У российских компаний, выпускавших облигации на зарубежных рынках, сложности с выплатами купонов и погашением выпусков. Разбираемся, насколько это страшно и чем закончится.
• Почему это важно?
Радикальные экономисты призывают не платить по евродолгам перед так называемыми недружественными странами — дескать, все равно зарубежные инвесторы больше никогда не будут давать в долг российским компаниям и правительству. Это крайности. Конфликты заканчиваются, а рынки капитала остаются. Доступность и стоимость будущих займам во многом зависит от того, как эмитенты сегодня справятся с трудностями, связанными с платежами по текущим долгам.
• На каком этапе возникают проблемы?
Российские компании занимают деньги на публичных рынках и рассчитываются с держателями облигаций через обособленное юрлицо – SPV, special purpose vehicle. Оно принадлежит trustee – организации, оказывающей подобные услуги на финансовых рынках. SPV с одной стороны становится кредитором российского юрлица, а с другой – эмитентом облигаций.
Когда приходит время платежа, российская компания перечисляет SPV деньги по договору займа.
И тут возникает проблема номер один. Европейский банк может заблокировать перевод, сославшись на санкции.
Если деньги удалось перевести на счет SPV, эмитент перечисляет их старшему депозитарию, который хранит информацию о всех держателях бумаг и должен заплатить деньги им.
На этом этапе появляется проблема номер два: часть держателей являются номинальными. Euroclear отказывается платить по таким счетам, якобы опасаясь перевести деньги лицам, попавшим под санкции.
• Что в итоге?
Таким образом, у нас есть четыре сценария:
- российские инвесторы со счетами в НРД получают выплаты в рублях;
- российские инвесторы в Euroclear не получают выплаты из-за блокировок на уровне депозитария;
- иностранцы в Euroclear получают выплаты в валюте, если эмитенту удается довести деньги до депозитария;
- иностранные держатели в НРД получают выплаты в рублях на счета типа С. Пользоваться этими деньгами они не могут.
Баланс Euroclear в первом квартале вырос на 23,4 млрд евро – во многом это купоны и дивиденды, которые депозитарий не перечислил российским держателям бумаг.
• А был ли дефолт?
Каждый случай нужно рассматривать отдельно. Важно помнить, что дефолт – это факт неисполнения эмитентом своих обязательств. Под обязательством при этом подразумевается перечисление денег депозитарию. Если этот платеж произошел, эмитент свои обязательства выполнил.
В какой валюте разрешено платить эмитенту, прописано в проспекте эмиссии. Например, более половины выпусков государственных еврооблигаций может обслуживаться в рублях, и такой платеж дефолтом не считается.
Если дефолт все же состоялся, и облигационеры не договорились с эмитентом о новых правилах обслуживания долга, держатели бондов могут потребовать ареста зарубежного имущества эмитента через суд. У большинства заемщиков основные активы находятся на российской территории. Арестовать же госактивы вообще невозможно. В проспектах эмиссии российских еврооблигаций есть отсыл к суверенному иммунитету. Суть его в том, что держатель облигаций не имеет права требовать оплату долга за счет имущества Российской Федерации.
• За чем следить
Дефолт России, который все ждали 4 мая, не случился. Минфин все же заплатил $650 млн по двум выпускам еврооблигаций из текущих средств.
Следующий платеж по государственным еврооблигациям — 27 мая.
Еще одна знаковая дата — 25 мая. В этот день заканчивается лицензия, которая разрешает гражданам США получать платежи от Банка России, Министерства финансов и Фонда национального благосостояния. Будет ли она продлена — отдельная интрига.
В целом инвесторы понимают анекдотичность ситуации и ждут ее разрешения в штатном порядке. Хотя проблемы с получением выплат по купонам не так чувствительны, как с погашением основной части долга. В случае с госдолгом большой объем предстоит погасить в 2023 году и начиная с 2025 года.
