Обида на мать копилась в Раисе с детства. Сейчас ей было почти сорок, матери было за семьдесят, но обиды, скопленные с детских лет, никак не хотели покидать разум дочери.
- Ты заедешь ко мне в субботу? – жалостливо спрашивала Варвара Дмитриевна, а Раиса просто кожей чувствовала неприязнь, мешавшую ей сказать матери твердое и безоговорочное «нет».
- Я постараюсь, - отвечала дочь уклончиво, а мысленно уже искала причины, по которым заехать к матери не сможет. Можно было соврать про то, что её вызвали на работу, но это будет выглядеть странным, потому что в прошлые выходные Раиса и вправду работала, а вторую субботу подряд Варвара Дмитриевна сможет рассекретить как выдуманную.
Можно было сослаться на то, что у дочери Раисы возникли непредвиденные обстоятельства, а матери обязательно нужно было присутствовать у неё дома, но Варвара Дмитриевна сама могла позвонить Лиле и узнать от неё о том, что ничего подобного не произошло. В общем, со всех сторон засада, видимо, и вправду придется ехать к матери и слушать её жалобы на жизнь.
Раиса порой сама не понимала, почему к сорока годам так и не сумела увидеть в матери близкого для себя человека. Секрет, как она полагала, тянулся с детства, где мать всегда была занята, времени для дочери у нее никогда не было, а Раиса была предоставлена сама себе, из-за чего в своё время натворила немало глупостей и необдуманных поступков. Возможно, мудрый совет матери или хотя бы её внимание изменили бы ситуацию, но этого всего в жизни Раисы не было.
Не было в жизни девочки и отца, потому что родители разошлись, когда Раисе только исполнилось пять лет, с тех пор Андрей Павлович участия в жизни и воспитании дочери не принимал, хотя алименты платил исправно.
Что касалось Варвары Дмитриевны, то женщина находилась в постоянном поиске нового спутника жизни. В молодости мать Раисы была красивой и весьма эффектной женщиной, она притягивала к себе мужские взгляды и была предметом их пристального внимания. Как ни странно, это не помогло ей выйти замуж ещё раз, хотя мужчин в жизни Варвары было предостаточно.
Раиса обижалась на мать за то, что та уделяла больше внимания именно представителям мужского пола, а не собственной дочери, которая искренне во внимании матери нуждалась. Варвара работала в городском автопарке главным бухгалтером, рядом с ней находились работники, в основном, мужского пола, и среди ни, а порой и среди других мужских сообществ, Варвара Дмитриевна с легкостью находила очередного мужчину, которого пыталась увлечь в свои женские сети. Порой на это уходило немало времени, а уж сколько энергии тратила на мужчин Варвара, одному богу было известно.
- Мамочка, а пойдем в парк аттракционов в субботу! – радостно просила Рая, узнав о том, что в парк с родителями идет её приятельница Машка Сидорова. Девочки уже мечтали о том, как будут есть сладкую вату и до головокружения крутиться на «Колокольчике».
- Я не могу, - строго отвечала Варвара Дмитриевна, крутясь перед зеркалом, - Честно говоря, даже и не хочу.
- Но Машка с родителями пойдет, и я хочу! – обиженно говорила Раиса, глядя на мать.
- Слушай сюда, - мать оборачивалась к дочери и делала «страшное» лицо, - Мало ли, чего хочешь ты. Я тебе сказала, что мы никуда не пойдем, потому что я не могу, значит, мы никуда не пойдем. До твоей Машки мне нет никакого дела, и тебе не должно быть. Ты обязана слушаться свою мать, а не Машку, Ваську или Петьку? Вникла в суть?
Глаза Раисы наполнялись слезами, но она согласно кивала, потому что «в суть вникала». Было обидно за себя, завидно перед Машкой, а ещё хотелось сладкой ваты. Но страшное лицо матери, когда губы Варвары сужались в тонкую нитку, а глаза странно прищуривались, наводило на Раису вселенский ужас, от которого немел язык, а ноги подкашивались.
Но самым обидным в итоге становилось не это. Вернувшаяся из парка Машка с обгоревшим носом и перемазанными сладкой ватой губами, рассказывала о том, что в парке видела Варвару Дмитриевну, прогуливавшуюся под ручку с каким-то мужчиной. Раиса всё поняла, её предали в очередной раз, мать снова променяла совместное время с дочерью на совместное время с мужчиной.
А уж со сколькими женщина пыталась строить семью. В доме Пахомовых появлялся то дядя Леша, то дядя Андрей, то Николай Васильевич, который был старше матери на двадцать лет и заставлял Раису называть его отцом. Девочка поначалу болезненно реагировала на каждого мужчину, под требования которого прогибалась податливая Варвара, а потом Раиса стала к этому равнодушна. К подростковому возрасту у девочки появился свой подход к мужчинам, а заключался он в том, чтобы устно с ними соглашаться, а на деле делать всё по-своему. Мужчин это раздражало, начинались ссоры с Варварой, к ним присоединялись претензии женщины, накопленные за время совместного проживания с мужчиной, а потом случался разрыв. После этого разрыва мать Раисы клялась, что больше никогда не свяжется ни с одним мужиком, на деле выходило иначе, и уже через несколько месяцев в доме Пахомовых появлялся новый «хозяин» со своим видом на правильное существование в доме всех троих.
Всю эту боль и все эти обиды Раиса пронесла через всю жизнь. Сейчас ей было сорок, и мать она воспринимала как обузу, которая повисла на её шее. Варвара Дмитриевна это понимала, но все равно продолжала просить о помощи и порой упрекать дочь за то, что Раиса получила в детстве всё, что хотела: игрушки, подарки, гулянки с друзьями, а теперь женщина должна матери за все эти радости жизни. Но Раиса понимала, что она-то не получила главного – любви матери, её внимания, её ласки, её поддержки и понимания. Всего этого не было, зато был постоянный круговорот мужчин, в котором мать Раисы варилась как в собственном соку.
- Ты хорошо постарайся, - просила Варвара Дмитриевна, и в её голосе слышались слезы, - Я ведь твоя мама, я скучаю. А ещё мне нужно мясо кролика, лекарства по списку от участкового терапевта. Было бы прекрасно, если бы отвезла меня на почту, чтобы я забрала заказ, который сделала неделю назад.
Варвара Дмитриевна любила смотреть передачи типа «Магазина на диване», выписывала оттуда разные ненужные вещи, которые потом валялись по дому, а чаще всего за их приобретение платить приходилось Раисе. На почту Варвара Дмитриевна почему-то приезжала без денег, а потом слезливо смотрела на Раису, которой приходилось оплачивать очередное приобретение матери.
От этого всего Раиса тоже устала и чувствовала себя используемой. Прошло столько лет, а Варвара Дмитриевна продолжала относиться к дочери как к чему-то нужному, но только в те моменты, когда ей требовалась помощь. В любое другое время Раиса ощущала себя неинтересной для собственной матери, чужой для неё и бессмысленной в её жизни.
В эту субботу началось то же самое. Варвару Дмитриевну Раиса отвезла на рынок, потом в магазин, на почту, в аптеку, и почти везде дочь расплачивалась за мать. Конечно, пенсия у Варвары Дмитриевны была не очень большой, но планируя свои покупки, пожилая женщина могла бы хотя бы заранее ставить в известность свою дочь о том, что ей придётся раскошелиться ради матери.
- Как я устала от этого всего, - призналась вечером Раиса своему мужу. Евгений выслушал жену молча, он почему-то странно смотрел на Раису, словно хотел что-то сказать, но никак не решался.
- Женя, что случилось? Что за странный взгляд? – не выдержала Раиса.
- Рая, я давно хотел сказать, но никак не мог собраться с мыслями. В общем, у меня другая.
Раиса сначала подумала, что муж шутит. Они вместе были больше двадцати лет, их дочери было двадцать лет, и Лилия уже два года жила отдельно от родителей, но ни разу за всю жизнь Раиса не заподозрила своего мужа в измене.
- Ты шутишь? – спросила она с улыбкой, но выражение лица мужа говорило об обратном.
- Я с ней уже давно, никак не мог собраться с духом и признаться тебе во всем. Даша беременна, и я не знаю, как поступить. Она – студентка, жить ей негде, в общем, наверное, нам придется разменять квартиру.
Одна новость падала на голову Раисы за другой, а мысли о матери отошли на второй, потом третий план. Евгений говорил страшные вещи, от которых волосы на голове шевелились, хотелось плакать и кричать одновременно.
В ту ночь Раиса уехала из дома к дочери. Было понятно, что жить вместе с Евгением они больше не будут, последует развод. Но и оставаться в маленькой и тесной квартире дочери было не вариантом. Лиля жила с молодым человеком, и появление матери казалось дочери лишним.
Раиса попросилась к матери, а Варвара Дмитриевна приняла дочь безоговорочно. Впервые за сорок лет Раиса ощутила поддержку со стороны матери, и эта поддержка крепла с каждым днём всё больше.
Переживать предательство близкого человека, его измену, уход из дома и ненужность собственному ребёнку было еще тяжелее, чем то, что Раиса переживала в детстве. Зато теперь Варвара Дмитриевна тянула на себе все хозяйственные заботы, пыталась разговорить дочь и отвлечь её от тяжких мыслей.
- Почему раньше у нас с тобой не было такого взаимопонимания? – спросила Раиса у матери примерно через месяц после того, как они стали жить вместе. Евгений занимался разводом и разделом имущества, а Раиса вдруг поняла, что уходить из дома матери она и вовсе не хочет.
- Ты была маленькой, а я была взрослой, - ответила Варвара Дмитриевна, - Это только с годами понимаешь, какие ошибки ты совершил в прошлом. Я знаю, что мы с тобой очень далекие друг для друга люди, но, может быть, теперь обстоятельства складываются так именно для того, чтобы мы смогли исправить ошибки и изменить будущее?
Раиса пожала плечами. Одно она знала точно: мать ей не чужая. Какими бы ни были их отношения в прошлом, теперь всё изменилось. Оказывается, что близкие могут предавать, а те, кого ты считал чужим и равнодушным, вовремя приходит на помощь. Главное – суметь перебороть себя и принять эту помощь, забыв о своих старых обидах, и тогда детские раны обязательно затянутся.
Автор: Светлана Б.
