март 1945 года. К шестой весне Берлин стал тенью прошлого. Тотальные бомбардировки превратили город в сплошные руины. Город почернел от копоти, покрылся дырявым ковром воронок от бомб и кружевами скрюченного железа. Дома стали грудой битого кирпича, а широкие берлинские улицы кривыми тропинками среди гор обгорелого мусора.
Удивительно, но в этом склепе еще существовала жизнь. В год, когда Гитлер начал Вторую мировую войну, в Берлине проживало 4,5 миллиона человек. Через 6 лет тут оставалось 3 миллиона человек, из которых миллион был беженцами. Преимущественно женщины, старики и дети, а еще нацистские семьи министерств и ведомств.
Берлин пока не погиб. Несмотря на катастрофу, пропаганда и немецкий порядок наполняли столицу Германии обычными делами. Тысячи полицейских несли службу, почтальоны доставляли конверты и посылки, работал телефон и телеграф. Кинофильмы и спектакли манили берлинцев с афиш, а разрушенный наполовину бомбами зоопарк Тиргартена приглашал детей посмотреть на диковинных животных.
Магазины продавали товары, прачечные стирали и гладили белье, немецкие модницы проводили время в салонах ателье. В метро, трамваях и электричках было не протолкнуться - 70% фабрик, заводов и контор работали, хотя дорога занимала несколько часов из-за разрушений и пробок. Немцы старались добраться на работу до 9 утра, когда появлялись американские бомбардировщики и ревели сирены. В конце месяца берлинцы получали аванс, а в начале следующего зарплату.
И это солнечное весеннее утро все начиналось как всегда. Из темных подвалов зданий и бомбоубежищ выползали люди на свет. Они подставляли лица теплому солнцу, в душах снова рождалась надежда. Они пережили новую ночь и надеялись прожить новый день.
Также выползала из подвалов в этот день и остальная Германия. В свой шестой год нацизм погружался в агонию, на Западе союзники прорвались через Рейн и катили по земле тысячелетнего Рейха. По Восточной Германии катила армада советских танков, пылал в кольце окруженный Кенигсберг.
Но простой немецкий народ не понимал весь ужас положения или не принимал его. Беженцы с Востока сообщали о русских страшные вещи, Геббельс пропагандой раздул мифы о преступлениях советских солдат, чтобы заставить немцев сопротивляться или умереть. К тому же в Берлине запретили эвакуацию, все должны верить в победу немецкой армии.
Как загнанные крысы верят в последний решительный бой, так и немцы Берлина верили. В вермахт, в СС, в чудо-оружие, в гений фюрера. И ходили на работу, стриглись в парикмахерских, покупали цветы у берлинских цветочниц для любовниц и жен. К апрелю 1945 года в Берлине остались либо фанатики, либо простые немцы, не имеющие правдивой информации о ситуации на фронте.
Многие не хотели уезжать,оставлять дом и привычную жизнь, берлинцы храбрились в письмах. «О, Германия, родина моя, – писала берлинская мать не желающая эвакуировать 7-х детей - Я знаю что доверие это разочарование. Преданно верить значит быть слепым… Но я остаюсь с детьми в Берлине. Если все сбегут, как наши соседи, большевики получат Берлин. Но это мой город!»
28 марта 1945 года в Берлин просочились слухи о катастрофе на реке Одер. О падении Кюстрина и о том, что русские захватили плацдармы на западном берегу. Страшные коммунисты внезапно оказались в 70 километрах от Берлина. Тонкий, незаметный ручеек дорогих машин и женщин в бриллиантах, потянулся из столицы Германии на запад.
Партийные бонзы, чиновники и функционеры СС знали о концлагерях, о миллионах убитых славян и евреев. Знали о положении дел на фронте и пробивали себе и родным пропуска, чтобы незаметно для берлинцев сбежать от русской мести.
В этот солнечный день по столичному радио крутили веселую песню «Эта сладкая весна без конца». А в Берлин медленно вползало горькое облако невероятного отчаяния.
ДАЛЬШЕ: глава 4 Яд < (жми!)
Битва за Берлин: 1. Штурм Кюстрина 2. Последняя эскадрилья 3. В Берлине 4.Яд
Ставьте 👍 и читайте продолжение (выше) I Книги и соцгруппы
