Ближайшее окружение валиде было прекрасно осведомлено: ее отношения с Михримах-султан далеки до идеала. Причем, они не заладились много лет назад, с той самой памятной первой встречи, когда Нурбану, ее тогда звали Сесилией, попала во дворец.
Но вместе с тем, венецианка не могла ни признать — госпожа имеет государственный ум и покойный султан Сулейман не зря считался с ее мнением по многим вопросом. А уж рыжий Селим и вовсе без нее никогда не принимал серьезных решений. Не говоря о визирях, заседающих в диване. Они и вовсе в рот госпоже смотрели. Прислушивался к ее советам и султан Мурад. Голос тети всегда был для него главным, особенно, когда дорогая матушка и любимая Сафие в очередной раз начинали спорить по тому или иному вопросу.
В принципе, по крупному счету, Нурбану-султан было грех жаловаться на золовку. Она всегда оказывалась рядом в трудные минуты и всегда помогала. Но одного она ей не могла простить: именно принцессе принадлежала идея отправки молодых наложниц в опочивальню Селима. Время показало: старалась зря. После восшествия на престол Мурада все наследники были казнены. Или не все?
Если верить всезнающим евнухам, одного племянника госпожа все-таки спасла. Но стоит ли слушать их болтовню? Доказательств-то никто не представил. Опять же, вряд ли принцесса стала бы рисковать: ведь это реальная угроза династии, честь которой она всегда защищала.
Впрочем, как вариант — могла отвезти малыша в какое-нибудь свое дальнее поместье и вырастить его там. Вполне вероятно, что он так и не узнает, что является сыном султанам Селима, если только кто не проболтается. В последнее, правда, верилось с трудом. Госпожа всегда умела убирать свидетелей, в чем порой даже превосходила свою мать. В этой истории радовало только одно: после того памятного случая с чаепитием по негласному договору они практически перестали встречаться. Более того, принцесса, ссылаясь на занятость, даже перестала приезжать в Топкапы.
Чисто по-женски Нурбану-султан завидовала золовке. И дело было даже не в том, что она была представительницей знатного рода, а ее купили на рынке рабов. Просто принцесса жила в любви и буквально купалась в ней — родители ее обожали, отец боготворил, братья почитали... А на ее долю ничего подобного не выпало. Ни в детстве, ни в юности ее не любили. Она была лишней, обузой, позором. Мать так и говорила: ты — мой немой укор!
Если бы не встреча с Хюррем-султан, то неизвестно, как сложилась ее жизнь. В чем сомнений не имелось, так это в том, что на хальвет к принцу точно бы не попала и женой султана точно бы не стала. По крупному счету, делить им с принцессой было нечего. У каждого был свой статус и свои права. И тем не менее они постоянно противоборствовали. Только последние несколько лет эта война немного затихла.
Нурбану-султан попыталась вспомнить, когда они общались просто, как две близкие родственницы, а не как валиде и принцесса. Так и не вспомнила. Что-то похожее на жалость, шевельнулось в сердце. А ведь могли бы, огорченно подумалось ей, если не стать подругами, то хотя бы перестать быть соперницами. Могли бы обе это понять, но ничего для этого даже не попытались сделать. Стоило ли тратить годы и здоровье на ненужную борьбу? Эх, вернуть бы все обратно! на это время? Только это еще никому не удавалось сделать.
Когда узнала, что Михримах-султан занемогла, первой мыслью было: поспешить к ней и узнать, как самочувствие? Потом раздумала. Стоит ли беспокоиться? Ведь Османы не болеют! Разве подобное возможное?! Оказывается, еще как! Но слугу на всякий случай отправила и тот сообщил, что все хорошо! И что же? Принцесса, как и ее мать сгорела, за несколько дней.
Сейчас эта неординарная женщина тихо и спокойно лежит на своем ложе, сложив руки на груди. Она уже никогда больше не поднимется и не отдаст приказа, практически не поднимая голоса. Все кончено. На лице разгладились все морщинки, а на губах замерла легкая улыбка. Весь вид говорил — она счастлива в том мире, куда отправилась ее душа.
Публикация по теме: Страх Нурбану-султан. Книга вторая, часть 52
Продолжение по ссылке
