В городах на Транссибирской магистрали железнодорожные станции - как порты в городах у моря: к ним ведут все дороги, а жизнь немыслима без периодической посадки в жарко натопленный вагон. Но Чита тут выделяется особенно: в ней одна из главных городских площадей - привокзальная, а над станцией высится кафедральный собор:
В отличие от большинства областных центров Сибири и Дальнего Востока, Чита обделена Большой рекой, которую Транссиб отчасти ей заменяет. Линия проходит прямо по берегу Читинки, чьё русло две городские станции на карте заметно превосходят шириной. Путепровод Читы-2 - одновременно и пешеходный мост к заречным районам.
Однако даже тщедушные речки в Сибири порой показывают бурный норов, что и случилось в 1897 году, когда катастрофическое наводнение на Великом Азиатском водоразделе смыло десятки километров путей и станций, на 2 года задержав стройку Забайкальской железной дороги. Станция Чита-2 (до 1906 - Чита-Город) открылась со второй попытки лишь в 1900 году, ну а Читинку заковали, словно в каторжника в кандалы, в мощные дамбы, за кустами на которых не видать её быстрой мутной воды.
На кадре выше - вид на восток, в сторону Старого Читинска, который отмечает вон та голубая крыша пятиэтажки, скрывающей во дворе деревянную Церковь Декабристов, срубленной в конце 18 веке. Здесь же на путях обнаружился Никольский вагон-храм, с 2019 года периодически навещающий глухие станции Забайкалья и Приамурья.
Вокзал стоит к западу от виадука:
На платформе с 2007 года стоит портал тоннеля через Яблоновый перевал - высшую точку Транссиба (1019м) в 70 километрах западнее Читы. Он был проложен в 1897 году, но уже при первой реконструкции в 1910-х годах сломан вместе со скалами. И лишь этот портал остался как памятник.
Изначально вокзал (1900-03) выглядел так, как на кадре выше - купольный зал между пары 2-этажных корпусов. В 1936 его как бы удлинили, добавив ещё один купол и 2-этажный корпус, но так тщательно выдержав стиль, что дореволюционную часть от сталинской на глаз отличить невозможно. Собственно, на кадре выше именно пристройка, а роскошная позднесоветская мозаика примыкает к первоначальному корпусу:
Внутри вокзал современен и невзрачен, а вот с площади его фасад совсем другой:
Сейчас тут зал ожидания, пригородные кассы и автобусные кассы - полноценного автовокзала в Чите, как ни странно, нет, хотя Забайкалье не Чукотка и дорожная сеть тут разветвлённая и густая. Большая часть автобусов и маршруток, даже если ехать им полсуток, отправляется с привокзальной площади, и лишь на некоторые из них билеты продают в здешней кассе:
Рядом - бывший пригородный вокзал (1946, в сайдинге) и перпендикулярный станции Новый вокзал (1975) с характерной башней. В нём кассы дальнего следования, ещё один зал ожидания и утратившие актуальность по новой оптимизации камеры хранения (600-800р. в сутки) и комнаты отдыха (2000-2500р. в сутки). Причём расползалась эта напасть по стране постепенно, в Читу дошла, кажется, за считанные дни до нашего приезда, а потому мы обнаружили Новый вокзал полным взвинченными вахтовиками и измученными препирательством с ними сотрудниками.
Читинская привокзальная площадь огромна (220 на 230м), и при том - безымянна. С восточной стороны (на кадре выше - за спиной) над ней нависает Забайкальский институт предпринимательства с неожиданно красивыми барельефами на бетонном фасаде:
С запада - сталинка железнодорожного техникума:
И кирпичное здание, в списках памятников архитектуры указанное как Доходный дом Забайкальского казачьего войска (1909-12), а на многих старых фотографиях подписанное как "управление Забайкальской железной дороги". Одно другому не мешает - к началу ХХ века казаки во многих областях Сибири и Кавказа всё больше походили на служилое дворянство, и например в Сретенске во время тамошнего бума отлично заработали, сдавая землю купцам.
Тем более что привокзальная площадь в Чите старше самого вокзала, и когда на ней впервые прозвучал паровозный гудок, называлась она Атаманской площадью. Главной на ней тогда была не южная сторона, а северная - где-то в конце 19 века (точных дат я не нашёл, но видимо 1880-е) там были построены изящный резной теремок, в котором сложно было признать Офицерское собрание, и правление Забайкальского казачьего войска:
До середины 19 века всё казачество за Уралом входило в Сибирское войско с центром в Омске, шедшее "встречь Солнцу" со времён Ермака. В 1849 году, однако, в Иркутск прибыл новый генерал-губернатор Николай Муравьёв, впоследствии Муравьёв-Амурский, увлечённый идеей присоединить к России Дальний Восток. В 1851 году он выделил восточные уезды Иркутской губернии в отдельную Забайкальскую область, назначил её центром расположенную между старыми уездными Нерчинском и Верхнеудинском Читу, да организовал в пределах нового региона Забайкальское казачье войско.
Туда вошли как старые сибирские казаки, так и многие горнозаводские крестьяне, как раз оказавшиеся не у дел - спасительные для России рубежа 17-18 веков Нерчинские рудники к тому времени истощились, а вековые заводы, на которых выплавляли серебро и свинец, закрывались один за другим. Тут можно добавить и то, что многие крестьяне были потомками каторжан, по освобождении не решившихся повторить путь длиной в пять тысяч вёрст, а ещё - что и вольницы Дона, Днепра, Волги, Яика заселялись в основном беглыми преступниками.
В общем, Забайкальское войско получилось странным, а немалая его часть в 1854-58 годах сплавилась вниз по Амуру, основав десятки станиц на пустых берегах, в 1858 году выделившихся в отдельное Амурское казачье войско. Забайкалье не было вольницей, атаманом здешних казаков числился военный губернатор, а в войске был постоянный недокомплект, из-за которого служить сюда офицеры приезжали даже из Прибалтики.
И всё же рабоче-каторжное прошлое давало о себе знать: здешние казаки активно участвовали во всех революциях, причём отнюдь не в роли карателей: в Гражданскую войну поддержка советской власти в Даурии была даже выше средней по России. И вместе с тем самые одиозные фигуры белого движения - "Чёрный барон" Пётр Врангель, "новый Чингисхан" Роман фон Унгерн и просто отморозок Григорий Семёнов, - служили именно в Забайкальском казачестве.
Ну а друг на друга казаки и путейцы глядели совсем недолго: и Военное собрание, и Войсковое правление одно за другим сгорели в 1905 году, когда город был охвачен почти тотальным восстанием рабочих дружин и гарнизона, провозгласивших красную Читинскую республику. Причины пожаров, впрочем, официально были сугубо бытовыми, ну а на практике это и вовсе какие-нибудь дельцы могли под шумок расчищать место для застройки. В тех пожарах погибли не только здания, но и войсковый музей с реликвиями и знамёнами.
Переписка с Петербургом о выделении средств на восстановление Атаманского квартала затянулась вплоть до тех времён, когда стало поздно, и лишь в 1930-х северная сторона площади наконец была застроена теми жёлтыми сталинками с заднего плана кадра №2. Дольше всех простояла часовня Александра Невского (1891), но и её сломали уже в 1922 году:
Однако в земле на площади словно остались её корни, из которых, стоило было кончиться атеистической засухе, начал расти Казанский собор (2001-06). Не слишком оригинальный, получился он каким-то неожиданно приятным взгляду, уж по крайней мере куда лучше бесчисленных дореволюционных "клонов ХХС", которым подражает. Высота его колокольни - 67 метров, но "на глаз" храм кажется раза этак в полтора крупнее.
При этом он считается репликой деревянного Казанского собора на нынешней улице Ленина, который теперь воссоздавать просто негде. Часовня Александра Невского так же сместилась - к подножью Титовской сопки за Читинкой. Здесь же о ней напоминает не храм, а памятник Александру Невскому (2015):
Ещё одна часовня на площади - памятник жертвам репрессий (1992) примерно на месте Военного собрания:
От Атаманского квартала же уцелело деревянное (!) правление Забайкальское области (1903), по совместительству Губернаторский дом, когда-то глядевший фасадом на вокзал, но теперь скрытый от площади сталинками.
Фасад его обращён во двор, а бок - на Ленинградскую (ранее, внезапно, Корейскую) улицу, поднимающуюся к новому управлению ЗабЖД на площади Ленина (также видна справа на кадре №2). Мемориальная доска на стене гласит, что в январе 1906 году в этом здании был отпечатан первый номер газеты "Забайкальский рабочий" - царский губернатор был перед Читинской республикой настолько пассивен, что позже чуть не пошёл под суд за сотрудничество с повстанцами:
