Рома не знал,что ему делать, радоваться или печалиться. Он ценил свои доверительные отношения с Эммой Викторовной, но принимать её, как гостью, был не готов. Он боялся её разочарования, когда она увидит, как бедненько они живут.
– Хотя зря я беспокоюсь, у нас хорошая мебель, – думал Рома, – да и ремонт мы не очень давно делали, когда Иринка подросла и перестала рисовать на обоях. Да нет, уже, оказывается давно, Иринке-то двенадцать скоро. Но всё равно пока у нас всё в порядке, только вот с продуктами бывает плоховато. К тому же мы всё-равно попадаем под статью 73 семейного кодекса, как сказала мне Дарья Фёдоровна, ведь не мама за нами ухаживает, а мы за мамой, так как она больная и безработная.
Но когда он на пороге своей квартиры увидел не только Эмму Викторовну, но и Павла Петровича, он испугался:
– Ты что растерялся? Забирай пакеты у Павла Петровича.
Тут вышла Ирочка.
– Ира, а ты возьми торт.
И Эмма Викторовна с Павлом Петровичем прошли в комнату, где резко пахло лекарствами и болезнью. На постели лежала хозяйка, бледная изможденная женщина.
– Здравствуйте, Вера Васильевна. Я вчера не стала Романа пугать тем, что приду вместе с мужем, но мы обязаны оба рассказать вам о том, как мы хотим вам помочь. Обо мне вы вероятно слышали от Романа, меня зовут Эмма Викторовна, а Павел Петрович директор школы и волею судьбы мой муж.
Тут Рома решил вмешаться в их разговор:
– Эмма Викторовна, Ирочка покажет вам наши с ней комнаты, а я пока переведу маму на кухню.
Когда они вышли, он помог матери стать на ходунки и добраться до кухни. Там он поставил чайник, достал из шкафчика чайные пары, выставил на стол испеченное ими утром простенькое печенье, достал из коробки торт, и аккуратно поставил его на блюдо. Тут вернулись гости и Эмма Викторовна засуетилась, вытаскивая из пакета всё, что они принесли.
– Давай-ка я сама, ладно Рома.
Она перемыла яблоки, нарезала колбасу и сыр, открыла коробку конфет и передала Роме, стоявшему у плиты, коробку с чаем.
Через десять минут они уже пили чай и Вера Васильевна рассказывала, о том, как они умудрились купить эту квартиру, имея с мужем однокомнатные квартиры.
– Я получила квартиру в доме, стоявшем почти на окраине города, в этом доме давали квартиры и нам, детдомовским, и тем, кто попал под снос, вот такая бабушка со мной рядом и жила, родных у неё не было, помочь тоже было некому. Я её и опекала, сначала одна, а потом вместе с мужем, мы с ним в одном детском доме воспитывались. Он ей и ремонт сделал, мебель новую собирал, я ей свой холодильник отдала, когда мы уже поженились. Рома чуть-чуть её помнит. Она умерла в тот год, когда Ромка пошел в школу. Мы ее и хоронили, правда мы уже знали о том, что она свою квартиру оставила нам. Через полгода, продав все три квартиры, мы добавили немного денег и купили вот эту квартиру. Я её очень люблю, ведь здесь прошли мои самые счастливые в жизни годы, правда и самые печальные тоже. Но человеку испокон веков было известно, что без печали и радость будет не в радость.
Гости, выслушав ее рассказ, перешли к разговору, ради которого и пришли.
– Я хочу сразу перейти к делу, которое нас к вам привело, – сказала Эмма Викторовна. Я долго изучала семейный кодекс и выяснила, что в нём есть так называемая 73 статья, по которой вы, Вера Васильевна имеете право временно отдать детей под опеку государства или частному лицу.
Та торопливо встрепенулась.
– Только не перебивайте, выслушайте сначала меня. Это статья, я уверена, даст вашей семье возможность выбраться из сложной ситуации. Сейчас, пока вы ещё не работаете, у вас есть возможность на полгода отдать детей или в детский дом, или опекунам.
– Так их же найти надо сначала, опекунов-то.
– Искать их не надо, это мы. Но я продолжу: детям, попавшим под временную опеку выплачивается определённая сумма в месяц, точно сумму не знаю, но вероятнее всего она будет приблизительно такая же, как и их пенсия по потере кормильца. Жилплощадь остается за ними, кроме того они, как обычные сироты, имеют льготы при поступлении в ВУЗ . Опекунам также выделяется какая-то сумма. Мы можем оставить детей дома, они будут жить с вами, а деньги вам следует потратить на сиделку. Если вы откажетесь то дети, вполне вероятно, могут попасть в детский дом, я думаю, что они не хотели бы этого, правда ведь, Рома.
– Нет, мы не хотим, – ответит мальчик.
– Я до мелочей всё продумала, даже посмотрела возможные кандидатуры сиделок. Вот только один вопрос меня волнует – ваши соседи, ведь порой даже без злого умысла люди любят говорить лишнее, поэтому мы всё же периодически будем забирать их к себе чтобы, там их видели и могли подтвердить их присутствие в нашей квартире, и ваши соседи должны видеть, что они не всё время проводят здесь.
– Но мне бы хотелось добавить, – произнес Павел Петрович, – мы будем ещё и контролировать процесс учебы, ведь дети должны учиться дальше, а во время учёбы в ВУЗе они будут получать кроме стипендии ещё и дополнительную сумму, как мне кажется, а Роману обязательно надо учиться дальше, он парень талантливый и многого добьется в жизни, я уверен. Вы, Вера Васильевна, подумайте о том, что мы вам сказали, но не тяните, чем быстрее вы начнете этот процесс, тем быстрее ваша жизнь изменится в лучшую сторону.
– Но как я могу сама оттолкнуть их от себя?
– Они всё равно будут рядом, мы ведь живём в двадцать минутах ходьбы от вас.
– Мама, и нам не придется стоять у торгового центра, это так противно, – сказал Ромка, – мы ведь в любом случае так и останемся семьей, будем любить тебя и заботиться о тебе. А в сиделки тебе возьмём тетю Машу. Она с удовольствием поживет в тишине, ведь у неё дома так шумно и тесно, сколько раз она говорила, что устала. А с тобой ей будет лучше, и деньги ей тоже не помешают.
– Думайте, Вера Васильевна, до понедельника. В понедельник дадите ответ. С вашим врачом все вопросы будет решать опека, желательно, чтобы вы объяснили ему, что оставшись без работы в инвалидном кресле нельзя помочь ни себе ни детям. А это единственный выход из сложившейся ситуации. Я от имени нашего педагогического коллектива также буду разговаривать с вашим лечащим врачом, в любом случае, независимо от вашего решения, школа не имеет права оставаться в стороне.
Распростившись, гости ушли. Вера Васильевна смотрела на детей и плакала:
– Я понимаю, что это действительно облегчит нам жизнь, но официально отказаться от вас, это весь предательство.
– Мама, ну что ты такое говоришь, ведь ты больна, и работать вряд ли сможешь, это разве предательство, это выход из нашей тяжёлой жизненной ситуации. А через полгода будет видно, что делать дальше, – обняв мать, говорил Роман.
А Ира продолжила:
– Мам, а давай мы позовём тётю Машу, вы ведь с ней как мать с дочкой, поговорите, она тебе плохого не посоветует.
И она побежала за соседкой. Та пришла сразу, сказав, что её шумные внуки вместе с родителями ушли гулять, а потом пойдут в пиццерию, а это надолго. Ира приготовила чай и оставила их на кухне, где на столе было полное изобилие сладостей. И дети разошлись по своим комнатам. Вера Васильевна рассказала соседке о предложении учительницы Ромы, не забыв добавить, что ее муж – директор школы.
– Верочка, мне почему-то кажется, что всё дело в Ромке, именно из-за него они хотят взять опеку, у них что, детей нет?
– У них сын-студент и дочка-школьница. Да она и не скрывает, что Рома у неё любимый ученик. Так вы-то, тётя Маша, согласны?
– Конечно согласна.
– Только вот сумму вашей будущей зарплаты я не знаю, скажу Роме, пусть поищет эту информацию.
– Это не столь важно, главное я буду у тебя отдыхать от своих семейных проблем, пусть моя молодежь учится самостоятельности.
– Так вы же, тётя Маша, сами их избаловали.
– Ну да, это ты права, оформляете все, я только за. А сейчас побежала, обед надо готовить.
Вера Васильевна была благодарна соседке не только за ее согласие, но и за всё то, что она сделала для неё за время болезни. Ведь только с её помощью Вера принимала все гигиенические процедуры, это было тяжело для пожилой женщины, но она помогала ей совершенно бескорыстно, и ей хотелось помочь тёте Маше, ведь её семья жила от зарплаты до зарплаты.
В понедельник Эмма Викторовна побывала у лечащего врача Веры Васильевны, прогнозы на её выздоровление равнялись практически нулю.
– Онкология, – разводил руками врач,– запущенная. Нужную вам справку я вам выдам, дети не должны попасть в детдом. Я ведь их видел, очень заботливые и внимательные, но судьба распорядилась так, что они повзрослели раньше времени. Когда моя пациентка лежала в стационаре, они по два-три раза в день прибегали. Я надеюсь, что все получится. За выпиской пришлите ко мне Романа, я ему лекарство новое порекомендовать хотел.
Врача отнесся к судьбе детей с пониманием, и, когда из органов опеки ему позвонили, его веское слово о состоянии здоровья пациентки сыграло свою роль. Колесо бюрократии крутилось достаточно быстро, видно сыграла свою роль и должность опекуна. А вскоре, собравшись у Громовых, все решали, как лучше строить дальнейшую жизнь детей.
Дорогие мои читатели, ставьте лайки, пишите коммментарии и не забывайте вновь подписываться! Успехов вам!
Читайте также на канале:
Хрупкое право на жизнь