Борис Корнилов был расстрелян в 31-летнем возрасте в 1938 году. Его личная жизнь была бурной — он успел дважды жениться, у него родились две дочери, обе — Ирины.
Первый брак с поэтессой Ольгой Берггольц был ярким, но коротким, и закончился расставанием в 1930-м году и официальным разводом в 1932-м. Их дочь Ирина спустя четыре года умрет от сердечного заболевания и осложнений после перенесенной ангины.
В 1930-м, сразу после расставания с Берггольц, Борис Корнилов сходится с юной красавицей Людмилой Борнштейн. В 1937 году после того, как Бориса Корнилова арестовали, Людмила понимает, что беременна. Друг семьи увозит молодую женщину в Крым, там рождается дочь Ирина, которая только в 23 года, после смерти матери, узнала, кто был ее отцом. Но обо всем по порядку.
Поэт трагической судьбы
Он родился 29 июля 1907 года в Нижегородской губернии в семье сельского учителя. Рано начал писать стихи, после школы становится комсомольским вожаком, работает инструктором Семеновского укома комсомола.
В декабре 1925 года едет с тетрадкой стихов в Ленинград, чтобы показать их Есенину, но не застает своего поэтического кумира в живых — трагедия в «Англетере» случается буквально в те же дни.
18-летний поэт остается в Ленинграде, входит в группу «Смена» под руководством Виссариона Саянова, где его признают одним из самых талантливых молодых поэтов России. Там же, среди «сменовцев», встречает будущую жену — юную поэтессу Ольгу Берггольц. Вместе они поступают на Высшие государственные курсы искусствоведения при Институте истории искусств.
Он молод, талантлив, успешен. Один за другим начинают выходить поэтические сборники Бориса Корнилова. В 1932-м на экраны выходит фильм «Встречный», и Борис Корнилов просыпается знаменитым. Песню, написанную Дмитрием Шостаковичем на его стихи («Нас утро встречает прохладой…») распевает вся страна. Но через пять лет в титрах останется только композитор, а слова будут указаны, как «народные».
Тучи начинают сгущаться в 1936-м. После стихов о ликвидации кулачества Корнилова обвиняют в «кулацкой пропаганде». Литературные споры о том, какой должны быть советская поэзия, переходят в политическую плоскость. В жизни поэта наступает кризис, он злоупотребляет алкоголем, за «антиобщественные поступки» его клеймят в газетах и исключают из Союза писателей. Его перестают печатать.
В ноябре 1937 года Корнилов по ложному обвинению арестован, в феврале 1938 — расстрелян. Посмертно реабилитирован 5 января 1957 года «за отсутствием состава преступления».
«Сразу подумала: это ОН»
«Он был самым ярким поэтом поколения, входившего в литературу в конце двадцатых», — напишет позже о своем бывшем муже Ольга Берггольц. Они поженились, как только ей исполнилось 18, ему был 21 год.
Каким был их брак, можно узнать из дневников Ольги Берггольц 1928–1930 годов. Они жили в доме родителей жены. Постоянное безденежье, маленький ребенок, муж, требующий быть первой слушательницей его стихов. Борис «бегает и устраивается», иногда возвращается домой пьяным, дает поводы для ревности.
Но она понимала меру его дара: «Он был <…> малокультурен, но стихийно, органически талантлив».
Они познакомились в феврале 1926 года на литературном собрании «Смены», где Корнилов, недавно приехавший из города Семенова Нижегородской губернии, читал стихи.
«Глаза у него были узкого разреза, — вспоминала Берггольц, — он был слегка скуласт и читал с такой уверенностью в том, что читает, что я сразу подумала: „Это ОН“. Это был Борис Корнилов — мой первый муж, отец моей первой дочери». Они поженились в 1928 году, и первая вышедшая в том же году книга стихов Корнилова «Молодость» была посвящена жене.
Двум ярким личностям было трудно ужиться в браке, и дневники Ольги Берггольц, из которых можно понять и глубину ее переживаний, и личные обиды, вполне объясняют, почему им с Борисом Корниловым пришлось расстаться.
Из фрагмента стихотворения Бориса Корнилова 1931 года можно понять его отношение к бывшей жене.
Ты как рыба выплываешь с этого
прошлогоднего глухого дна,
за твоею кофтой маркизетовой
только скука затхлая одна.
Ты опять, моя супруга, кружишься, —
золотая белка,
колесо, —
и опять застыло, словно лужица,
неприятное твое лицо… (…)
Я опять живу
и дело делаю —
наплевать, что по судьбе такой
просвистал
и проворонил белую,
мутный сон,
сомнительный покой…
Тем не менее, в более поздних дневниковых записях Ольга Берггольц вспоминала о Корнилове с теплотой как о первом мужчине и отце первого ребенка. Позже она боролась за его реабилитацию, добивалась публикации его первого посмертного сборника, написала предисловие к нему.
«Восемнадцатилетней дурью пахнет в комнате у меня»
«С Корниловым я познакомилась в 1930 г., — вспоминала Людмила Борнштейн, — в Ленингр<адском> Доме печати во время 17 конференции ЛАППа (Ленинградской ассоциации пролетарских поэтов — Прим. авт.), на которой он за свои кулацкие тенденции в поэзии был исключен. Его жена, молодая поэтесса Ольга Берггольц, всеми силами способствовала этому решению. Она была убеждена, что для коммунизма Корнилов не созрел. И верно, он был поэт совсем особый — по-детски влюбленный в Блока, Есенина, Маяковского и Багрицкого… <…> …семейная жизнь Корнилова лопнула от „политических разногласий“… и я стала его женой».
16-летней Людмиле Борнштейн, дочери экс-купца первой гильдии, пришлось уйти из дома — семья не приняла Корнилова, поскольку желала для дочери иной участи, нежели выпивающий мужчина с непонятным статусом литератора и еще менее понятными стихами, да еще старше на 10 лет.
Ты приходишь, моя забота
примечательная, ко мне,
с Металлического завода,
что на Выборгской стороне.
Ты влетаешь сплошною бурею,
песня вкатывает, звеня,
восемнадцатилетней дурью
пахнет в комнате у меня.
От напасти такой помилуй –
что за девочка: бровь дугой,
руки – крюки,
зовут Людмилой,
разумеется – дорогой.
Это о ней, о Люсе. Они сошлись, жили непросто, скитались по разным комнатам, брак не был зарегистрирован. Люся Борнштейн была на третьем месяце беременности, когда арестовали мужа. Ей было 24 года. Малыш должен был появиться на свет с клеймом «ребенок врага народа».
Люсю спас студент Академии художеств Яков Басов, приятель ее брата. Увез ее в Крым, откуда сам был родом, иначе ей бы тоже грозил арест. Впоследствии Людмила вышла замуж за Басова, и ее дочь Ирина, получившая отчество Яковлевна и фамилию Басова, только после смерти матери узнала, кто был ее настоящий отец. Впрочем, нет, при рождении ее записали Корниловой. Но во время войны документы были утрачены, и при оформлении новых, перед тем как пойти в первый класс, она стала Ириной Басовой.
Почему Людмила назвала девочку Ириной? Как она сама объясняла в письмах бывшей свекрови — по просьбе Бориса, который, уходя, сказал: родится девочка — назови Ириной, мальчик — Сашей.
Яков Басов впоследствии стал ее мужем. Людмила Борнштейн не скрывала от детей, что до брака с Басовым у нее был первый муж — Борис Корнилов, она всю жизнь вела переписку со своей бывшей свекровью Таисией Михайловной Корниловой, жившей в городе Семенове.
Из этой переписки, которую уже после смерти Людмилы Борнштейн-Басовой передали Ирине, она узнала правду о своем рождении.
Яков Басов — народный художник Украины, его работы можно увидеть во многих музеях Украины и во всех музеях Крыма.
Ирина Басова, дочь Бориса Корнилова — поэт и журналист, живет в Париже. Окончила биологический факультет Московского университета, в 1979 году году вместе с мужем — художником Борисом Заборовым и детьми эмигрировала из СССР во Францию. Она унаследовала поэтический дар отца, является автором нескольких книг.
Публикация подготовлена по материалам книги «Я буду жить до старости, до славы…». Борис Корнилов. Санкт-Петербург, «Азбука», 2012 год.
Фото из открытых источников.
О Борисе Корнилове и моем знакомстве с его творчеством я рассказывала вот здесь:
#книги #книги круглый год #борис корнилов #поэзия #литература #биография
