Второй женщиной, получившей Нобелевскую премию после Марии Кюри, стала австрийка Берта фон Зутнер.
Писательница и пацифистка, деятельная женщина, исследовательница войны и её ярый критик.
Она - первая женщина, получившая Нобелевскую премию мира.
Мира, к которому она неустанно и громогласно призывала мир.
Дочь генерала
9 июня 1843 года в Праге (Австрийская империя на тот момент) родилась девочка. Её отец, граф Франц Йозеф Кински фон Шиник унд Теттау, был генералом. Он скончался незадолго до рождения Берты.
Воспитанием девочки занималась мать София Вильгельмина и опекун. Оба входили в австрийские придворные круги.
По иронии судьбы, будущую пацифистку Берту воспитывали в милитаристских традициях австрийского аристократического общества.
Когда Берту исполнилось 30 лет, её мать окончательно промотала наследство, и наша героиня нанялась гувернанткой к четырём дочерям венского семейства Зутнер.
Так она познакомилась бароном Артуром Гундаккаром фон Зутнером, одним из трёх сыновей её работодателей.
Артур и Берта влюбились друг в друга, и несмотря на сопротивление родителей Артура, они поженились. За это Артур был лишён наследства.
Радость взаимной любви омрачалась финансовыми трудностями. Молодожёны переехали в Грузию, к княгине Екатерине Дадиани, вдове владетельного князя Мегрелии Давида I. Там они прожили больше восьми лет, с 1876 по 1885 год, выживая случайными заработками.
Берта преподавала языки, переводила и писала лёгкие романы. Артур рисовал планы и образцы обоев.
Впоследствии эти непростые годы в Тбилиси Берта вспоминала как счастливые.
В 1877 году между Россией и Турцией началась война. Артур стал писать военные репортажи в венские периодические издания. Его статьи были популярны, и это вдохновило Берту также взяться за перо. Берта писала рассказы, эссе (в основном под псевдонимом В. Oulot), написала четыре романа.
Артур тоже не ограничился репортажами. Он известен и как автор романов и новелл.
Долой оружие!
1886—1887 годы Зутнеры провели в Париже. Там они встречались с Альфредом Нобелем и Жозефом Эрнестом Ренаном.
Берта и Артур познакомились с деятельностью лондонской "Ассоциации мира и международного арбитража" и подобных организаций в странах континентальной Европы.
Берта так впечатлилась, что в 1889 году написала книгу "Эпоха машин", где раскритиковала пропаганду милитаризма и национализма в европейских странах.
Произведение вызвало большой общественный резонанс. Не остались в стороне и литературные критики.
В том же году вышла другая книга Берты - "Долой оружие!".
Это было ошеломляюще.
Произведение, рассказывающее о жизни молодой женщины, жизнь которой изуродована европейскими войнами 60-х годов XIX века, было пропитано знанием военного дела, психологии человека и ужасов войны.
Сцены военного насилия, изображённые в романе, ошеломили достопочтенную публику.
Сам Лев Толстой сравнивал влияние "Долой оружие!" с воздействием знаменитой книги "Хижина дяди Тома" Г. Бичер-Стоу.
"Этот подъем духа и серьезно-торжественное настроение господствовали повсюду. И в гостиных, и на улицах положительно не говорили ни о чем другом; газеты также толковали только о войне; в церквах молились об успехах нашего оружия; куда ни придешь, везде взволнованные лица, оживленные разговоры о том же предмете. Все прочее, обыкновенно интересующее людей: театр, дела, искусство, было отодвинуто на второй план. Каждому казалось, что он не имеет права думать о чем-нибудь постороннем, пока разыгрывается мировое событие великой важности. Что ни день, то обнародование указов по армии, пересыпанных избитыми фразами о несомненной победе, о новых лаврах; выступление полков с музыкой и развевающимися знаменами; передовые статьи в самом лояльном духе, проникнутые пламенным патриотизмом, и такие же публичные речи; неизменные воззвания к добродетели, чести, долгу, мужеству, самопожертвованию; взаимные уверения в том, что мы, австрийцы, составляем самую храбрую, самую лучшую, благороднейшую нацию, известную своей непобедимостью и предназначенную к широкому могуществу. Все это, вместе взятое, распространяло героическую атмосферу, возбуждало гордость населения и внушало каждому отдельному лицу, что он великий гражданин и живет в великую эпоху".
"Долой оружие!"
Берта написала настоящий протест. Протест против войны. Протест с точки зрения женщины, жены, матери.
Эта книга принесла популярность не только самой Зутнер, но и всему антивоенному движению.
"Долой оружие!" цитировали в австрийском правительстве, книга была переведена на многие языки.
"История, в том виде, как она преподается юношеству, внушает особенный энтузиазм к войне. Занимаясь этим предметом, ребенок рано привыкает думать, будто бы государи только и делают, что дают сражаются, что война необходима для развития государства, что она – неизбежный закон природы и непременно должна разгораться от времени до времени, потому что от нее нельзя уберечься, как от морских бурь и землетрясений. Конечно, с ней связаны различные ужасы и бедствия, но все это искупается вполне: для массы – важностью результатов, для отдельных личностей – блеском славы и сознанием исполненного долга. Где можно найти самую прекрасную смерть, как не на поле чести, и что может быть благороднее бессмертия героя? Все это выступает как нельзя более рельефно в каждом учебнике, в любой школьной книге для чтения, где, наряду собственно с историей, представленной в виде длинной вереницы войн, приведены рассказы и стихотворения, воспевавшие военную славу. Такова уж патриотическая система воспитания! Из каждого школьника должен выйти будущий защитник отечества, и потому необходимо возбуждать в ребенке восторженное чувство, говоря ему о первом долге гражданина; нужно закалить его дух против естественного отвращения, вызываемого ужасами войны. Вот с этой-то целью воспитатели и учебные книги толкуют о страшнейших кровопролитиях и бесчеловечной резне самым развязным тоном, как о чем-то вполне обыкновенном, неизбежном, выдвигая на первый план только идеальную сторону войны, этого древнейшего обычая народов. Таким путем нам удается воспитать храброе и воинственное поколение".
"Долой оружие!"
Миролюбивые силы
Популярность романа сделала Берту заметной фигурой миротворческого движения. Она начала сотрудничать с разными пацифистскими организациями.
Рассказывать про эту сторону её деятельности можно долго. Ограничусь тем, что в течение 20 лет она выполняла обязанности вице-президента "Бернского Бюро Мира" (организации, призванной координировать деятельность пацифистских групп, создающихся во многих странах Европы), являясь при этом его членом-учредителем с 1892 года.
В том же 1892 году Берта вместе с Альфредом Фридом основала пацифистский журнал «Долой оружие!», в котором вела рубрику «Комментарии на полях по современной истории».
Однако 90-е годы XIX века стали периодом резкого нарастания милитаризма. Берта вместе с мужем и единомышленниками продолжала активную просветительскую деятельность. А после смерти мужа (1902 год) совершила турне по США и Германии, выступая с лекциями (1904—1905), и встречалась с президентом США Теодором Рузвельтом.
"Дурные свойства, как то: стремление к захвату чужих земель, запальчивость, неосмотрительность, жестокость, коварство, разумеется, также обнаруживаются при войне, но исключительно со стороны "врага". Его низость ясна, как Божий день. Совершенно независимо от политической неизбежности только что предпринятого похода, а также и от несомненно проистекающих из него выгод для отечества, победа над противником выставляется делом морали и справедливой карой, применить которую взялся сам гений культуры… Ах, эти итальянцы, что за ленивый, лукавый, чувственный, ветреный, тщеславный народ! А их защитник, Луи-Наполеон – адское воплощение тщеславия и интриганства! Когда 29 апреля появился его манифест с девизом: "Свободная Италия вплоть до Адриатики", какую бурю негодования вызвало это у нас! Я позволила себе робко заметить, что в основу наполеоновского манифеста положена только бескорыстная и прекрасная сама по себе идея, которая непременно, воодушевит итальянских патриотов, но меня тотчас заставили замолчать. Слова: "Луи-Наполеон – злодей" обратились в догмат, и подрывать его было преступно до тех пор, пока Бонапарт оставался нашим "врагом"; все исходившее от него также обязательно считалось "злодейским". Однако у меня возникло еще одно слабое сомнение. Во всех исторических описаниях различных войн, симпатии повествователя обыкновенно остаются за той из воюющих сторон, которая стремится сбросить с себя чужеземное иго и борется за свободу. Хотя оба понятия: "иго" и "свобода" представлялись не совсем определенно моему уму, в особенности последнее, но одно было мне совершенно ясно: не австрийцы, а итальянцы стремились в данном случае к благородной цели, достойной общего сочувствия. Но и за эти робко возникшие в моей голове и еще более робко выраженные недоразумения на меня обрушились страшные громы. Это вышло опять-таки с моей стороны дерзновенным посягательством на нерушимый, священнейший принцип, гласящий, что наш образ правления, т. е. тот, под которым мы случайно родились, никак не может считаться "игом" для подвластных нам народов, а, напротив, представляет для них сущую благодать; следовательно, люди, желающие избавиться от австрийской опеки, являются уже не бойцами за свободу, а бунтовщиками. Вообще, "мы", при всех обстоятельствах, всегда и во всем были правы".
"Долой оружие!"
Нобелевская премия
Именно благодаря стараниям Берты Премия Мира существует в принципе.
Она вела долгую переписку с Альфредом Нобелем, и она призывала жертвовать средства на финансирование пацифистских проектов как эффективного средства предотвращения потенциальных войн.
В итоге, в 1893 году, в личном письме Нобель пообещал ей учредить премию мира.
Самой Берте премия была присуждена 10 декабря 1905 года.
Так она стала первой женщиной, удостоенной премии мира, и второй женщиной в истории лауреатов Нобелевской премии (после Марии Склодовской-Кюри).
Согласитесь, ничего себе биография.
Премия привлекла к Берты ещё больше внимания как к писательнице и оратору.
Мне, человеку привычному к существованию Евросоюза, интересно было узнать о том, что Берта фон Зутнер ещё в 1908 году с трибуны «Лондонского мирного конгресса» призывала к объединению стран Европы как к единственному средству избежать мировой войны.
Как мы знаем теперь - мировая война случилась. Дважды.
И лишь после этого страны Европы объединились.
На руинах Европы.
Мы часто считаем таких людей, как Берта, алармистами. Нам кажется, что они перекручивают, раздувают из мухи слова.
Но как часто слова такого "алармиста" в конечном итоге сбываются, и мы понимаем, что человек был прав, когда уже слишком поздно, и его мудрые мысли теперь уже не способны нам помочь...
Берта упрямо делала своё дело. Выступала, публиковала многочисленные статьи, написала роман о проблемах мира и женского движения «Помыслы человечества» (1911).
В 1912 году Зутнер совершила вторую поездку в США. В своих лекциях Зутнер предупреждала об опасности милитаризации Китая, решительно выступала против строительства военных самолётов.
"Генералиссимус" пацифистского движения
Берту фон Зутнер в немецкой националистической прессе называли «фурией пацифизма» или снисходительно — «мирной Бертой».
Ну а в милитаристских кругах Австрии — «изменницей». А как же иначе? Ведь для милитаристов быть против войны - это измена, предательство, что там ещё?
Старо, как мир.
И тут Берта снова окажется права. Но поймут это австрийские милитаристы слишком поздно, заплатив страшную цену за своё запоздалое озарение.
В 1913 году на «Международном конгрессе мира» в Гааге Берте был присвоен неофициальный титул «генералиссимуса» пацифистского движения
Она была удостоена высокого звания почётного президента «Международного бюро мира» в Берне, избрана членом консультативного совета «Фонда мира» Карнеги в США.
Когда у неё обнаружили злокачественную опухоль, она отказалась от операции.
Берта фон Зутнер скончалась в Вене 21 июня 1914 года, всего за полтора месяца до начала Первой мировой войны.
Ей был 71 год.
Отрывок из "Долой оружие!":
"Тут ко мне приехала тетка; Бетти удалилась.
– Я поспешила к тебе, Марта, чтобы утешить тебя, – сказала старушка, бросаясь мне на шею, – а также, чтобы, напомнить о покорности воли Божией в часы испытаний.
– Так ты уже знаешь?
– Весь город знает, душа моя… Везде идет громкое ликованье: эта война ужасно популярна.
– Ликование, тетя?
– Ну да, конечно, в тех семьях, которые не провожают в поход никого из своих близких. Я знала, что тебе тяжело, и поспешила сюда. Твой папа тоже сейчас приедет, но не для того, чтоб утешать, а чтобы поздравить: он вне себя от радости. По его мнению, Арно представляется прекрасный случай отличиться. В сущности это, разумеется, справедливо… для солдата война – первое дело. И тебе следует смотреть на вещи теми же глазами; долг службы – прежде всего, мое милое дитя. Чему быть…
– Того не миновать. Знаю, дорогая тетя. От судьбы не уйдешь…
– От воли Божией… – поправила меня старушка тоном легкого упрека.
– И человек должен переносить неизбежное с твердостью и покорностью судьбе.
– Отлично, Марта. Помни, что все предопределено заранее мудрым и всеблагим Промыслом; пути Господни неисповедимы. Час смерти каждого человека записан в час его рождения. Мы же с тобой станем горячо молиться за наших дорогих воинов…
Я не стала указывать ей на вопиющее противоречие между двумя убеждениями: будто бы смерть человека назначена заранее и будто бы ее в то же время можно отвратить молитвой. Я сама не понимала этого хорошенько, да к тому же меня приучили с детства не мудрствовать лукаво в вопросах веры. Коли б я высказала мое замечание, оно сильно обидело бы тетку. Она не могла выносить, чтоб кто-нибудь выражал сомнение в известных истинах. Да и вообще ко всему непостижимому принято относиться с благоговением, считая его недоступным нашему слабому разумению. Как придворный этикета запрещает обращаться с вопросами к государю, так же не допускается и критическое отношение к установленным догматам. Да и самая заповедь: "не мудрствуй понапрасну" очень легка для каждого. Опираясь на нее, я не стала спорить с теткой, а, напротив, ухватилась за утешение в молитве, о котором она мне напомнила. В самом деле, во все время отсутствия Арно я буду горячо молиться, за него, так горячо, что моя мольба отвратит от него вражеские пули… Отвратит? Но куда? В грудь другого воина, за которого также молятся его близкие?… А то, что я проходила в курсе физики о законах движения тел? Ну, вот опять несносные сомнения! Нет, нет, прочь эти неотвязные мысли!"
Источник: Википедия.
Долорес О'Риордан: такая короткая песня о мире.
Новый альбом Земфиры: капсула памяти для потомков.
Когда убили одного...
