Для анализа начинающегося сейчас нового глобального кризиса, как ни парадоксально, нужно начать с предыдущего, корни которого лежат во второй половине 19-начале 20 веков. Что происходило тогда? – быстро развивался национальный капитализм. Прежде надо отойти от марксистской концепции эволюции человечества. Во-первых, капитализм встречается в Древнем Риме, где доля рабов была аж до 15% населения, а рабовладение было в США и Великобритании. Только в США – внутреннее рабовладение, а в Англии – внешнее, т.е. в колониях. Во-вторых, капитализм бывает принципиально разным. Если доля участия государства минимальна (скажем, порядка 10%), то это либеральная модель капитализма, если около половины, то это государственный капитализм, а при 90% - социализм, который, как мы знаем может быть «советским», «с человеческим лицом» и «китайской моделью». Во второй половине 19го и в начале 20го века капитализм имел национальный характер и для развития такого капитализма он должен был стать государственным. Поэтому в отсталой царской России капитализм (несмотря на то, что «деньги не имеют национальности») был куда патриотичнее, чем сейчас. Это становится хорошо видно, если посмотреть на таможенные войны эпохи Николая 2 или на тарифы РЖД той же эпохи. Заметьте, что сейчас посылка из Китая стоит в сотни раз дешевле, чем если её попытаться вернуть, притом, что большую часть пути она идет по России в российских поездах, а 120 лет назад было зеркально наоборот. Именно таможенные войны и национальный характер капитализма сделали невозможным союз России и Германии. Именно национальный характер породил Первую, а затем и Вторую мировые войны. Как результат – капитал перекачал в США. Но он не мог развиваться дальше без крушения колониальной системы. И тут на сцену вышел главный предатель Британской империи – Уинстон Черчилль. Именно он подписал соглашение (Атлантическая хартия), по которому США могли напрямую торговать с колониями Англии. Суть колониальной системы в том, что метрополия имеет абсолютный приоритет в торгово-экономических отношениях с колонией. То есть, если вы хотите торговать или развивать бизнес в Индии, вам нужен Лондон, а не Дели. При свободной торговле колониальная система мгновенно становится убыточной, т.к. на администрацию колонии, её инфраструктуру и поддержание порядка нужны деньги и немалые. Бреттон-Вудское соглашение лишь закрепило это положение. Падение колониальной системы растянулось на 25 лет лишь благодаря сопротивлению исполнению подписанных договорённостей «законопослушных» англичан. Во избежание серьёзных потрясений в будущем была принята концепция межнационального капитализма, при котором главное – корпорации, а не национальные государства. идея проста, если корпорация транснациональна, то война не возможна, потому, что это ущерб транснациональным корпорациям, расположенным в воюющих странах. чем транснациональней - тем безопасней. А тут ещё и второе – чем выше специализация – тем выше производительность и тем выше прибыль. Это позволяло не создавать тотально транснациональные компании, а распылить производственный процесс по всему миру и тогда война – паралич производства в целых отраслях экономики, а то и всей экономики.
Идея хороша теоретически, но теоретически идея коммунизма – от каждого по способностям – каждому по потребностям – ещё лучше. А теория - не практика. На практике для построения этой модели нужен базис. Им послужи американский капитал. При всём интернационализме Америки полный интернационал не вышел. Во-первых, абсолютно доминирующие финансовые группы – англосаксы. Во-вторых, Америка была единственным центром всего: финансов, политики, экономики, науки, культуры, т.е. «распыления» не было. В-третьих, - Бреттон-Вудское соглашение – сильный соблазн зарабатывать благосостояние не трудом, а печатанием денег. В-четвертых – наличие соцлагеря. И, наконец, пятое – исторический фон – крушение колониальной системы после ВМВ – перераспределение власти и богатств. Всё это делало систему неидеальной. Систему назвали глобализацией, а капитализм – либеральным. По мере продвижения системы происходила специализация стран, распределение производства по миру.
Все вышеперечисленные недостатки поддерживали и порождали заново национальный капитализм: в России, в Китае, в Индии и, наконец, в самих штатах и Британии. Росли противоречия. Но сегодняшний кризис не только структурный. Он связан не только с перечисленными недостатками, бывшими при выстраивании этой системы. Кризис связан конечностью Бреттон-Вудского соглашения, которое вымывало производство с территории США. Больше нуля вымыть нельзя, а при очень низком уровне собственного производства США превращаются в государство, для всех явно паразитическое, что не скрыть даже от африканского пастуха без образования. Во-вторых, система основана на принципе потребления. При такой системе государство стимулирует потребление того продукта, производство которого хочет поднять. Нужно жильё – бери льготный кредит (ипотеку), который по процентам выгоднее, чем на холодильник. Чтобы захотел раскручивается реклама, а ко всему этому притягивается страхование, агентства оценки недвижимости, продаж, рейтинговые агентства и ещё какие-нибудь финансовые институты. Получается цепочка: реклама – печатание денег –- кредиты – спрос – строительство – сопутствующие продукты (страховка, рейтинговые агентства и т.д). Больше денег – больше спрос – рост экономики. Но, во-первых, на одного человека не нужно два унитаза, а во-вторых – кредит – это когда берёшь чужие и на время, а отдаёшь свои и навсегда, причем больше, чем брал. Следствие – рост задолженности. Она становится больше, чем можешь заработать и это неизбежно при любых процентах и системе кредитования потому, что процент забирает себе банк. Вы производите товар. Его цена – ваша зарплата, т.е. вы за свой товар (услугу) получаете деньги. Банки дают кредит. Кредит – это деньги. За деньги банк получает проценты (деньги) и возврат суммы кредита – те же деньги. Стоимость кредита равна стоимости товара (жильё, машина), а вот проценты не обеспечены ничем, точнее они обеспечены товарами (услугами), которые вы должны будете произвести в будущем. Таким образом, отдавая проценты вы лишаете себя возможности купить товаров на сумму процентов. Чем больше купил сегодня – тем меньше сможешь купить завтра. Спасти положение может рост производительности больший, чем проценты. Тогда можно поддерживать производство на том же уровне. Но эта система заставляет потреблять с каждым разом больше и больше. Кроме того, что одному человеку не нужно два унитаза,
нужно ещё и повышать производительность труда больше не только процентов, но и покрывать прирост потребления. Проблема с унитазом решается путём снижения качества товара, а значит и его срока службы. Но и этот процесс не вечен – нельзя сделать самолет, гарантия на который закончится до конца полёта. Отсюда рост задолженности всего населения неизбежен, а значит неизбежен конец самой системы.
Экономический крах модели – пол беды. Вторая половина кризиса – технологическая. Разделение труда и распыление производства тоже подходит к концу. Где-то дальнейшее разделение уже невозможно, где-то близко к концу. Здесь есть следующие моменты:
1 -логистический. Если раньше, чтобы из одной страны в другую перевезти 100 машин нужно было 10 кораблей, то теперь – 20 таких же кораблей. Это происходит потому, что производство распылено по странам (чтобы не воевали) и для того, чтобы собрать автомобиль нужно из России закупить нефть, перевезти её в Китай, где сделают пластиковые детали, электронику привести с Тайваня, колеса из Турции, шины для них из Греции, мотор из Кореи и т.д. Чем больше распыление – тем больше логистические нагрузки. Значит, с дальнейшим ростом потребления нужно отказываться от глобализации и переходить на региональное производство, что сократит логистические нагрузки.
2 – критичность отдельных звеньев производства. Если на Украине война, то стоящий там завод по очистке неона, нужного для электронной промышленности встанет, а вслед за ним и вся мировая электронная промышленность. За ней посыплется автомобильная, авиационная …. А землетрясение в Сингапуре или наводнение в Голландии. Значит, с дальнейшим ростом потребления нужно отказываться от глобализации и переходить на региональное производство, что сократит риски остановки производства всей отрасли.
3 – необходимость обеспечения стратегической безопасности для страны. Парадокс -Россия поставляет в США уран для АЭС и титан для самолетов (в том числе военных), а для электронной промышленности тот же неон, который потом очищается на Украине. А нам нужны микрочипы без возможных вшитых пакостей от «партнёров». Значит, с дальнейшим ростом потребления нужно отказываться от глобализации и переходить на региональное производство, что повысит безопасность.
4 – расширение узких мест в технологических цепочках. Неон или кремниевые подложки для микрочипов и т.д. производится только у нас или почти только у нас, микрочипы только на Тайвани не только потому, что это экономически выгодно. Скажем, у нас дешевле электроэнергия и энергоёмкое производство (выращивание искусственных сапфиров) логично разместить возле российской электростанции. Но дело ещё в том, что тот же неон для электронной промышленности нужен всего в несколько тон (десятков тон) и ставить 2, а тем более 3 завода просто нерентабельно. Булочки для космонавтов стоят по цене серебра не потому, что это энергоёмкое сверхтехнологичное производство, использующее алмазные катализаторы, а потому, что в космосе одновременно летает меньше 10 человек и хлеба нужно кот наплакал, а зарплату пекарю (при работе в среднем 40 минут) нужно платить каждый месяц. По той же причине оказались нерентабельны американские шаттлы, а в СССР не стали разрабатывать ракеты со спускаемой на парашюте ступенью (а вы думали, что это Илон Маск придумал, - почитайте старые советские журналы – там технологии ещё лет на 50 вперёд можно качать). Но времена меняются. Эволюция компьютеров: Супер ЭВМ –СЭВМ+ЭВМНИИ+ЭВМ предприятий-СЭВМ+ПКРаб+ Домашний ПК- СЭВМ+ПКР+ДПК+ смартфон- …+АвтоЭлектроника –…+бытовая техника-…+ умные светофоры, смарт мусорные баки для пластика/алюминия -…. Там, где сейчас достаточно 1 завода через год понадобится 2. Значит, с дальнейшим ростом потребления нужно отказываться от глобализации и переходить на региональное производство, так как оно становится более рентабельным.
Какое производство рентабельно налаживать в России? То, при котором в мире более 15-20 заводов потому, что наша доля потребления колеблется от 1/15 до 1/20 от мирового (не путать с долей ВВП). Какие производства выгоднее налаживать в России – энергоёмкие, материалоёмкие, нефтегазохимические, сельскохозяйственные, территорио ёмкие. Исключение – наукоёмкое производство – при равенстве всех наций оно выгодно везде одинаково. Это лишь вопрос времени и желания. Мы же построили лучшую космическую отрасль при СССР после полуграмотной царской России. А японцы отставали по всем параметрам до середины прошлого века. То же происходит в Корее, Китае, Сингапуре, а при желании будет и в Гондурасе – вопрос воли и времени. А теперь взгляните на спектр нашей экономики, которая 30 лет развивалась согласно либеральной доктрине – чисто сырьевой придаток с островками прогресса в других отраслях (ядерные технологии). Главное, что это структура не соответствует тому, что развивать здесь объективно выгоднее, чем в других странах. У нас не должно быть ананасов, но мы должны быть абсолютными лидерами в сталелитейной промышленности, среди лидеров в авиационной промышленности и в кораблестроении. Всё это говорит, что либеральная система не срабатывает так, как должна в идеале и реальная картина очень далека от идеала (даже с точки зрения этой концепции). Невидимая рука рынка может и регулирует, но она не видит, ни как она это делает, ни, как и что надо делать. Таким образом, сбои, порождённые исходно не тем базисом, не исправились с течением времени, несмотря на установление господства этой модели, усилились за счет само разрушающихся механизмов, внедрённых в эту систему (Бреттон-Вуд и принцип потребительской модели) и появления новых обстоятельств – ограничение ресурсов и рост самосознания масс. Появилась новая концепция – многополярный мир. В условиях резкого замедления рождаемости отпадает необходимость в противоестественных концепциях, направленных на ограничение рождаемости – ЛГБТ. Рождаемость среди «коренного» населения европейских стран, Японии и США уже критически низкая. На подходе Китай – его политика одна семья – один ребёнок дала свои плоды и население стабилизировалось в пределах 1,5 млрд человек, а через 10-15 лет начнёт сокращаться потому, что единственному ребёнку понравилось, что всё внимание только ему. Он подрос и образуя семью копирует эту модель, желая лучшего для своего ребёнка. То, что было как наказание, сейчас многими воспринимается как благо. Рождаемость падает везде, а потому сейчас на Земле 8 млрд, а не 15, как прогнозировалось раньше. Угроза перенаселения снята, а с ней и отпала необходимость в маразме ЛГБТ. А вот потребление растёт, причём параллельно падению уровня легко добываемых ресурсов. Этот факт заставляет идеологов либеральной глобализации самим тайно нарушать свои же принципы, не давая таким образом исправиться положению дел, порожденному «не тем исходным прошлым». Это неизбежно приводит к возрождению национальных экономических, а затем и политических элит. Это зарождение мы можем увидеть у себя с началом военной спецоперации. Если откинуть пропаганду, то можно отметить, что такой радикальный шаг ведется довольно трусливо. Почему, мы до сих пор не утроили свою группировку, что позволило бы наступать на гораздо более широком фронте? Разве Украина смогла бы оборонятся так же эффективно на втрое более широком фронте – нет, а это значит, что нашлось бы место, где мы без особых потерь продвинулись бы далеко вглубь. Такое ускорение было бы без увеличения потерь сейчас же Украина успевает худо-бедно латать дыры, что приводит к увеличению потерь с обеих сторон. А что мешало уничтожить все основные телестанции, боязнь, что там не увидят Хрюшу со Степашей (какое варварство!)? Минус телепропаганда – минус боевой дух – минус потери. Можно и далее перечислять стратегические ошибки, допущенные на уровне руководства (а не военных). Эта нерешительность в проведении операции, позорное нереагирование на различные политические и экономические выпады. Вшивая Литва, которую на карте можно найти только с лупой, вдруг перекрывает транзит в Калининград и заявляет, что аннексирует его, а мы говорим, что обязательно ответим (когда-нибудь), вместо того, чтобы в течении часа объявить о том, что это казус белли и в прямом эфире объявить, что мы рассматриваем это как нападение на страну со стороны НАТО. Приготовление в прямом эфире к нанесению удара в ответ на это нападение тут же отрезвило бы кого надо. Если бы ми одновременно с воинственными заявлениями устроили повальные аресты всех литовцев, включая дипломатов или другие резкие действия и пусть все признают, что это незаконно. Да незаконно, но их действия не более законны. Нас проверяли на смелость джавелинами, а только потом осмелились плюнуть в лицо и вытереть ноги. Часто отсутствие действий с нашей стороны обусловлено не мудрой выдержкой, а трусостью. Это говорит, что национальный капитализм у нас только зарождается. Китай сразу «стёр» всю Литву в своём электронном пространстве, как только узнал оо открытии посольства Тайваня (куда менее крутое, чем поставка джавелинов (не говоря о блокаде проезда), а Найк и прочие бренды сохранив весь товар и все магазины в один день лишились возможности продать во всём Китае хоть что-нибудь после того, как заявили, что китайский хлопок недемократичный и покупать его не будут. Это говорит, что там куда более сильно развит национальный капитализм. Именно в Китае начала выстраиваться новая концепция экономики, к которой мы стараемся присоединиться. События на Украине говорят о том, что эта перестройка экономической модели мира переходит в более активную фазу – фазу переделки сфер влияния – региональное переформатирование глобалистского мира.
