Во времена СССР было совершено множество научных прорывов, и вместе тем по иронии судьбы (а точнее из-за раздутого эго недолюдей) ряду ученых приходилось очень туго, больно, и тяжело во всех смыслах.
Эта история о невероятных открытиях, о человеческой силе, о бесстрашии, боли и страстной любви.
Посмотрите лицо в этой женщины, что вы видите? Думаю, что многие согласятся - слабой её не назвать, взгляд выражает твердость, последовательность и фундаментальность. Человек, которого невозможно сбить выбранного им пути.
А что можете сказать про этого мужчину? Кажется его взгляд, напрямую говорит нам о том, что свое имя он получил не просто так.
Пока вы еще не знаете, их великих достижений, просто предположите что происходит, когда между двумя людьми такой силы случается притяжение? Очевидно, что надолго оно не задержится, однако сыграет одну из ключевых ролей в судьбе каждого.
Начнем с Зинаиды Виссарионовны. Можно сказать, что в жизни этой женщины было две одержимости: Холера и Лев Зильбер. Обе эти страсти она пронесла через всю жизнь, ни разу от них не отступив.
Чтобы понять, все бесстрашие этого человека достаточно одного примера:
Ермольева хотела доказать вину ряда вибрионов (бактерий в форме изогнутой палочки) в провоцировании кишечных заболеваний, Зинаида Виссарионовна нейтрализовала свой желудочный сок содой, а затем проглотила 1,5 млрд микробных тел, которые содержали нужную выборку вибрионов. "Через 18 ч наступило расстройство кишечника, а еще через 12 ч развилась клиническая картина классического холерного заболевания, а из организма был выделен агглютинирующийся вибрион."
Способности к науке проявились в ней рано, сомнений куда поступать у Зины не было - медицинский и точка. Там она страстно придавалась исследованиям, стремясь прийти в лабораторию раньше всех и уйти позже всех, оставалась наедине с вирусами и бактериями, чтобы глубже всех постичь их суть.
В то время у профессора Владимира Александровича Барыкина обозначилось три самых талантливых и обожаемых ученика: Зильбер, Захаров и Ермольева.
Зину Захаров любил всегда, а она в свою очередь любила Зильбера. Однажды съездив в командировку вдвоем, Лев и Зина вернулись уже как влюбленная пара. Алексею ничего не оставалось кроме как отойти в тень и ждать лучших времен.
Союз вышел неравноправный: с одной стороны несгибаемая в науке и привязанности Зина, и с другой харизматичный ироничный талантливый и яркий Лев Зильбер. Душа компании, любимец женщин, блестящий ученый Лев, не любил себя сдерживать - он казалось любил всех женщин разом, и сожалел лишь о том, что не всех их можно объять. Его страсти к Зине хватило на пять-шесть лет.
Когда он оставил Зину, по ней это сильно ударило: она впала в глубочайшую депрессию и сильно заболела. Вытащила себя сама лишь благодаря изучению холеры и аресту Зильбера. Но обо всем по порядку.
Казалось бы Лев Зильбер еще недавно поборол вспышку Чумы в ряде поселков Карабахза, и тут его арестовывают. Почему? Во истину нет ничего более омерзительного чем чрезмерно раздутое эго, особенно когда для этой раздутости нет даже мифических оснований. Так вот на Льва просто, что называется "капнули". Хотели придать вспышкам чумы оттенок боевика, а себе вид борца с недругами - мол это все диверсанты завезли вирус. Лев был категорически против этой версии, он прекрасно знал что жители заразились по большей части из-за глупых суеверий и малой образованности. В этом он убедился, когда один из местных жителей поселка рассказал ему следующее поверье:
«Если умирают члены одной семьи один за другим, значит, первый умерший жив и тянет всех к себе в могилу. Как узнать, верно ли, что он жив? Привести на могилу коня и дать ему овса. Если есть станет, то в могиле живой. Убить его надо. Мёртвый в могилу тянуть не будет. Голову отрезать, сердце взять, печёнку. Нарезать кусочками и дать съесть всем членам семьи…»
После этого трупы приказано было сжигать, все население изолировали на пару недель, а их постройки обработали. Чума оказалась повержена и остановлена.
И вот, Льва помещают за решетку. Зина совершенно забыв про все обиды, без малейшей надежды на возврат любви, со всей присущей ей стальной волей разворачивает кампанию по его вызволению, подключая все связи какие только были. В том числе по просьбе брата за Льва заступился сам Максим Горький. Стоит следом упомянуть, что Зинаида сходится с Алексеем Захаровым, который спустя десять лет наконец ее дождался.
В это время в попытках вызволить Льва, Зина даже привезла его больную мать, которую сподвигла стоять огромные очереди и таскаться по разным инстанциям без отдыху.
Как пишет Вениамин Каверин (советский писатель, благодаря которому мы знаем некоторые детали отношений Зины и Льва), «на вокзале, прощаясь, она (мать Льва) сказала мне несколько слов, запоминавшихся потому, что они осветили характер Зинаиды Виссарионовны с неожиданной стороны.
«Опасайся Зины, — сказала мама. — Она готова бросить в горящую печь и тебя, и меня, и кого угодно, для того чтобы вытащить Леву».
На мой взгляд можно по разному воспринять сказанное, однако именно такая жесткая целеустремленность Зинаиды не только в любви, но и в науке, принесла невероятные плоды, созданные её руками:
1) победу над холерой
2) она создала советский собственный пеницилин.
(Американцы открыли свой раньше и разумеется не имели никакого желания делиться им с Советским Союзом, "пусть там люди дохнут моя хата с краю - типичная идеология эгоцентричного общества").
Как итог: освободить Льва удается, более того его даже назначают на хорошую должность (однако как мы в последствии увидим, это значит чуть меньше чем ничего - ведь череда заключений и назначений его ждет еще не раз).
Следующий такой зигзаг судьбы в жизни Зильбера оказывается совсем не за горами, если в прошлый раз он боролся с известным врагом - Чумой, то в этот - о жестоком враге не знали ни в одной точке мира.
На Дальнем Востоке произошла вспышка неизвестной болезни, итогом которой была либо смерть либо сильнейшее поражение нервной системы. Местные медики считали будто это токсический грипп, кто-то верил что это комариный японский энцефалит.
В мае 1937 Зильбер отправился в бой. Японский энцефалит он отмел сразу - тот буйствовал летом, а здешняя болезнь разгорелась весной.
«Я полетел во Владивосток, чтобы хоть немного узнать о клещах (я ничего не понимал в них тогда)... В работе одного ветеринара я нашел кривую укуса коров клещами, которая совершенно совпадала с кривой нарастания заболевания у людей, только с опозданием на две недели. Ясно, что это был инкубационный период. Вероятность переноса заболевания этим путем была для меня столь очевидной, что уже в конце мая я направил сотрудников экспедиции в тайгу к тем, кто там работает, чтобы проинструктировать их об опасности. В последующем оказалось, что в 1937 году заболел только один человек из них, хотя в предыдущие годы это были наиболее поражаемые группы», - вспоминал Лев Александрович.
Работа по выделению штаммов, гистологии изучению проходила в невероятно тяжелых условиях, без стерильных боксов и тем не менее она была блестяще выполнена в самые кратчайшие сроки. К сожалению среди ученых не обошлось без потерь: один умер от энцефолита, другие получили серьезные последствия этой болезни.
«Невозможно было предположить, что вирус обладает какой-то особой экстраординарной инфекциозностью. В конце концов, мы были пионерами в этой области, мы были первыми людьми на Земле, которые держали в руках этот неизвестный ранее вирус», - писал Зильбер.
Видимо еще с первой "отсидки" на Льва кто-то заточил зуб. И после успешного изучения и принятия мер от энцефалита, по возвращении спустя время его ждал очередной "сюрприз" от доносчика. Мол этот безумный ученый привез кучу штаммов опасных, не место им в городе, он всех заразить хочет!
В общем по такой тупости Льва снова упекли за решетку. Нужно отметить, что еще в самый первый раз (за отскидку после борьбы с чумой), его много пытали, и Зильбер даже под пытками себя ни разу не оговорил:
«Следователя нужно оставлять раздраженным, доведенным до бешенства, проигравшим в дуэли между безоружным человеком и махиной палачества, подлости и садизма», - писал Зильбер.
Зина снова бросилась в бой по вызволению любви всей своей жизни, и снова безо всякой надежды на какую-то отдачу со стороны Льва (он успел обзавестись семьей). К слову в этом деле ей помогал даже муж Алексей Захаров. Оба понимали, что такой талантливый ученый, обязан быть на свободе. К сожалению уже в 38 году, и на самого микробиолога Алексея Захарова совершили очередной донос, который к увы закончился его смертью.
20 февраля 1938 года Захаров был арестован по доносу о срыве научно-исследовательских и практических работ и проведении первого опыта по заражению колодцев бациллами брюшняка, что привело к вспышке этой болезни в г. Зарайске среди рабочих местной промышленности. Уже в марте он подписал показания, в которых сознавался, что «вместе с проф. О. О. Гартохом создал контрреволюционную организацию с целью убийства Вождя и Друга человечества И. В. Сталина, шпионажа в пользу фашистской Германии, диверсионной работы в виде заражения в случае войны источников водоснабжения и вредительства на фронте борьбы с эпидемиями»[5]. Осужден и расстрелян 3 октября 1938 года. Захоронен на Коммунарке. Реабилитирован в мае 1956 года[1].
Зильбера в последствии выпустили, но как и следовало ожидать ненадолго. Очередной арест, по просьбам "трудящихся" стукачей. На этот раз якобы ученый хотел отравить холерой московский водопровод. Удивительно, но эта бредовая идея сработала, Зильбер вновь засел в тюрьму, где в этот раз ему отбили почки, и наградили кучей болезней и переломов.
На дворе 1940 г. Позже началась война Зильбер оставался в неведении, о том где его семья и живы ли они вообще. На фоне всех этих жутких событий и жестоких потерь, ни Лев ни Зина не сворачивали с научного пути.
Каждый из них во время Великой Отечественной войны совершит фундаментальное для медицины открытие.
Зильбер продолжал даже в тюрьме заниматься исследованиями ( выкупал у заключенных крыс за махорку), там он открыл вирусный механизм возникновения некоторых видов онко.заболеваний.
Зина же собственноручно остановила, начавшуюся эпидемию холеры, выявила полезный бактериофаг (против холеры). А затем она создала и пенициллин, собственный советский, плесень для которого собирали скурпулезно и повсеместно во времена военных действий. Когда отечественный пенициллин сравнили с американским, американское правительство подало его с барского плеча лишь для того, чтобы убедиться что их пенициллин лучше нашего. Однако они просчитались - Советский пенициллин Ермольевой оказался мощнее.
На этом этапе дикий ритм судеб ученых замедлился, буря длинною в жизнь перешла в штиль. Благодаря неустанной борьбе Зины, Льва Зильбера выпустили и в третий раз, а в конце войны он нашел свою семью живой. Ему в последствии присудили Сталинскую премию. Умер ученый в 1967 году.
Зина же замуж после Алексея Захарова не вышла, преданно продолжая научную деятельность. Ермольева до конца дней возглавляла кафедру микробиологии и лабораторию новых антибиотиков Центрального института усовершенствования врачей. Её не стало в 1974 году.
Страсть хороша, когда она холодна - с помощью такой страсти человек может в прямом смысле горы свернуть, но при этом не поддаться инерции горящего желания. Холод такой страсти поможет во время остановиться, ровно тогда когда "лучше будет для всех".
Люди бывают разные. Сегодня мы узнали, а кто-то может быть просто вспомнил, о главных участниках этой невероятной жизненной бури, плодами которой современное человечество спасается и пользуется по сей день.
