Капан - крупный по меркам Армении город (42 тыс. жителей) на реке Вохчи в неописуемой дали от Еревана. Центр Сюникского марза (уезда), он носит имя древней столицы Сюникского царства, но больше не сохранил от неё ничего.
Что, однако, не мешает Капану быть одним из самых зрелищных городов Закавказья: выросший в ХХ веке на медно-молибденовых рудниках, это один из самых нетривиальных образцов советского градостроительства, в арматуре и бетоне продолжающий традицию пещерных селений уездного Гориса.
Как и положено советскому городу высоко в горах, Капан вытянут по узкой долине, нигде не набирая больше километра в ширину. От села Сюник на повороте трассы до городища древнего Капана в нём 20 километров, из которых по центру мы пройдём дай бог если десятую часть.
Долина Вохчи тянется практически строго вдоль параллели, и с юга в неё заглядывает скалистая вершина горы Хуступ (3206м), на Зангезурском хребте над Сюником если не самой высокой после пограничного Капутджуха, то уж точно самой зрелищной. Сегодня же начнём прогулку... на вокзале:
Древний Капан был разрушен сельджуками в 12 веке, а в 1170 году пал Багаберд - последняя крепость выше по ущелью, куда перебрались под ударами врагов сюникские цари. Позже история подарила Сюнику ещё несколько веков процветания - но центр его сместился на север, в Ехегис, Арени, Нораванк и Татев. Зангезур на долгие века сделался горной глушью, в 1747 году доставшись Карабахскому ханству, а в 1803 - России.
Мелкие армянские меликства - Ангехакотское, Татевское, Каштагское, Алидзорское, - в начале 17 века сумели избежать тотальной депортации армян в глубины Персии, но по той же причине и под Россией, традиционно включавшей Зангезур в азербайджанские губернии, репатриации армян из глубин Персии сюда почти не велось.
Коренные армяне, жившие в Сюнике тысячи лет, привыкли считать себя самыми чистокровным из армян, соседство с тюрками подпитывало их высокомерие, а если вдруг до Зангезура добирались переселенцы (конкретно Капан заселялся выходцами из Сальмаса и Хоя) - в таком соседстве им ничего не оставалось, кроме как пытаться быть святее, чем католикос.
Думаю, не я один сейчас вспомнил Галицию - "армянской Галичиной" и сделался Сюник, а строительство рудников на рубеже 19-20 столетий ещё и добавило к этому национальному гонору элемент пролетарского остервенения.
К рудникам, впрочем, приложил руку третий народ - греки. В Армению они попали из Османской империи, из города Гюмюшхане (Аргируполис) в горах над Трапезундом, где ещё Византия добывала серебро и медь.
Лучшие рудокопы Передней Азии, в 1760-х годах они были приглашены Ираклием II, царём Грузии, пытавшимся укрепить её недолгую независимость развитием собственной индустрии. Грузинскому царству принадлежал и север Армении, в том числе каньон реки Дебед, где медные копи были известны со Средних веков - и вот на этих копях, от Ахталы до Алаверди, выросла цепочка греческих сёл.
В 1796 году их разорили персы, Грузия сломалась и сдалась под крыло России, но сами рудокопы в 100-м поколении никуда не делись, и у них по-прежнему чесались руки что-нибудь добыть. По мере покорения Закавказья Россией они разбредались по окрестным горам, и вот ближе к середине 19 века нашли себе работу в долине Вохчи, где добывать медь в 18 веке пытался ещё карабахский хан.
В 1851 году к делу подключился трапезундский купец Харлампик Кундуров, вместе с братьями построивший в окрестностях Кафана несколько шахт и обогатительных фабрик, крупнейшая из которых носила звучное название "Пирдудан". Следом за греками, в 1890-х годах, на Малый Кавказ подтянулись французы с планом строительства современных для того времени шахт.
Центром их инвестиций стал Алаверди, через который прошла железная дорога из Тифлиса в Карс и Эривань, но кафанские руды были гораздо богаче, а потому и в эту глушь начал тогда просачиваться французский капитал. Всерьёз же за освоение рудников Зангезура взялась советская власть, и если о времени постройки конкретных шахт и посёлков я сведений так и не нашёл, то дата обретения Кафаном статуса города весьма красноречива - 1936 год.
Этот статус подкрепил паровозный гудок: в том же 1936 году сюда дотянули железную дорогу со стороны Баку. В 1939-41 годах, по большей части прямо вдоль пограничного Аракса, в направлении Баку была продлена ещё дореволюционная линия Ереван-Джульфа, и 40-километровая линия от станции Минджевань к шахтам Кафана стала её боковой веткой. Как нетрудно догадаться, она заброшена со времён Карабахской войны:
Строго в перспективе путей же видно, куда именно они вели - копер над заброшенными цехами, возведёнными на заре эпохи железобетона:
С окрестных гор видно, что и это - лишь вершина айсберга, а корпуса спускаются по склону в несколько ступеней. На викимапии всё это отмечено как Кафанский электромеханический завод, но скорее всего в позднесоветские времена, с появлением новых шахт и комбинатов, он просто разместился на площадке рудника эпохи Первых пятилеток.
Гуляя по Капану, сложно не вспоминать Алаверди - та же вытянутость по ущелью шириной в пару кварталов, тот же безумный рельеф и попытки приспособить к нему советскую архиктуру, те же язвы медных разработок по горам. Но только в отличие от Алаверди, в Капане нет той жуткой печати упадка - он и по населению крупнее вчетверо, и даже сокращаться ударными темпами это население не спешит.
Капан и Алаверди - как сын и батя в рабочем посёлке, где в шахту лазали все мужики: один жалок, немощен и уходит в запои, чтобы унять боль от того, что все внутренности разъело рудной пылью, другой хоть и чувствует первые признаки неладного, но пока ещё держится молодцом.
При всём сходстве с Алаверди, в современности судьба двух городов сложилось совершенно по-разному - там шахты умерли, здесь - кормят страну. А как результат, если Алаверди и Ахтала - самые мрачные города армянской глубинки, то Капан и Каджаран - напротив, самые зажиточные. Вот автобусная остановка у вокзала - тут даже внутригородской транспорт жив!
Напротив - советский магазин, облицованный розовым туфом: строившийся как приложение к вокзалу, с ролью точки притяжения капанцев он неплохо справляется сам:
До центра и следующих сталинок отсюда минут 20 пешком среди хрущовок. Но в армянском городе даже в самом унылом микрорайоне найдутся колоритные детали. Вот медведь - весьма популярный символ в этом медвежьем углу:
Пулпулак в виде орла и типично капанский, то есть проходной и открытый настежь, подъезд:
Дворы что в Сюнике, что в Арцахе впечатляют роскошными гирляндами белья, для которых напротив окон даже ставятся специальные рейчатые столбики. Характерно, что в Азербайджанской ССР так выглядят столбы электропередач, то есть видимо сами бельевые феерии происходят оттуда:
Но вот южный склон долины расступается, открывая скалистый Хуступ:
С Хуступ-горы течёт речка Вачаган, питающаяся её снегами и потому почти безводная к концу сентября. На правый (по направлению кадра левый) берег выходит та старая промзона вокруг копра:
И стоит чуть выше новодельная церковь Сурб-Месроп с необычными для армянского зодчества парными звонницами. Посвящение Месропу Маштоци, создателю армянского алфавита, явно намекает на Гохтн (Восточную Нахичевань), где проповедуя среди язычников, он утвердился в идее перевести на армянский Библию.
На другом берегу Вачагана - центральная площадь Гарегина Нжде, всем своим видом показывающая, что Капан для Армении не только Львов, но ещё и до некоторой степени Ханты-Мансийск с Салехардом. За кадром справа остался огромный Дворец культуры, внешне довольно унылый и к тому же убранный в леса. В перспективе площади - администрация Сюникского марза (уезда), ну а справа - старый почтамт и современный деловой центр:
Возможно так же бывший сталинкой в прошлой жизни:
Между ними уходит неожиданно живописная улица Туманяна, застроенная туфовыми сталинками, но извилистая и узкая, как в старых европейских городах. За поворотом скрывается стадион "Гандзасар" (до 2008 "Лернагорц", и я кажется в состоянии сам перевести это слово - "Горняк") на фоне серной язвы горной выработки в склоне горы.
Вернёмся в центр. Ниже стоит экспрессивный, как на Бульварном кольце Еревана, конный памятник герою здешних гор - Давид-беку, князю-воину 18 столетия, ненадолго построившему независимое княжество в Зангезуре:
Памятник Давид-беку стоит напротив устья Вачагана за Вохчей, и из центрального сквера к нему ведёт явно позднесоветский, но необычайно симпатичный пешеходный мост:
В конце проходящий под виноградной лозой, где торговала фруктами общительная старушка:
Мост ведёт к пожалуй главной достопримечательность этого города - Капанским небоскрёбам:
Один из самых необычных микрорайонов всего бывшего СССР был построен, видимо, примерно в одно время с памятником Давид-беку, то есть в начале 1980-х годов. На двухярусном основании - впечатляющее металлическое панно:
Многоэтажки над Вохчей выглядят высокими, как небоскрёбы киберпанковских городов:
И разум как-то даже не вполне воспринимает, что они просто вписаны в склон, поставленные на ступенчатый фундамент:
Внутри у них есть лифты, но мы решили подняться наверх пешком. Сначала ступенями идёт двор:
Затем путь наверх остаётся только по лестничным маршам подъезда:
И тут самое главное вовремя остановиться - выход на улицу выше по склону имеет только один, и далеко не самый верхний этаж. В отличие от всех остальных этажей с обычными лестничными клетками, он представляет собой сквозной коридор от подъезда к балкону:
С балкона центр Капана как на ладони. Всё знакомые места, а Хуступ почти спрятался в облаке:
Вокзал где-то там, ниже по Вохче:
С другой стороны в коридоре нашлось место даже для магазина. Состояние всего этого ужасное, но хотя бы из скверных запахов - лишь ржавчина и плесень:
"Псевдонебоскрёбы" выводят на тихую узкую улочку, похожую скорее на двор:
Но вот такие в проёмах домов с неё открываются виды:
У соседнего небоскрёба в принципе не оказалось лестничных клеток - лишь лоджии-галерии, нередкие в общем-то в южных городах по всему бывшему Союзу:
Отсюда, зигзагами лестниц, под гирляндами белья, мы стали спускаться:
На лестницах и в подъездах, конечно, мы не раз встречали местных, но те не проявляли ни то что враждебности, а даже удивления - кажется, иностранцы сюда забредают нередко.
У подножья небоскрёбов - пулпулак, потому что какой же квартал в Армении без фонтана?