На самом деле, слова "нефротик" не существует. Так называла пациентов нефрологического отделения медсестрица Наташа. Я там провела 21 день. Давно.
Когда люди, лет 30, мне казались сомнительно молодыми. Когда, сломав у босоножки каблук, застряв им в асфальтовой дырке, я просто бросила в урну обувку, оставив каблук там, где он застрял. И пошла босиком, находясь в центре города.
Когда, точно так же, босиком, мы гуляли под летним дождём с подругой не заботясь, как это выглядит со стороны. Когда я была стопроцентно уверена, что постареет и станет степенным - кто угодно, но только не я. Нет, я не была умалишённой. Ну, разве чуть-чуть - на свои девятнадцать лет.
Однако, вернёмся к нефротикам. Находиться среди них было не только грустновато (всё же больница!), но и забавно. Я попытаюсь обосновать этим постом.
Но, чтобы испытать удовольствия нефрологии, туда следовало, как минимум, попасть. У меня, в период "давно," это вышло с трудом.
Имея пожизненно низкий гемоглобин, я никогда выше, чем на "четвёрку," себя не чувствовала. Жить на полную катушку, мне это не мешало. Привыкла, как к обуви на высоченных каблуках, как вытравливать светлые прядки в чёлке, каким-то до слёз щиплющим средством.
Как вдруг, чую, сейчас в обморок хлопнусь. Подумав, что гемоглобин окончательно кончился, я измерила температуру. Ртутный столбик замер напротив 37, 5. А у меня свидание у кинотеатра назначено. Взбодрилась почти чифиром - и в путь!
И целую неделю я жила, "как обычно," а температурка вверх ползла. Поделилась с мамой. Вот она переполошилась, тоже связав это с гемоглобином, но придумав себе что-то страшное. И велела завтра не ходить на работу: участковый терапевт будет вызван.
Я тогда ещё маленько слушалась маму и осталась ждать "тётю в белом халате." Вот прошло столько лет, моей мамуле 83 года, а фамилия врача остаётся в её памяти на "почётном" месте. Итак, она звалась Малькова.
Вошла с видом человека, который сидел себе, никому не мешая, а его взяли, да и отправили по вызовам к каким-то больным. Строго спросила: "Кто пациент?" Домашние были на работе, вызвана она ко мне, пришлось признаться, что пациент это я. "Цель вызова?"
Этот вопрос прямо -таки объявлял меня тайным агентом, какой-то разведки. Замямлила про странные ощущения, про вроде бы неловкость в области поясницы. И, как на единственно оправдательный аргумент, сослалась на температуру: она уже ниже 38-ми не спускалась.
"Кашель, насморк, боль в горле есть?" - сверкнула Малькова взглядом из-под очков. "Нет." "Тогда с чего ты решила, что заболела? Может перегрелась на пляже." Пляжный сезон я ещё не открывала.
"Признайся: проспала на работу? Знаю я вас. Оснований для выдачи больничного нет!" - отчеканила докторица. "А с температурой, что делать?" "Ложись вовремя спать! "
С этими словами госпожа Малькова ушла, честное слово! Никаких толковых рекомендаций, ни направлений на анализы. Ни - че - го! Опустим, в каком шоке пребывала мама.
На другое утро я посетила заводского терапевта. Я же при заводе в многотиражной газете работала. На его территории имелась поликлиника (к слову, от неё камня на камне не осталось). Вот там возле меня забегали: срочные анализы, прослушивание, простукивание, диагностирующие вопросы.
У меня быстренько определили острый пиелонефрит и, созвонившись с нефрологией, дали направление в больницу. Через два дня: не было коек свободных. Для поддержки выписали рецепт на лекарства. Я на нём штампик, какой-то забыла в регистратуре, что ли, поставить.
И мама помчалась к Мальковой - она же наш терапевт участковый. Добавлю, что и поликлиника и городская больница находились в шаговой доступности от нашего дома. Так, что мама быстро вернулась, да не одна, а с госпожой Мальковой.
Но это уже была не "Пилюлькина," не потрудившаяся послушать через трубочку, как дышит больная, а "врач не самой последней категории." У которого "за всю практику" не было ни одной жалобы. И это недоразумение произошло от того, что "девочка её не поняла."
"Ну зачем, моя хорошая, ты куда-то пошла? Мы же с тобой договорились!" - с ласковой укоризной выговорила она, а я так и не вспомнила тему договора. Струхнула она, конечно. И заново переписала рецепт, поставив все штампики и печати. И сделала этот рецепт бесплатным, и просила держать её в курсе.
Мальковой повезло, что маме (а мне так вообще) было не до разборок. А вскоре я стала нефротиком, как говорила милейшая медсестрица Наташа. Вот с неё. пожалуй, и начнём описание анекдотических моментов из нефрологического отделения.
Наташу обожали все пациенты. Ласковая, рука лёгкая, на вопросы отвечает охотно. Что ещё нужно нашему брату - нефротику? Ночные смены медсестёр завершались первой инъекцией дня для нас.
Наташа была столь милосердна, что в шесть утра пробегалась по палатам с металлическим "пенальчиком" и ампулками в кармане. Ласковым полушёпотом говорила:"Спите-спите. Комарик прилетел на секундочку."
Чик-чик. И можно спать ещё около двух часов. А если б мы, всей гурьбой, стояли в очереди у процедурного кабинета, как это происходило днём? Словом, слава медсестрице Наташе! И шоколадка в карман.
Я две недели таких застала, а на третью случился громкий скандал. В соседнюю палату поступила, умная "шмакодявка," видите ли, студентка медицинского ВУЗа.
Так вот эта прынцесса, когда к ней "комарик" приблизился, совершенно не сонным голосом уточнила:"А вы что - всех одной иголкой обслуживаете?"
Да, трудно представить, но ещё никто не знал, что шприцы с иглами могут быть одноразовыми и их не нужно обрабатывать в специальном "шкафу." Оказалось, медсестрица жалела не только (не столько?) нефротиков, сколько себя.
Уж не знаю, на каждую палату Наташа выделяла "свою" иглу или весь этаж колола одной? По палатам ходила комиссия, Наташу отстранили от процедурки, заставив писать бесконечные объяснительные. От категоричной статьи увольнения, её спасло незнание пациентов о таких бяках, как СПИД.
"Экономию" игл, затмил закрепившийся за Наташей имидж милосердной, заботливой медсестры. Нефротики хором просили "строго девчонку не наказывать." Она ушла по собственному желанию.
Нефрология это бесконечные анализы. Особенно там ценилась урина. Общий анализ эскулапам надоедал быстро и начиналась канитель. И не вот тебе - наполнил баночку и пусть они сами решают кому на пробу отдать - Нечипоренко или Зимницкому.
Не-ет! Озвучивалась прямо - таки квестовая инструкция:"Первую порцию - в унитаз. Записать время. Вся суточная моча, включая утреннюю порцию следующего дня..." Нереально для запоминания. Поэтому все эти "Нечипоренки" часто получали урину сомнительного соответствия.
И медсёстры умоляли, хотя бы хранить её (за сутки накопленную) в холодильнике. Нефротики со стажем и опытом с этим справлялись, а вот новички ... Например, я. Получив задание "накопить и сдать" и про холодильник запомнив, принялась исполнять.
Целых два холодильника возвышались в конце коридора. Первую часть анализа я ставила с о-огромным сомнением. Но, обнаружив на полках не только съестное, но и банки с жидкостями определённого цвета, пожав плечами, втиснула банку, между чьим-то кефиром и творогом.
А про себя зареклась пользоваться больничными холодильниками до конца дней. К обеду заглянула старшая медсестра:"Товарищи больные, что опять за фигня! Понаставили банок с мочой в холодильник! Двух умников вычислили, а третья была без наклейки. Признавайтесь, кто такой приколист?"
Наклейку мне выдали, но на удачу, я забыла банку "именной" сделать. Теперь затаилась, а по уходу старшей, спросила у "девчонок" палатных: "Как так - говорят держать в холодильнике, а сами отчитывают?" Оказалось, речь шла о "специальном" холодильнике из "специального" кабинета.
Нефротики, из свеженьких, первое время лажались. По отделению ходила упорная байка, как некто, из мужского отделения (холодильники и на него были рассчитаны) посреди ночи захотел хлебнуть яблочного сочку и ... Сообразил, когда пол банки осталось. Количество преувеличенно, но приличный глоток, любитель сока, допускаю, вполне сделать мог.
Были моменты и с анализами "по большому." Лично видела, как в "специальном кабинете" санитарка, доставлявшая в лабораторию все издержки организмов нефротиков, отчитывала мужичка в полосатой пижамке:"Ты с какого такую кучу нас-л?! А представь, на месте лаборанта жену! Одно дело горошинка, другое - слоновья лепёшка!"
"Можно я тёщу представлю? И, если горошинка, зачем выдали пол литровую банку? Я и постарался, чтоб хватило на всё!" - не теряясь, отвечал мужичок. На самом деле, он невнимательно слушал инструктаж медсестры и перепутал. Помните: ДетЯм мороженое, бабе - цветы?"
Самые яркие ощущения нефротикам дарил "клизмотрон." Вот вы себе, как "клизмирование" представляете? Деликатного размера клизмочка - грушка?
Ульк и две столовые ложки внутри! Садишься на замерший в нетерпении унитаз и ждешь, перелистывая книжонку. К такой клизме, слово "трон" не приставишь и впечатления от неё - так себе. Точно не на долгие годы.
То ли дело полноценная, больничная клизма - "грелка." Это ж полный восторг! Вот если б имелась возможность подвергать ей своих неприятелей! Но приходилось свой организм. Например, накануне исследования почек на специальном аппарате. Что-то типа "почечной флюорографии."
Происходило это под самый вечер, почти интимно. Представьте длинный, не особо освещённый коридор и очередь из нефротиков разного пола (в больнице мужчин и женщин нет, все - пациенты). Открывается дверь и хорошенькая, с ямочками на щеках медсестра Карина открывает счёт.
Я очень парням сочувствовала. Это ж, как себя нужно преодолеть, чтоб перед такой милотой, как Каринка снять не мушкетёрскую шляпу, а сразу - штаны.
А эти её напутствия: "Наденьте напалечник и захватите пальцем небольшое количество вазелина из банки! Теперь..."
Конечно, ребята хорохорились, делая вид, что им - "ха-ха!" Но с Каринкой, увидев уже в дневном коридоре, не заигрывали.
Перетерпеть вливание в себя ведра воды (так мне показалось) не самое испытательное Чей-то изощрённый ум придумал расположить клизмотрон в ста километрах от туалета. Поскольку клизмирование многоразово вызывало схожие казусы, привычный "толчок" запрещался.
В "специальном," для предвидено обоср - ся (грубо, но самое точное) было заготовлено ведро, заполненное водой с хлоркой, швабра, кружка для гигиенических надобностей и ... настоящая туалетная бумага! Про неё, после выписки из больницы, рассказывали, как о мираже.
Но после клизмотрона до миража ещё следовало домчаться, крепко сжимая навазелиненные половинки и умоляя организм, как в современной рекламе:"Только не сейча-аааас!"
А он (организм) гадливо рокотал в животе:"Именно сейчас, голубчик! Знаешь, как будет прикольно?"
Прямо перед глазами картинка: длинноволосый, хипповатый вьюнош сначала торопливо идёт, а потом, воткнув большой палец в отверстие на положенном месте(через трико, всё прилично) включает скорость гепарда.
Не знаю, как старшее поколение, но нас, молодых нефротиков, от неловкости перед симпатичным медперсоналом, перед собой и друг другом, спасало иронично - юморное отношение к происходящему. Все эти клизмы, какашки, временно имеющие к нам отношение, мы воспринимали, как анекдот. Такая позиция и медперсонал выручала.
Качество отношений в коллективе больничной палаты, безусловно, имело значение. Возраст, характеры и привычки, попавших на леченье людей, естественно, никто не учитывал.
Например, девушка моих лет, жаловалась, что будто в палату дома для престарелых попала - одни "пердушки" столетние. Мне повезло. Хоть и была самой младшей, находилось с кем поболтать, посмеяться и "взрослые" речи (истории) были полезны.
Конфликтики случались, но муравьиные: раздражало чьё-то храпенье, желание захватить все полки прикроватной тумбочки, рассчитанной на двоих.
Кто-то лишканул с духами, в ожидании мужа или не доел, что-то из передачки, и оно завоняло. Но удавалось быстро откидывать и продолжать мило общаться, иногда выручая друг друга.
Да вот, хоть с Валей пример. Она к нам вписалась через неделю после меня. Очень худая, с большим животом. На сносях, по определению старших подруг. Вале исполнилось двадцать девять, но замуж удалось выйти лишь год назад. Её муж - румяный, молодой мужичок, телосложением напоминал колобок. Так его и прозвали.
Кажется, они очень ладили. Колобок навещал жену ежедневно. Приносил кулинарные, не самые свежие булки, пирожки с морковью (бе, на мой вкус) оттуда же, да бутылку кефира.
"Закажи фруктов!" - подсказывали коечные соседки. Но Валя, взявшая Колобка минимализмом себя и своих хотелок, "капризничать" не решалась.
Не помню, где были родители Вали. Пара жила в квартире свекрови и свёкра. Совсем для невестки не сладко. Мать мужа, Валентину не навещала и домашних гостинцев через сына не передавала.
"Вам непременно нужно съехать от свёкров, Валюша! Сожрут и косточек не оставят," - предупреждали нечаянные подруги. Она кивала, но из круга угождения выбраться не решалась.
Валю очень беспокоило, что так надолго оставила мужа. Заливаясь неровным румянцем, делилась:"Он у меня такой страстный!" Даже я, без опыта "диких страстей," не могла смех удержать, Колобка вспоминая.
Как бы ни было, Валя стала просить: "Девочки, прикройте меня. Свёкры в отпуске и на даче живут. Мой просит свиданья - соскучился шибко. Перед сон часом меня заберёт потихоньку, а к вечерним процедурам вернусь." Ладно.
Наскоро съев обед, Валя крадучись больничные стены покинула. Её кроватное место заняла "кукла" из одеяла мерзлячки Варвары Ивановны. Ну, так для беглого взгляда, какой-нибудь медсестры. Всё шло хорошо.
Но к вечерним уколам, не пришла наша Валя. Видимо, страстность Колобка не закончилась. А это нарушение режима и выписка без больничного листа! Валю было жалко.
Наталья, (это она умела предсказывать будущее по руке), предложила подкупить процедурную медсестру: "Объясним в двух словах, да сунем рубль в карман - всего и делов! Потом сдерём с Колобка."
Пять рублей. Именно столько захотела медсестра, занявшая место милейшей Наташи (той, которая нас "исцеляла" общей иглой), за беспонтовую галочку в журнале учёта инъекций. У той же Натальи такая сумма нашлась. Не пять копеек для советского времени.
Валя - зараза, и к утренним уколам не объявилась. Медсестра из процедурки взяла ещё рубль, сказав:"Я ведь тоже рискую." Валентина, измученная страстным пыхтением Колобка, пришла к завтраку. И сразу счёт в шесть рублей получила. Банковала всё та же Наталья.
У Вали глаза блюдцами стали:"А нет у меня! Вы что, с ума посходили? Мы на такую сумму неделю живём! Да я эту медсестру за взятничество упеку!" "Ага и меня за то, что взятку дала, страсть Колобка твоего оплачивая,"- подала голос Наталья.
"Не сметь так его называть! "- гаркнула Валентина и мы поняли, что это она проглотит свекровь. Причём, одним хапом. Шума вокруг этого тухляка Наталья не захотела. И у Колобка выклянчивать деньги не стала. Сказала, в воздух куда-то:
"Надо же, какие беременные отчаянные встречаются - не бояться грешить перед родами!"
Валю прямо передёрнуло. Через несколько дней, открыв книгу для чтения, Наталья сказала:"Когда срок придёт, лёгких родов тебе, Валя! Но отчего тут только три рубля?" И потрясла "бумажкой."
Валя процедила, что муж ей больше не дал. А своих денег у неё не предвидится пока не оплатят больничный. "Ну, бог с тобой. Я зла не держу,"- сказала Наталья в ответ. Потом, без неё, Валентина поясняла сердито:
"Отдала! Вдруг колдовка? Вон, как по ладошкам читает. А ещё неизвестно, давала она медсестре на карман или нет. Разве, кто видел?!" Не видели, но были уверены, что отдала.
Кто-то даже предложил сумму на всех раскидать, чтоб не одна Наталья за "страсть" Колобка заплатила, но женщина отказалась категорично. С Валентиной, до конца совместного пребывания в палате, они ни словом больше не обмолвились
... И вот знаете, столько лет миновало, а я вспоминаю о таком явлении, как нефрология с не меньшим удовольствием, чем, скажем отдых на турбазе у озера Селигер.
Конечно, в больнице, я видела людей на каталках, с землистого цвета лицами и старичков с привязанными между ног баночками. И операционная, палаты реанимации в нефрологии имелись.
Но Юность моя меня берегла. Я верила, что все нефротики выздоровеют. Выпишутся из больницы весёлыми, да румяными. А баночки, за ненадобностью, выбросят в урны.
P.S. Если кого-то покоробили какие-то описания, извините. Сложно про клизму высоким слогом писать.
Благодарю за прочтение. Голосуйте. Пишите. Подписывайтесь. А главное - будьте здоровы, пожалуйста. Ваша Лина
