Покровский монастырь в старинном Суздале стал местом ссылок неугодных жён Василия III, Ивана Грозного, Петра I
Суздаль. Осень цариц
– Суздаль, матушка, – заплаканная ближняя боярыня, сопровождавшая опальную великую княгиню в монастырь, осторожно тронула за плечо: думала, что покачивание возка убаюкало государыню… Но Соломония не спала: всю дорогу от Москвы просидела, смежив горящие от невыплаканных слёз веки. Страшное напряжение последних дней туго натянутой тетивой дрожало в груди, не отпускало в забытьё. Вновь и вновь память возвращала в круг мужниных бояр, обступивших тесным кольцом, – чисто волки... Увещевали, улещивали, а у самих глаза горели.
– Не противься, матушка. Ты неплодна, а престолу-то наследник нужен. Прими по доброй воле постриг. Такова Божья воля…
– Нет! Нет!! – вырвав из рук иуды-митрополита куколь, Соломония швырнула его на пол, в ярости растоптала. – Не заставите. Хоть убейте!
Божья воля?! Как же!.. Проклятый Михайло Глинский подсуетился, подсунул князю Василию худородную свою племянницу-литвинку. А та не растерялась. Околдовала лукавыми своими прозрачными очами, опутала рыжими, лисьими косами. Елена Прекрасная. Надменная, наглая… Молодая.
…А ведь и она, Соломония, была двадцать лет назад краше всех родовитых невест на Руси. Полторы тысячи девушек свезли тогда в Москву, выбирая будущую великую княгиню. В мыльнях осматривали их нагими бабки-повитухи и дьяки, чтоб никаких изъянов не утаили, чтоб рожали легко. И оказалась она тогда краше всех лицом и ладнее других телом. И, уж конечно, благочестива. Честна. Чиста. Не её вина, что Господь не дал наследника. Покориться надо и ждать. Молиться о чуде. Веры не утрачивать. Сколько земных поклонов положила она перед иконами, горячо прося о сыне, сколько колола пальцы в кровь, вышивая для храмов богатые ризы! Сколько раз они вместе с мужем на богомолье ездили, обеты давали…
Но дрогнул князь Василий. Поддался искушению. И эти вот поганцы за выгоду свою в холопьем усердии толкали помазанника Божьего на смертный грех…
– Вон отсюда, подлые! – Соломония грудью бросилась на обидчиков, ногтями вцепилась в ненавистные лица.
И тут вдруг громом грянула и обожгла лицо пощёчина: наглец, княжий любимчик Иван Шигоня ударил княгиню по лицу. Размотав бич, с угрозой подступился к ней:
– Отрекись от мира, не вводи во грех…
– Как смеешь ты поднимать на меня руку?! – задыхаясь, вскричала из последних сил.
– По воле государевой. Великий князь велел постричь тебя – не по согласию, так по принуждению. Надо будет, так и бить, пока не уговорим. Так что делать станем, матушка?..
Раненой птицей без чувств упала она на каменный пол. Залязгали ножницы, срезая разметавшиеся волосы, уже с нитями седины, но всё ещё густые и длинные.
И вот – горько-чёрные, при живом муже – вдовьи, одежды. Вместо княгини Соломонии – инокиня Софья… Она впервые за весь путь открыла глаза, взглянула в окошко. Ну, здравствуй, Суздаль-град – судьба нечаянная, нежданная!.. Как ты встретишь?
Люди бают, что, как случился Всемирный потоп и языки смешались, появились на свет три брата из племени Иафетова: Сан, Авесархан да премудрый Асан. Он-то и пришёл на землю русскую да и основал тут, в диких болотах, по своему суждению град Суждаль… А ещё рассказывают, что во времена языческие, как случился неурожай, волхвы тут вождей да жён их терзали. Слава Богу, в лето 6498 от сотворения мира (990-е от рождества Господа Иисуса Христа) первый и великий князь Владимир со святым крестом пришёл на эту землю и истинную веру здесь утвердил… Соломония перекрестилась на терем Успенского собора, светлеющий за высокими, Мономахом ещё насыпанными земляными валами. Когда-то за ними в Кремле суздальцы от татарского набега укрылись да и пересидели осаду, выстояли с Божьею помощью.
А вон там, вон он – красавец-монастырь в честь Дмитрия Солунского, старинный, благостный, родимый, фресками изукрашенный куда как искусно; а какова чудесна церковь Борисоглебская, неподалёку, на Нерли, Юрием Долгоруким возведённая! А вот, как свеча бел да строен, новый дом её – обитель Покровская. Князюшка Василий, бывало, щедрые здесь вклады делал, о Господней милости молился и большое каменное строительство начал, а теперь вот как оно всё повернулось…
Не думала, не гадала Соломония, когда княгиней-покровительницей тут была, что войдёт однажды в Покровскую обитель в монашеском куколе. Ну да полно в гордыне своей горевать да убиваться; нет ли здесь Божьего промысла, чрез обиду и притеснение пришедшего блага?..
Так, быть может, размышляла будущая инокиня София, когда ехала навстречу новой жизни своей и готовилась наполнить её высоким духовным смыслом, как потом оно и случилось. Широкая Каменка несла у посада свои воды, поодаль синей лентой вилась Кидекша, село с таким же названием прильнуло к Суздалю сбоку. В чистом, как слеза, воздухе таял колокольный звон, и сердце отпускало потихоньку.
…Князь Василий в угоду юной жене-щеголихе бороду сбрил и расфрантился по-иностранному, да только для рождения долгожданного чада этого оказалось мало: время шло, а Елена всё ещё была по-девичьи тонка станом. И вдруг однажды верный человек, боясь поднять на государя глаза и согнувшись в низком поклоне, ударил вестью, как обухом:
– Из монастыря донесли – инокиня Софья в тягости…
Мигом припомнились Василию все пророчества и упрёки за принятый грех. Весь православный мир тогда поднялся против его развенчанья с Соломонией. Митрополит Варлаам открыто взбунтовался – пришлось сана лишить и сослать; вселенские патриархи, как сговорились, туда же. Иерусалимский Марк, так тот в письме напророчил даже, что, коли женится князь на Глинской и родится от этого брака сын, будет это «злое чадо: царство твоё наполнится ужасом и печалью, кровь польётся рекою, падут главы вельмож, грады запылают».
Так это когда ещё будет, коли вообще случится. А вот ежели у Софьи родится, эта беда поближе и поопаснее станет. Младенец тогда, получается, прямой престолонаследник, Соломония в инокини пострижена незаконно, браку с Еленой конец. Словно сам Бог перстом своим прямо указует, что он, мол, Василий, подлец и преступник… Как такое допустить?
Спешно снарядили в Суздаль делегацию проведать что и как, однако Софья к княжеским послам выйти отказалась. Стены монастыря защищали её надёжно. Ведь у здешних насельниц один царь – небесный… Будь они неладны.
Миновал положенный срок – и окрест прокатилась весть, что в обители на свет появился царский сын. Георгий. Прислуживавшие бывшей княгине женщины поклялись в том перед иконами. Князь за то велел их бить батогами, а младенца, коль он и вправду родился, распорядился к себе доставить. Но Соломония в ответ передала весть, что дитя при рождении умерло. Может, так на самом деле и было. Но только спустя столетия во вскрытой гробнице археологи обнаружили рядом с телом матери спелёнутую в богато расшитые жемчугом свивальники тряпочную куклу. А в народе и спустя годы верили: жив царевич-то, сберегли его царица-мать да люди добрые. Говорили даже, что это он и есть знаменитый грозный атаман Кудеяр, в страхе державший окрестные дороги и леса.
После почти пяти лет бесплодия родила наконец и Елена Глинская. Страшная гроза в ту ночь разразилась, будто небеса разверзлись и конец света наступил.
Мальчик появился на свет. Иоанн Грозный.
Окончание, о других, сосланных в Покровский монастырь Суздаля царицах, читайте здесь:
А как вы считаете, насколько законным было воцарение Ивана IV Грозного? Пишите в комментариях👇👇👇, давайте спорить. Нам важно знать ваше мнение!
Инна КАНДАУРОВА, главный редактор газеты «Навiны Старадарожчыны»
Фото: Михаил ФРОЛОВ, wikimedia.org
© "Союзное государство", № 10, 2018
Дочитали до конца? Было интересно? Поддержите журнал, подпишитесь и поставьте лайк!
