После поражения близ Монлери, когда Людовик практически потерял с таким трудом собранную отцом страну, королю ничего не оставалось, как попытаться заключить с мятежниками перемирие. На самом деле, как говорят, цель Людовика была несколько иной: при помощи интриг перессорить между собой верхушку "Лиги", как говорится, "разделяй и властвуй". Но для этого следовало пойти на определенные уступки.
Так или иначе, 25 августа в городке Боте-сюр-Марн (кстати, где наш герой впервые открыл глаза на мир 😉) делегация короля встретилась с посланцами мятежников, возглавлял которых никто иной, как граф де Дюнуа. Переговоры шли долго (около двух месяцев) и трудно, постоянно переносились сроки и места встреч.
По итогу переговоров Людовик должен был вернуть мятежникам все земли, должности и титулы, плюс обеспечить компенсацию "морального ущерба", выражаясь современным языком. Но и это еще было не все: король должен был отдать в руки опальных принцев важнейшие рычаги управления: финансы и армию.
Королю пришлось согласиться, и Бастард Орлеанский потребовал (!) от парижан открыть город принцам до 25 августа, пригрозив иначе взять город силой. А вот дальше с претворением договора в жизнь начались очень любопытные странности. Для начала тихо умерла идея назначить регентом Карла Беррийского. Затем, каким-то необъяснимым образом остались на своих постах все члены действующего правительства.
Со сдачей Парижа и вовсе все случилось занимательно: войска мятежников подефилировали на берегах Сены вблизи Венсенского леса, пока парижский купеческий прево забил городские склады мукой, салом, вином и пригнал в город скот. После этого телеги с продовольствием поехали в лагерь мятежников. (Все-таки до чего куртуазный век: и сами провиантом запаслись и врагов им же снабдили!) Разумеется, после подобного благородного подхода войска принцев не могли напасть на Париж (да и, собственно, не очень и хотелось зря кровь проливать - а вдруг сами ворота откроют?)
Так все и тянулось не шатко, не валко, а тем временем Людовик, прихватив в Нормандии 12-титысячное войско и 700 мюидов белой муки, торопился в Париж за стол переговоров. (Мне кажется, любой поймет, что переговоры с латниками за спиной - совсем не то, когда у тебя за спиной никого нет. А тут еще и мука!😃) Ну и приближающаяся зима вкупе с отсутствием зимних квартир и теплой одежды тоже войскам осаждающих радости не добавляли.
Словом, Людовик нюхом лиса (тут он, кстати, возможно и проявился 😉) почуял, что настало его время. И первым делом он решил нейтрализовать воинственного бургундского наследника, для чего завернул ко двору Карла де Шаролле. Там король сыграл в шахматы с Жаном Ангулемским, Дюнуа и Сен-Полем. Итог партии оказался следующим: бургундец получил обратно города на реке Сомма, которые Филипп как-то раз продал короне за 400 тысяч золотых экю (неплохой подарок!), бретонцу вернули право самому контролировать выбор духовных лиц в герцогстве, ну а Карлу Беррийскому в качестве апанажа досталась Нормандия.
Порадовав принцев, Pere Noel Людовик перешел к раздаче подарков другим участникам: Сен-Поль получил шпагу коннетабля, а к Бастарду Орлеанскому вернулись обратно все земли, отобранные тем же Луи. Кроме того должность Великого камергера так и оставалась вакантной, и как-то так получилось, что граф де Дюнуа просто продолжил исполнять его обязанности. Чтобы общественное благо также не пострадало, был создан так называемый Совет Тридцати Шести, наблюдавший за порядком во время отсутствия короля в столице.
В итоге Лига просто развалилась, так как остальные ее участники, не получившие ничего, возненавидели принцев-предателей, чего, собственно, и добивался король. Подписывайтесь на мой канал, чтобы узнать, как события развивались дальше. Предыдущие части этой занимательной истории можно найти здесь:
Мушкетер XV века (часть 81) Как сынок Людовик терял земли, собранные папой Карлом
Мушкетер XV века (часть 80) Что могло заставить графа Дюнуа примкнуть к мятежникам
