В нечестивой троице ударников злачного диско этот жрец восседает на одном уровне с такими королями копулятивного ритма, как Марк Серрон и Кит Форси. Только он еще и поёт...
Его песни, слишком монотонные и длинные для эфира, было сложно поймать на короткой волне. Однако, и в попурри у Джеймса Ласта, и в сборнике текущих хитов, Гамильтон Бохеннон привлекал внимание на фоне коллег и соперников.
В сборнике, где мне встретился этот артист, у него были сильные конкуренты – от ветеранов глэма до стильных тинибопперов типа Hello и Kenny до нежной Сайриты и голландских чудиков Dizzy Man’s Band с песенкой про оперу.
Но все это разнообразие заслонили две вещи Бохеннона – Disco Stomp и Foot Stompin’ Music.
Это были сеансы гипноза в агрессивном, но устойчивом ритме, чьи колебания едва заметны, а реальная длительность ведет в бесконечность.
Исполнитель и внешне напоминал островитянина, будучи уроженцем штата Джорджия. То есть, тем земляком Джеймса Брауна, чей нервозный фанк звучал не так зловеще, как приглушенные ритуалы с однотипными названиями.
Третьим треком оказался «А вот и Бохеннон» в семплере артистов лейбла Dakar.
В модном романе Воннегута «Колыбель для кошки» фигурировал полюбившийся читателю тезка поющего ударника с приличным стажем.
Гиблое дело искать на ранних альбомах эффектный медленный номер. Назвать Бохеннона ярким вокалистом может либо провокатор, либо ослепленный любовью поклонник.
Он не поёт, а комментирует и корректирует поведение танцующих в создаваемом им же груве.
Роскошная Baby I'm For Real в альбоме восьмидесятого года проливает свет на давние связи с «Мотауном». Пластинка посвящена другу – Марвину Гэю, еще одному поющему ударнику прошлого века.
Собственно, он и продюсировал этот хит замечательных The Originals чуть ли не в 69-м. Посвящение читается как некролог памяти, предрекая нелепую и страшную гибель великого музыканта от руки отца-священника.
Диско-мистика рождает неожиданные связи. На прорывной пластинке Inside Out играет Фернандо Сондерс – в дальнейшем самый долговременный сайдмен Лу Рида, чей Disco Mystic если не стилистически, то формально, близок скупой и повтортельной биомеханике Бохеннона.
Маэстро всегда внимательно относился к кастингу бек-вокалисток и танцовщиц, каждая из которых представляет отдельный интерес. Особенно Каролин Кроуфорд.
В этом важном вопросе он был требователен, как Айк Тернер, неумолимый дрессировщик вокально-танцевального трио Ikettes.
Несмотря на немногословный, но пикантный подтекст тематики, конверты ранних альбомов украшает черно-белое фото «на паспорт» или для стандартной могильной плиты из серого гранита.
Под такими покоятся рядовые советские слушатели Бохеннона: дети, женщины, мужчины – винтики одной машины…
Мало похожие на завсегдатаев развратнейших диско в экзотических нарядах, для чьих конвульсий Боханнон адаптирует даже бой пещерной гитары великана Бо Диддли.
Представить себе такого человека не трудно, когда ты, как я, один из них. Куда сложнее отличить, где один, а где другой. Парадоксальным образом патологическая привычка отождествлять себя со сверстниками и современниками здорово помогла мне в моём писательстве – я смог рассматривать положения и лица глазами этих людей, не написавших о времени и о себе ни строчки.
Вот он стоит – счастливый человек, на полпути к автобусной остановке, с блаженной улыбкой прислушиваясь к тиканью механизма под неказистой обложкой.
Дебютный диск так и назывался – Stop and Go, в смысле «красный – зелёный». Умри - воскресни. Стой, а теперь иди. Да, да, пошел пошел!..
И это при том, что анонимное участие Бохеннона в чужих проектах исчисляется дюжинами. Частым напарником на этой поденщине подвизался мастеровитый гитарист Деннис Коффи – жертва поздней любви догматичных культурологов.
Мы неспроста отметили некую «гаитянскую» подоплеку музыки Бохеннона середины 70-х. Тропическое название лейбла Dakar, аскетизм дизайна, знойные причитания застенчивых жриц, явно способных на многое в своей африканской простоте. Нищета и могущество оперативной магии.
Способен ли этот ритм вернуть на поверхность танцплощадки экипаж безобидных зомби, а главное, стоит ли рисковать – вопрос открытый.
«Ведь им надо покупать продукты, надо обувать и одевать» – предостерегает в русской версии «Леди Мадонны» Эмиль Горовец.
Мой тогдашний приятель по кличке 220 очень любил и Бохеннона и Би Ти Экспресс, потому что боевикам этих групп можно подпевать, не имея абсолютного слуха. А танцором Саня 220 был неутомимым и экспрессивным.
Лейблом «Дакар» руководил Карл Дэвис – едва ли не главный, наряду с Юджином Рекордом, архитектор «чикагского саунда». Филиал почтенного «Брунсвика», не так ли?
Ведь это и поздний Джекки Уилсон, и редкие синглы Литтл Ричарда, Барбара Эклин и Тайрон Дэвис. Солидный городской соул-поп «Шай-лайтс» и «Драматикс», чей интернациональный шарм оказался беспределен…
Каким путем, каким обманом смогло просочиться в урбанистические дебри чикагских скотобоен примитивное и безотказное вуду южных морей – вопрос опасный. Еще загадочней степень его влияния на советских белых.
Возможно, к обложке прилипла крупица порошка, чья формула ставит на ноги мнимых покойников.
👉 Бесполезные Ископаемые Графа Хортицы
Telegram I Дзен I «Бесполезные ископаемые» VК
