Дэвид Кроненберг обратился к тому, что делал в «Видеодроме» и «Экзистенции» в части бодихоррора и антиутопии. А также к теме перверсивного перфоманса и, так сказать, эротичности травматичности, поднятой без хоррора в «Автокатастрофе». И, конечно, мастер идет глубже в историю, используя мотивы своего первого «Преступления будущего», снятого в 1970 году.
Биопанки в городе
В прологе у женщины сын съел пластиковую урну, после чего она его устранила. Мальчик настолько сильно ушел в сторону от обычной эволюции, что был не совсем человеком.
Дело происходит в обществе, где люди потеряли способность ощущать боль, а также распространяется «синдром ускоренной эволюции», ускоряющий изменения человеческого тела.
Параллельно развиваются технологии использования биомеханических экзосистем, стимулирующих работу внутренностей человека, похожих на примочки из «Экзистенции». В моде дизайнерское выращивание новых органов и хирургические шоу, напоминающие о реконструкции аварии автомобиля Джеймса Дина в «Автокатастрофе».
Сол (Вигго Мортенсен) и Каприс (Леа Сейду) – популярные артисты. Сол выращивает в себе неоорганы, а его напарница проводит операцию на модуле вскрытия Sark, местном биопанк-шедевре, который «вышел из моды в медицине и вошел в моду у художников». Эти шоу имеют огромный успех. Однажды с Солом связывается отец упомянутого выше мальчика и просит использовать тело своего сына в новом перфомансе.
Опасные методы с Мортенсеном
Вигго Мортенсен снимался у Кроненберга в фильмах «Опасный метод», «Порок на экспорт», A History of Violence. До настоящего бодихоррора и биопанка он дошел только сейчас. Он выглядит отлично. Специально или нет, образ Сола, сдвигающего себя от человеческих стандартов, чем-то похож на репликанта Рутгера Хауэра, который наоборот стремился к человеческому в «Бегущем по лезвию».
И пару слов про актрис. Леа Сейду («Суперзвезда») кроме в принципе хорошей игры выдает эффектные нездоровые сцены с обнаженкой и тем самым модулем вскрытия. При этом у нас есть все права полагать, что нечто девиантное покажет и героиня Кристен Стюарт («Под водой»).
И это происходит. Только без всяких раздеваний: Стюарт просто игрой выдает такую сдвинутость, что мы понимаем: Кроненберг не зря последние двадцать лет занимался не спецэффектами, а работой с актерами.
История бодихоррора
Кроненберг уже немолод. Возможно, он решил, что пора устроить некоторое закругление творческого пути, относящегося к экспериментам с телесностью. Почему бы нет? Смена уже давно подросла в лице сына Брэндона Кроненберга («Обладатель»).
Бодихоррор и биопанк занимали мастера с 1970 года по 1999 год, когда вышла «Экзистенция». В новом веке Кроненберг увлекался внутренними человеческими странностями. А сейчас вот вернулся к истокам.
Свой первый фильм Crimes of the Future Кроненберг снял в 1970 году. Там были мотивы неспособности рожать, которыми воспользовался Альфонсо Куарон в фильме «Дитя человеческое», а на психопатологическом уровне эта работа подготовила фильм Кроненберга «Паук».
Ну, и была в старом кино тема про дядьку, который сам собой производил разные непонятные новые органы. Почти как персонаж Мортенсена в новом фильме. Плюс – присутствие темы ребенка, с которого начнется новый поворот в эволюции человечества, и секты трансгуманистов, которая это будущее приближает. Вот такие общие места, но это не сиквел, не ремейк, а просто новое кино с мотивами из 70-х.
Актуальный фильм мэтра
Антиутопическая тема антропогенных воздействий на планету созвучна настроениям сегодняшнего дня. Что, конечно, повлияло на решение выдвинуть кино на главный приз в Каннах. Плюс – эстетский подход к делу.
Завораживающие диалоги, слушать которые очень важно для понимания происходящего. Эстетская эротичность без перегибов 70-80-х и, как ни странно для кино Кроненберга, без однополых экспериментов (интересно, почему: режиссер не хотел касаться темы в не непозитивном контексте или решил, что это перегрузит кино?).
Телесность как постирония
И подход к самому бодихоррору романтичный. У мэтров 70-х сложная задача: полвека назад они придумывали поджанры и стили и должны выглядеть не слабее многочисленных последователей. Да и повторять себя прежних в чистом виде уже нельзя. Нужно как-то выкручиваться.
Недавно был интересный метамодерн-эксперимент Дарио Ардженто «Темные очки». Ему было непросто, кому сейчас всерьез нужно джалло? А вот бодихоррор на подъеме, успешен на фестивалях и порой созвучен толерантной повестке, как в «Титане».
На этом фоне Кроненбергу и карты в руки: фетишизация отклонений, вроде десятков ушей на теле модели на элитном показе, выглядит постиронично. Вроде бы, автор и не шутит, но выходит забавно, ведь в реальности культ инаковости давно перешагнул логику обычной человечности, терпимости и т.п. и превратился во фрик-религию.
Постиронично звучит вопрос: «Как нарост может считаться искусством, где эмоциональная форма, философское содержание?» Веселит тема «Конкурса внутренней красоты», в контексте того, что там внутри. Там никакой души – давно проверили, а только все та же прокаченная плоть, да еще покрытая татуировками, как и снаружи.
Спасибо за дочитку! Подписывайтесь на канал, и продолжим!
