Многим известна картина В. В. Мазуровского «Дело казаков Платова под Миром 9 июля 1812 г.» и события, которые она изображает. Тогда прикрывавшие отступление 2-й Западной армии генерала Багратиона казаки под командованием атамана Платова нанесли серьезное поражение находившимся «на острие» французского авангарда польским уланским полкам. Неосмотрительные поляки стали жертвами «вентеря», известного казачьего тактического приема, предусматривающего заманивание атакующего противника притворным отступлением с последующим нанесением выделенными в засаду подразделениями во фланги и тыл врага.
Тогда от успешных действий казаков особенно пострадала 29-я бригада легкой кавалерии под командованием генерала Казимежа Турно. Входила эта бригада в состав 4-й дивизии легкой кавалерии Великой армии, которая (дивизия, не армия) была составлена полностью из польских полков и подчинялась дивизионному генералу Александру Антонию Рожнецкому. Последний в указанный день (да и на следующий) также проявил себя не лучшим образом, не организовав должную поддержку терпящему поражение Турно. Не знаю, не является ли это выдумкой позднейших писателей, но, говорят, в те дни в армии Багратиона среди солдат ходила поговорка – «Раз уж Турно турнули, пусть теперь и Рожнецкий не лезет на рожон».
Вот генерал Рожнецкий нас в данном случае и будет интересовать.
В затрагивающих эти события работах бой под Миром часто иллюстрируется вот этим портретом Рожнецкого. Портрет, конечно, относится к более позднему времени (почему, объясню ниже).
Александр Антоний Рожнецкий родился в Варшаве в 1771 г. Окончил кадетский корпус, поступил в королевскую армию. Участвовал в восстании Костюшко. После третьего раздела Польши эмигрировал во Францию, служил в различных польских легионах на французском и итальянском содержании. Показал себя вполне храбрым офицером. После образования Великого герцогства (княжества) Варшавского вернулся в Польшу. В 1807 г произведен в бригадные генералы, в 1810 г. назначен генеральным инспектором кавалерии княжества. Участвовал в работе военной разведки на российском направлении. В 1811 г. получил чин дивизионного генерала.
В Русском походе 1812 года, как было уже указано, командовал 4-й дивизией лёгкой кавалерии в IV корпусе кавалерийского резерва генерала Латур-Мобура. После неудачи в бою при Мире, участвовал в сражении при Бородино, где получил сильную контузию. После лечения занял пост начальника штаба VIII (польского) корпуса.
В сражении под Лейпцигом 19 октября 1813 года Рожнецкий попал в плен к русским. Затем в соответствии с повелением Александра I он был освобожден от статуса пленника, и в 1815 г., по ходатайству Великого князя Константина Павловича принят на службу в армию Царства Польского (к тому времени, как известно, присоединенного к Российской империи).
В 1816 г. Рожнецкий возглавил военную жандармерию Царства Польского, а после 1826 года – тайную полицию. На этом посту он занимался как разведывательной деятельностью на территории Пруссии и Австрии, так и внутренним политическим сыском. Согласно польским источникам, эффективность созданных Рожнецким жандармерии, и тайной полиции оказалась столь высокой, что ее работа рассматривалась в качестве образца при создании в России знаменитого Третьего отделения Собственной Его Величества канцелярии и Корпуса жандармов А.Х. Бенкендорфом. Еще одним «детищем» генерала стал так называемый «Короб Рожнецкого», т. е. «наклонная оконная опалубка», затруднявшая контакты заключенных с внешним миром (техническую суть изобретения описать затрудняюсь – возможно, знающие люди подскажут).
Для самого Рожнецого плодами его деятельности стали чин генерал-лейтенанта, ряд российских наград (с одной из них – орденом Св. Владимира на шее Рожнецкий изображен на приведенном ближе к началу статьи портрете, почему я и отметил, что это изображение относится к более позднему времени, чем события 1812 г., которые им часто иллюстрируют), а со стороны польского народа – всеобщая ненависть.
С 1821 г. Рожнецкий стал заведовать также Театральным управлением, которому подчинялись Национальный и Французский театры в Варшаве, явно для усиления политического контроля за их работой.
После начала ноябрьского восстания в Польше 1830 г. Рожнецкий вместе с Константином Павловичем бежал из Польши. Не сумев захватить ненавистного руководителя тайной полиции, восставшие поляки повесили его портрет на фонаре – не так, как вешают портреты (например, на стену), а так, как вешают преступников.
Сам же Рожнецкий в 1831 г. был переведен с польской на российскую службу, произведен в генералы от кавалерии и назначен состоять при Особе Его Императорского Величества. В 1832 году получил назначение членом Государственного совета, в 1839 году вышел в отставку. Умер в 1849 году в Варшаве.
Вот такие перипетии судьбы человека, жившего в переломный период для своей страны. Но, разумеется, на жизненную «траекторию» в таких случаях влияют не только глобальные политические события, но и личные склонности и способности конкретного персонажа. Не имею намерения ни хвалить, ни осуждать.
Как мне кажется, все приведенные в материале портреты Рожнецкого весьма различно изображают его внешность. И тем не менее это один и тот же человек. В начале служивший в составе армии королевства, в котором родился, затем в эмигрантских легионах, сражавшихся (по крайней мере, официально) за равенство и братство, затем в войсках осколка своей страны против могущественного восточного соседа, а затем верно и активно служивший уже этому самому восточному соседу.
Все использованные в материале изображения взяты из открытых источников и по первому требованию правообладателей могут быть удалены.