе к тирдцати. И вот случилась у неё любовь с одним залётным товарищем. Да такая любовь, что еле дождалась, когда Петька из армии вернётся, чтобы можно было с чистой совестью уехать из деревни, не бросать же дом без присмотра.
Из хозяйства на тот момент у Нюрки была корова, да несколько кур-несушек. Корову Нюрка продала, не Петьке же ей заниматься, а курочек порезали, сделали запасы Петьке. Нюрка пристроила его на работу в колхозе, смахивая слезу, попросила соседей присматривать за ним, если чего, не стесняться в действиях, и благополучно отбыла к местам проживания своего кавалера.
Ничем хорошим это не закончилось – через пару лет Нюрка вернулась в деревню одна, даже ребёнка нажить не получилось, но это уже совсем другая история.
Остался Петька один-одинёшенек на хозяйстве. А из хозяйства – дом да огород, который Нюрка успела посадить. Так и жил он, не тужил. Да вот произошёл с ним интересный случай. Никто так и не понял, как такое могло случиться, но прибилась к Петькиной калитке стайка маленьких, ещё жёлтеньких гусят.
Гусей в деревне много кто держал, а пропажи гусят никто не обнаружил. Петька почесал, почесал затылок, да и оставил гусят себе. Пока они были маленькими, он ещё приглядывал за ними по–серьёзному, а когда подросли – так, иногда корма бросит, воды нальёт, и бродят они у него, травку щиплют.
Правда, два гусёнка сдохли ещё подростками, но гусак и пять гусынь выжили. Росли себе потихонечку, а Петьке – и слава Богу! Ведь кур Петька уже подъел, а теперь с нетерпением ждал, когда черёд и до гусей дойдёт.
Шло время, наступила осень. Именно поздней осенью и произошло событие, которое Петьку обескуражило, а дед Митрофан чуть инфаркт не заработал. О том, что произошло, мой дедушка узнал именно с его слов.
Как-то прибегает дед Митрофан к моему дедушке.
– Ой, Вася, Вася, бяда, пряма бяды я неделал! – запыхавшись кричал дед Митрофан. – Чаво и Петьке теперича говорить-то и ня знаю!
– Да, чаво случиласи? Чаво голосишь, как резаный?
– Ой, Вася, гуси-то Петькины, гуси-то поулятели!
– Да как они могли поулятеть-то?
– А говорил я ему, гуси-то у тибе, Петька, дюжа щщуплыя. Как исть-то их будишь, одни кости, да жилы! А он тольки отмахивалси. Мол, на лапшу сойдуть! Вот и доотмахивалси. Улятели!
– Да куды улятели-то? – не понимал дедушка.
– Да, куды? На юга, понятно! Ой, чаво я натварил?
– Да ты-то причём тута?
– Не послушалси мине, значит, Петька. А я говорил яму, мол, подрежь тогда хоть крылья, раз откармливать не собиришьси. Видать не подрезал!
Дедушка с бабушкой по гусям не специализировались, всё больше индюки, куры, да кролики, поэтому он и не сразу понял, о чём дед Митрофан судачит. Просто домашние гуси, если их не откормить и не содержать по осени в более-менее тёплом загоне, вспоминают свои инстинкты, особенно при виде перелётных стай – диких гусей, уток или даже журавлей. И, если крылья не подрезаны, а жо&пы позволяют от земли оторваться, то могут и улететь.
– Да ты-то тута причём? – не понимал дедушка.
– Да притом! Иду сибе, значить, мимо Петькинава двора, слышу гогот гусячий и бум, бум, бум в ворота, потом опять гогот, потом опять бум, бум, бум! Думаю, чаво тама у Петьки происходить, он-то на работе. Кто тама яво гусей перполошил, уж ли не лиса пробраласи и гоняить их по двору.
–Ну, ну, и чаво?
– Ну и зашёл поглядеть. А енти заразы с одного конца двора разбегаются один за одним, гогочуть, добягають до ворот и бум, бум, об их башками. Глянул в иху кармушку, а тама ни воды, ни корму, ну я и подумал, что нада выпустить на вольны хлеба, калитку открыл, они и побёгли. А потом, заразы таки, один за одним, разбягаются и взлятають, Вася, один за одним, так и поулятели у сторону Чапинячки, ой, можа ни улятели далёко, Вася, заводи сваю тарантайку, поехали, поищим, а то чаво я Петьке скажу? Мол, усё, поулятали тваи гуси!
– Дак ты и не говори яму ничаво, мол, ни видал, ни знаю и всё тута!
– Да какой тама, Вася, они взлятають, а им навстречу Пестимея Гришкина, шоб ей жилося хорошо! Они на неё как полятять, а она спужалась, заспоткнуласи и у лужу со всёй дури. Усю пальту сваю поуделала. Ты бы слышал, как она на мине орала, мол, кловун старай, гусей гонять увздумал! Так что лучша честно Петьке усё порассказать.
Делать нечего, дедушка завёл свою знаменитую на всю деревню тарантайку, посадил расстроенного деда Митрофана, и они поехали искать улетевших Петькиных гусей. Сразу скажу, что хоть гуси, скорее всего, далеко и правда не улетели, старые приятели их найти не смогли. Гуси сами домой тоже не вернулись, сгинули, скорее всего, в степи.
Лисы и корсаки были, наверное, рады такому подарку, а вот Петька – нет. Но соседи, они на то и соседи, что не дали пропасть. Кто тушку индюка принёс, кто курицу, кто уточку, кто гусика. Так что Петька в зиму без мяса не остался.
Вот такая история приключилась с дедом Митрофаном.
Спасибо, что прочитали.
Другие истории про деда Митрофана здесь.
Все материалы канала здесь.
