С 1757 по 1911 годы Тува находилась под властью Цинской (маньчжурской) династии Китая, при управлении Китайской палаты внешних сношений и носил название «Танну-Урянхай». Китайский суверенитет проявлялся главным образом в сборе податей и отправлении правосудия по делам наибольшей важности. Правосудие регулировалось основными положениями «Ли-фан юань» («Уложения китайской палаты внешних сношений»). Менее серьезные нарушения правопорядка подвергались закону личного телесного наказания, вплоть до отсечения руки, позже этот закон был заменен денежными взысканиями в пользу китайской казны. Принятое в гражданских и уголовных делах правило круговой ответственности, когда за несостоятельного расплачивался род, тяжелым бременем ложилось на плечи простого народа.
С объявлением протектората России над Урянхаем в 1914 г. стала очевидной недопустимость существования суда с его пытками и телесными наказаниями. На основании особого циркуляра Совета Министров от 16 мая 1914 г. «Об устройстве управления и судебной части в Урянхайском крае» первый Департамент юстиции на имя председателя Красноярского окружного суда издает предписание относительно судебной системы в Урянхае, коим отмечалось настоятельное принятие мер «к дальнейшему распространению компетенции русского суда справедливой защитой прав местного населения».
Временное положение о смешанных судах между русскими и урянхайцами было утверждено 10 апреля 1915 г. комиссаром по делам Урянхайского края. По нему предполагалось оставить за русским судом особо важные дела, а «мелкую подсудность» подчинить особым хошунным судам (суду местных съездов). Хошунный суд по способу организации был выборным, состоял из пяти членов — по два человека от русского и местного населения и председателя. При решении дела руководствовались местными обычаями или же правилами народных судов. На суде исключались пытки, как мера воздействия и наказания. Председателем суда назначался заведующий устройством русского населения, при равенстве голосов его голос становился решающим.
Ведомству смешанного суда подлежали уголовные и гражданские дела. К уголовным делам относились «всяческого рода обиды, оскорбления, самоуправства между русскими крестьянами и урянхами, кражи «дневные» до 30 рублей. Гражданские дела – всякого рода долговые, письменные, словесные обязательства и договоры до 300 рублей. Дела о землепользовании, потравах и земельных захватах разбирались заведующим устройством русского населения. Дела о краже лошадей, крупного рогатого скота подлежали ведомству окружного суда.
Дела на смешанном суде разбирались словесно, публично. Решения суда могли быть обжалованы в месячный срок, постановления не обжалованных дел считались окончательными и приводились в исполнение: для русских на общих основаниях — чинами сельской или общей полиции, в отношении урянхов — особым лицом по назначению нойона или совета урянхайских чиновников. Смешанный суд мог приговорить виновных к общим работам до шести дней, денежному взысканию до трех рублей, аресту до семи дней.
Занимавший пост комиссара по делам Урянхайского края А. Церерин в своем письме прокурору Красноярского окружного суда В.С. Иванову пишет о сложности распространения русского суда на урянхов. Большинство урянхов, кочуя в 300-500 верстах от с. Усинское, а именно там располагался мировой суд, категорически отказывались признавать русский суд. Оставалось, таким образом, единственное средство для распространения русского суда — это принуждение. Но особые указания генерал-губернатора «избегать поводов осложнений с урянхами» сделали затруднительным даже арест подозреваемых в преступлении урянхов, без предварительных переговоров и согласия на то урянхайских чиновников. В отдельных случаях мировой судья Усинского края А.В. Барашков лично арестовывал подозреваемых и заключал их в усинскую тюрьму, нисколько не считаясь с протестами на подобные действия урянхайских властей.
Высочайше утвержденная 29 июня 1914 Г. инструкция должностным лицам управления Усинского пограничного округа и Урянхайского края определяла права и обязанности комиссара по делам Урянхайского края, начальника Усинского пограничного округа и чинов переселенческого управления. В частности, комиссар по делам Урянхайского края являлся местным представителем российского Правительства в Усинском округе и Урянхайском крае. Ему принадлежали общее руководство и надзор за деятельностью всех лиц, входящих в состав управления данной местности. В компетенции комиссара находились дела по контрабандной торговле, пограничной торговле с Монголией, торговле русских и урянхайцев, выдача виз, освидетельствование сделок с недвижимым имуществом, надзор за горными промыслами. Особо возлагалась обязанность вести отношения с местным населением, а также оказывать русским подданным, проживающим в пределах края законную защиту и поддержку. Комиссару предоставлялось право выдворения из пределов Урянхайского края российских поданных, нарушивших общий порядок. Состоявший при комиссаре конвой в случае надобности исполнял арест, конвоирование преступников. По требованию комиссара воинские части, находившиеся в подведомственной местности, оказывали ему содействие. Действия комиссара могли быть обжалованы иркутскому генерал-губернатору.
Усинский пограничный начальник подчинялся комиссару по делам Урянхайского края и являлся его ближайшим помощником и заместителем. Чины Переселенческого управления командировались в Урянхай для ближайшего управления устройством русского населения в крае. Заведующий устройством русского населения в Урянхае являлся главным ответственным лицом по ведению хозяйственной части переселенческого дела, на нем лежала забота о благоустройстве поселений, постройке общественных зданий, церквей, школ, магазинов и т.п. Тем не менее возникали трения в решении судебных дел между заведующим пограничными дела Усинского округа и мировым судьей Минусинского уезда Красноярского окружного суда. Из письма А. Церерина мировому судье Минусинского уезда от 2 августа 1914 г.: «…Я неоднократно лично высказывал Вам и сего числа официально передаю Вам желательный порядок передачи дел мировой и следственной подсудности. Порядок этот сводится к тому, чтобы смешанные дела и чисто урянхайские дела принимались мировым судьей к производству не иначе, как только через заведующего пограничными делами. …Помимо сего я прошу Ваше Высокоблагородие считаться с тем обстоятельством, что Урянхайский край находится лишь под протекторатом России, а не в подданстве…».
Заведующий устройством русского населения в Урянхае В. Габаев пытался присвоить себе не только полицейские полномочия, но и функции дипломата. Заведующий пограничными делами Усинского округа А. Церерин в письме В. Габаеву пишет, что «…производство дознаний по преступлениям и проступкам, как русских подданных, так и урянхов, на вашей обязанности не лежит и вообще вам не присвоены полицейские функции. Ввиду этого прошу Ваше Высокоблагородие совершенно не вмешиваться в дела к вашей компетенции не относящиеся. Защита интересов русских подданных в смешанных делах (русско-урянхайских) лежит исключительно на мне…».
Для лучшей организации судебного дела в октябре 1915 г. приказом комиссара по делам Урянхайского края временные полицейские участки заменяются на постоянные. Первый участок составили районы Ойнарского и Салчакского хошунов со всеми населенными пунктами, расположенными по Малому Большому Енисею, второй участок включил в себя районы двух Кемчикских хошунов, третий — районы Тоджинского хошуна и Мады, Чооду сумонов. В обязанности полиции вменялись надзор за ввозом спиртных напитков в край, дознание по убийствам, кражам, по земельным спорам, задержание преступников. Чины полиции под руководством заведующего устройством русского населения должны были поддерживать доброжелательные отношения между урянхами и русскими.
На встрече с прокурором Ивановым в июле 1915 года захаракчи Ойнарского хошуна Агбан и Ажикай просили: «…пусть за тяжкие грехи преступники получают заслуженную кару, но нельзя ли менее грешные дела оставить нашим местным судам. Правда, этот суд не чужд пыток и телесного наказания, но он ближе, понятнее, скорее, дайте только честного судью. Позже, быть может, мы сами дойдем до сознания необходимости перейти к вашему суду, но пока для малых дел оставьте наш суд. Народ наш темен и убог, ему трудно уразуметь сложную машину даже Вашего низшего суда. Осуждение лишением свободы — это самое страшное, это осуждение на медленное умирание. Мы верим в неподкупность ваших судей, но мы хотели бы лично убедиться, как творится этот суд, к каким наказаниям приговаривает он, где отбывается оно…».
Распространение русского суда Урянхае затруднялось, главным образом, трудностью вызовов как свидетелей, так и обвиняемых, ведущих кочевой образ жизни, а также незнанием языка. Урянхайцы не могли привыкнуть к точному исполнению требовании судебных властей и чиновников полиции. С другой стороны, они не знали, как оказывать содействие этому правосудию. Поэтому комиссаром по делам Урянхайского края В. Григорьевым по соглашению с представителем мирового судьи устанавливаются следующие обязательные правила: «…если русская полиция или мировой судья сделают какое-либо распоряжение, то все цзанги или мейрины хошуна должны быстро и точно выполнить эти приказания. О всяком важном преступлении, где бы оно ни случилось, необходимо в течение 24 часов сообщить ближайшему полицейскому чиновнику. Кто не явится по повестке, того мировой судья может оштрафовать на сумму не свыше 50 руб., а кто два раза подряд не явится, того прикажет силой привести. За цзангами в отношении судебных вызовов, приводов, арестов для следствия суда, наблюдает в каждом хошуне особый мейрин, который назначается и увольняется комиссаром. Все судебные дела находятся у мирового судьи и разбираются по русским законам, более важные отсылаются в окружной суд. Всякий, кто обращается с просьбой к мировому судье, должен написать свое имя, имя сумо, где живет он сам, где живет тот, кто его обидел, где живут свидетели, когда случилось то, о чем просит обиженный. По делам не судебным урянхи с жалобами на действия властей должны непосредственно обращаться к главному начальнику в Урянхае — комиссару».
Известные события 1917 года, внесли новые коррективы в организацию судебной системы в Урянхае. В марте 1918 г. упраздняются управления комиссара по делам урянхайского края, заведующего устройством русского населения, образованы Урянхайский краевой Совет рабочих и крестьянских депутатов и Урянхайский краевой революционный трибунал.
Советы являлись органами государственной власти и ведали всеми делами данного поселения, вели борьбу со спекуляцией, пьянством, выработкой самогонки, хулиганством и контрреволюцией. Советы имели право выносить постановления об арестах, обысках, налагать штрафы за спекуляцию и за деятельность, направленную во вред интересам трудового народа. Выполнение этих постановлений возлагалось на местную Красную гвардию и милицию.
Постановлением русско-урянхайского краевого съезда, состоявшегося с 13 по 16 июня 1917 года в г. Белоцарске, были приняты меры, регулировавшие решение судебных дел. При обсуждении ряда вопросов стороны обоюдно признали и постановили, что «танну-урянхи в числе пяти хошунов и отдельных сумонов, находясь под покровительством Российского государства, во внутренних хошунных делах управляются самостоятельно, но все междухошунные недоразумения, в случае неприхода к обоюдному соглашению, решаются высшей русской властью в Урянхае.
На Всетувинском учредительном Хурале (съезде), который проходил с 13 по 16 августа 1921 года в местности Суг-Бажы (ныне с. Кочетово), было провозглашено о создании самостоятельного государства – Тувинской Народной Республики (ТНР). И начался новый виток в развитии судебного дела в республике.
Будем рады вашей поддержке в виде лайка и подписки на канал!
