«Если бы смысл театра был только в развлекательном зрелище, быть может, и не стоило бы класть в него столько труда. Но театр есть искусство отражать жизнь.» К.С. Станиславский
В России школу Станиславского называют системой. Она касается не только актёрской игры, но и работы всего театра, как единого организма в целом. Здесь важен каждый работник, потому что он является тем самым винтиком, от которого зависит работа механизма театра. Поэтому в театрах и не работают, там служат. Начиная от уборщицы и заканчивая капельдинером.
Но раньше, во времена Станиславского всё было по-другому в том старом театре, требовались перемены, и Константин Сергеевич это знал. Как говорил об этом времени сам Станиславский: «Мы протестовали и против старой манеры игры, и против театральности…и против актёрского наигрыша, и против дурных условностей постановки…и против ничтожного репертуара тогдашних театров».
Его система, мудрая система взята из жизни. В то время, когда в театрах Европы играли напыщенно и очень театрально, Станиславский призывал убрать лишнюю мишуру, разглядеть и привнести правду жизни в актёрскую игру и театральную постановку.
Главная идея Константина Сергеевича в том, что актёр должен проживать, а не играть в жизнь! Он должен чувствовать подлинные эмоции, а не изображать их. По методу Станиславского, актёр должен работать с сознанием. Правильную эмоцию рождают физические действия. А чтобы выполнить эти физические действия, актёру необходимо придумать целую историю для себя, чтобы родились нужные действия, а из них и эмоции. Станиславский пропагандировал натуральность действия, натуральность персонажа, натуральность реквизита.
Здесь я хочу остановиться подробнее на реквизите со времен К.С. Станиславского.
Два года назад, я посещала его мемориальный музей в доме на Леонтьевском пер. 6. Я сделала много интересных фотографий, и расскажу Вам о наиболее интересных предметах для меня из музея Константина Сергеевича. Во-первых, весь его дом обставлен декорациями: двери, шкафы, мягкая мебель и др. Многие домашние предметы он переносил в свой театр и наоборот театральные, в свой дом для пользования. В доме я видела различные вещи старины, которые сам Константин Станиславский покупал в лавках старьёвщиков или просто в путешествии по России. Так, в комнатах нулевого этажа, где располагались ранее палаты, собственно на их основе впоследствии и был выстроен особняк, представлена экспозиция реквизитов и костюмов первого спектакля МХТ "Царь Фёдор Иоаннович". Примечательно то, что утварь вся подлинная. Станиславский приобрёл её в путешествии по России. Это, пожалуй, главное учение Константина Сергеевича, не играть, а жить на сцене. Только подлинный реквизит, может воссоздать настоящую эпоху времени спектакля, все вещи и костюмы позволят вжиться в роль и жить этой ролью на сцене! Только так и никак иначе! В спектакле даже выносили настоящую икону Божьей матери без младенца. Это икона принадлежала семье Станиславского, переходя из поколения в поколение. Все мы знаем, что после революции, нельзя было иметь иконы, креститься или молиться, но несмотря на это, в спектакле разрешили выносить икону на сцену. Хранители музея очень бережно сохраняют предметы, которые несут память о великом К. С. Станиславском. Станиславский считал, что только подлинная вещь может помочь актёру в ощущении персонажа и постановки, а зрителю в восприятии спектакля.
Представляю фотографии предметов, которые меня привлекли:
А какие там книги! Целые собрания!
В доме несколько роялей, одно из них купленное Станиславским для спектаклей и репетиций, которое находится в театральном зале. До сих пор рабочее и аккомпанирует спектаклям со времен Константина Сергеевича. В музее есть фото, когда артисты во главе с маэстро сидят возле рояля и обсуждают пьесу.
Прочитав книгу «Этика». К.С. Станиславского, я буквально, с первых же строк наткнулась на завет мэтра к актёрам: «Любить искусство в себе, а не себя в искусстве». И далее, я хочу привести слова, которые отметила на протяжении чтения всей книги об этике. Считаю, всё нижеприведённое, воспринимать не только по отношению к театру, но и к самой жизни.
«Воздействуйте и убеждайте других собственным примером. Тогда у вас в руках будет большой козырь и вам не скажут: «Врачу! исцелися сам».
Актёр должен научиться «трудное сделать привычным, привычное легким и легкое прекрасным».
«Костюм или вещь, найденные для образа, перестают быть просто вещью и превращаются для артиста в реликвию…момент одевания артиста перед выходом на сцену, чрезвычайно важный, психологический момент облачения. Вот почему истинного артиста легко узнать по тому, как он относится к костюму и вещам роли».
«Роль артиста не кончается с опусканием занавеса. Он обязан и в жизни быть носителем и проводником прекрасного. В противном случае он одной рукой будет творить, а другой - разрушать создаваемое. Поймите это с первых же лет вашего служения искусству и готовьтесь к этой миссии. Вырабатывайте в себе необходимую выдержку, этику и дисциплину общественного деятеля, несущего в мир прекрасное, возвышенное и благородное».
«Сцена, как книга, как белый лист бумаги, может служить и возвышенному и низменному, смотря по тому, что на ней показывают, кто и как на ней играет…Как провести линию, где кончается прекрасное и начинается отвратительное? Недаром же Уайльд сказал, что «артист – или священнослужитель, или паяц».
Станиславский говорит о том, что «Толстой, Чехов и другие подлинные писатели считают до последней степени необходимым ежедневно, в определённое время, писать если не роман, не повесть, не пьесу, то дневник, мысли, наблюдения. Главное, чтоб рука с пером и рука на пишущей машинке не отвыкала, а ежедневно изощрялась в непосредственной, тончайшей и точнейшей передаче всех неуловимых изгибов мысли и чувства, воображения, зрительных видений, интуитивных аффективных воспоминаний и проч.» Т.е. в книге говорится о том, что и певец, и пианист, и танцор, и артист имеют домашнюю работу по технике своего искусства, которую необходимо выполнять ежедневно.
«…Самое страшное и непобедимое, когда зритель шумит, разговаривает, ходит и особенно кашляет во время действия. Чтобы держать зрителя в дисциплине, необходимой спектаклю, чтоб заставить его до начала сидеть на местах, быть внимательным, не шуметь, не кашлять, надо прежде всего, чтоб сам театр заслужил к себе уважение, чтоб зритель сам почувствовал, как ему надлежит себя держать в театре».
«Учитесь слушать, понимать и любить жестокую правду о себе».
«Нет маленьких ролей, — есть небольшие актеры».
«Категорический запрет на слова «сделаю потом». Только «Здесь и сейчас», и в «Полную ножку».
В книге часто встречается такое словосочетание, как «железная дисциплина». К примеру, «Вы должны обязательно приучать себя к дисциплине— Без настоящей творческой дисциплины не может быть особой закулисной атмосферы, которая необходима в каждом театре, но которая, к сожалению, не всегда бывает. Там, где существует нездоровая закулисная атмосфера, актер нервничает, выходит на сцену опустошенным и играет плохо».
Ещё одно важное изречение, о котором идёт речь на протяжении всей книги – это «предрабочее состояние». Что такое предрабочее состояние?
«Это — готовность к занятиям, это — бодрое расположение духа; с ним всегда надо приходить в студию, в театр. Одной из первоначальных задач тех, кто создает студию, должно быть внимание к атмосфере в ней. Если студия не сумеет сдержать, искоренить, изжить у студийцев обидчивость, вздорный характер, зависть и недоброжелательство, она не создаст не только больших артистов, но даже просто хороших, умеющих привлечь внимание публики».
В этой статье, я обозначила важные для меня моменты из философии Станиславского, в которых я почерпнула много полезного и для своей жизни.
Если Вы спросите меня - В чём счастье на земле? Отвечу Вам по-Станиславски: «В познавании. В искусстве и в работе, в постигновении его. Познавая искусство в себе, познаёшь природу, жизнь мира, смысл жизни, познаёшь душу, талант! Выше этого счастья нет!»
