«Разворот на Восток — логичная тенденция в условиях нарастающего конфликта с Западом. Что случится, если и с Востоком начнется конфликт? Куда развернемся — к Северному Ледовитому океану?» — недоумевает начальник аналитического управления Банка БКФ Максим Осадчий. О том, станет ли Европа рассчитываться за газ в рублях, уйдет ли валюта на черный рынок, что происходит с биржами и до каких величин упадет российский ВВП, Осадчий рассказал в интервью «БИЗНЕС Online».
«Если наш газ не пойдет в Европу, то им будет холодно, а нам — голодно»
— Максим Станиславович, давайте начнем с наделавшего столько шума перехода к оплате российского газа за рубли. Будут ли «недружественные» страны платить в рублях? И что нам это даст?
— Президент РФ установил своим указом, что иностранные покупатели переводят евро в Газпромбанк, который затем конвертирует полученные средства в рубли и зачисляет их «Газпрому». Получается, «недружественные» страны по-прежнему платят в евро, а Газпромбанк выступает в качестве посредника. Схема мало чем отличается от нынешней, когда евро напрямую платятся «Газпрому», а он конвертирует 80 процентов от этих поступлений в рубли. Теперь в рамках данной схемы он будет фактически продавать все 100 процентов выручки. Эта схема была создана для деэскалации газового конфликта.
Европейские клиенты обычно рассчитываются с «Газпромом» в 20-х числах месяца, так что есть время увидеть их реакцию на предложенную схему.
— Если данная схема с экономической точки зрения нам ничего не дает, то зачем мы затеяли все это? Это чистой воды политический демарш?
— Первоначально была задумка, что «недружественные» страны будут вынуждены покупать у россиян рубли, и поскольку в таких массах рубли есть только у нас, то мы сможем поставить любой курс, хоть 64 копейки за евро. Валютные спекулянты от этой плодотворной дебютной идеи пришли в приятное оживление. В предвкушении ожидаемого резкого спроса на рубль его курс резко вырос. Но вечеринка не задалась: Евросоюз цинично отказался покупать газ за рубли. Мы можем в ответ на этот демарш перекрыть вентиль. Но если наш газ не пойдет в Европу, то им будет холодно, а нам — голодно. Обе стороны понесут большие потери, но ради чего?
— А Вячеслав Володин говорит, что на рубли надо переводить не только энергоресурсы, но и зерно, лес, уголь и, может быть, не только это.
— Это политический ход, его цель — оказать давление на Запад. Проверить его на прочность. Но если от российского газа ЕС зависит критически, то в отношении зерна, леса и угля позиция России уже не столь сильная. Приведу пример. На рынке стоят два продавца клюквы. Цена и качество товара равны. Но один принимает оплату хоть картой, хоть наличными. А другой — только монгольскими тугриками и переводом на счет в северокорейском банке. У кого купите? Вряд ли стоит уподобляться такому продавцу и создавать проблемы для покупателей нашего товара.
Расчеты в рублях, особенно в нынешней ситуации, увеличивают риски и издержки иностранного покупателя. Следовательно, требование оплаты исключительно рублями снижает спрос на наш товар.
— Китай, Индонезия, Индия и еще ряд государств уже заявили о том, что, в принципе, готовы покупать у нас товары за рубли. Ну с «недружественными» понятно, а с этими-то зачем переводить все в рубли?
— Они-то, может, и готовы, но по какой цене? Индия готова покупать нефть у России с большой скидкой — до 35 долларов за баррель.
Перевод внешней торговли на рубли призван снизить риски расчетов. При безналичных расчетах в евро и долларах, например между российской и индийской компаниями, обязательно участвует европейский или американский банк, соответственно. Средства участников на корреспондентском счете в этом банке могут быть заморожены в рамках санкций. А в случае перехода на расчеты в рублях такой риск отсутствует.
— 31 марта появилась информация о том, что ФАС предложила полностью запретить внутри России договоры с привязкой к иностранной валюте или мировым товарным индексам. Эксперты тут же в своих комментариях к данной инициативе отметили, что это может привести к необходимости полной предоплаты товаров и отказу от долгосрочных контрактов. Так ли это и в чем смысл и суть подобной инициативы?
— Да, это так. Зачем такое нужно ФАС, не знаю. Вопрос о привязке контрактов к курсам валют и индексам находится вне компетенции ФАС — если при этом не происходит злоупотребление монопольным положением. Вмешиваться в деятельность конкурентного рынка с подобными инициативами недопустимо, поскольку ведет к снижению эффективности рынка, росту рисков и издержек его участников. Это вредная инициатива, поскольку ущемляет интересы участников внешнеэкономической деятельности, как правило, подверженных в наибольшей степени валютным рискам. Вот пример. Нефтедобывающая компания несет издержки в рублях, а продает нефть за доллары или евро. Если рубль резко укрепляется, то ее издержки существенно вырастут и она понесет убыток. Если контракты не предусматривают хеджирование, защиту сторон, например от валютных рисков, то стороны становятся подвержены этим рискам. Они будут вынуждены платить посредникам за хеджирование валютного риска, нести дополнительные издержки или просто отказываться от контрактов. Выходит, вместо того чтобы помогать бизнесу, вставляют ему палки в колеса.
«Уже появились телеграм-каналы, где предлагают наличную валюту»
— Западные экономисты пишут о том, что рубль практически отыграл санкционное воздействие и укрепляется. Насколько долгосрочен этот тренд и с чем он связан?
— Когда появилась информация о решении продавать газ за рубли, то российская валюта начала бодро расти на ожиданиях резкого спроса на рубль. Затем появилась информация из Стамбула о потенциальной возможности деэскалации конфликта на Украине, что также способствовало резкому укреплению рубля. Кроме того, с рынка устранен такой мощный покупатель валюты, как население. Система «Ниппель»: купить валюту ты не можешь, а продать — пожалуйста, сколько угодно. Такая хитроумная схема создает искусственное избыточное повышательное давление на рубль. Наконец российский экспорт пострадал существенно меньше, чем импорт. Приток валюты сохранился, а отток ослаб. Это означает, что возникает избыток иностранной валюты, который способствует укреплению рубля. Валютный рынок в России высох. На нем стало гораздо меньше ликвидности, обороты резко снизились. Там, где маленький ручеек ликвидности, относительно небольшие шоки будут вести к большим ценовым движениям.
— Государство сейчас как-то поддерживает рубль? И если да, то при помощи каких инструментов?
— В жесткой фазе турбулентности в первые дни после 24 февраля, когда шел набег вкладчиков на банки, когда люди толпами шли к банкоматам и покупали на снятые деньги валюту, Центральный Банк после длительного моратория вернулся к практике валютных интервенций. Начал продавать доллары. Потом на ЦБ наложили санкции, и он был вынужден устраниться. Но он ввел разного рода ограничения. В частности, запрет на продажу наличной валюты банками физическим лицам. Также комиссии на продажу валюты брокерами физлицам. И всякого рода другие ограничения. ЦБ ограничил спрос на иностранную валюту в большей степени, нежели ее предложение. К этому следует добавить эмбарго зарубежных государств на поставку в Россию наличных долларов и евро.
— Вообще, насколько стабилен рубль и к чему он сейчас привязан — по-прежнему к доллару, нефти, политике или вообще уже ни к чему? Много было всяких разговоров, что он уже отвязался от доллара, нефти, от того, другого, а что в реальности?
— Что значит «рубль отвязался от нефти»? Бывают периоды, когда рынок нетурбулентный, когда он спокойный и тихий, в это время рубль достаточно хорошо коррелирует с нефтью. Эта зависимость ослабляется бюджетным правилом, когда минфин покупает доллары при дорогой нефти и продает при дешевой. Понятно, что такая технология способствует ослаблению связи между рублем и нефтью. Тем не менее эта связь работает, и в относительно спокойные периоды она хорошо заметна. Но когда сильнее работают другие факторы, например отток капитала из России из-за каких-то шоков, то их влияние на валютный рынок оказывается гораздо бо́льшим, нежели влияние нефти. Связь с нефтью в эти периоды остается, но становится незаметной.
— Сейчас появились разговоры о том, что специальная военная операция на Украине — это только часть большого сражения с Америкой за право свободной эмиссии своей валюты. Проще говоря, чтобы мы могли печатать столько рублей, сколько нужно нам, а не столько, сколько нам разрешат США, исходя из количества долларов, которые у нас есть. Так ли это?
— В 2015 году ЦБ отпустил рубль в «свободное плавание» и перешел к инфляционному таргетированию. Раньше Центробанк проводил валютные интервенции для удержания рубля в валютном коридоре. Начиная с 2015-го ЦБ оказался от валютных интервенций, кроме как в критических условиях. Влияние на рубль государство в лице минфина оказывало в форме бюджетного правила, но сейчас и от этого воздействия временно отказалось. Так что никакой государственной привязки рубля к доллару просто не существует. Более того, ЦБ, из-за того что попал под американские санкции, не может торговать безналичными долларами. Для того чтобы торговать безналичными американскими долларами, нужно иметь корреспондентский счет в американском банке, а его у российского Центрального Банка сейчас нет.
— То есть внутри страны мы можем при необходимости напечатать столько рублей, сколько нужно, и провести такую же политику количественного смягчения для стимулирования свой экономики, как другие страны, не ориентируясь на доллар?
— Если раньше у нас в качестве ориентира денежно-кредитной политики использовался курс доллара, то сейчас у нас другой ориентир, мы таргетируем инфляцию. Как это происходит на практике? Центральный Банк отслеживает процентные ставки на денежном рынке. В первую очередь на рынке однодневных межбанковских кредитов в рублях. И через механизм РЕПО ЦБ воздействует на эти ставки и стабилизирует их в окрестности ключевой ставки. Если рублей на рынке становится слишком мало, то ставки идут вверх, выше ключевой ставки, и тогда ЦБ добавляет ликвидность, допечатывает рубли и наращивает кредит банковскому сектору. Если ставки пошли вниз, то ЦБ забирает ликвидность с рынка, деньги становятся дороже, и однодневные ставки на рынке межбанковского кредита возвращаются к ключевой ставке.
— Что будет с долларом и евро у нас в стране применительно к сбережениям граждан, обмену, возможности вывоза и так далее?
— В случае деэскалации конфликта все вернется на круги своя. Снимут ограничения, которые были введены. Например, на продажу валюты банками физическим лицам. Снимут ограничения на снятие валюты с вкладов и так далее. Кроме того, деэскалация приведет к постепенному снятию санкций. Начнется возврат к тому, что было до 24 февраля.
Напротив, эскалация конфликта может привести к обратному процессу — ужесточению этих ограничений вплоть до полного замораживания валютных вкладов или принудительного обмена валютных средств физлиц по нерыночному курсу.
— Уже появился черный рынок валюты. Что вы об этом знаете и каковы его перспективы?
— Это вполне естественное следствие введения запрета банкам продавать наличную валюту физлицам. Возникают ситуации, когда человеку критически необходимо купить наличную валюту, например для поездки за рубеж, а это запрещено. Он вынужден идти на черный рынок. Уже появились телеграм-каналы, где предлагают наличную валюту. Нелегальные транзакции связаны с повышенными рисками, могут и кинуть. Деятельность нелегальных валютных спекулянтов попадает под статьи Уголовного кодекса о незаконной банковской деятельности и незаконной предпринимательской деятельности.
«Отток капитала продолжается в первую очередь нелегальными способами»
— Лавров совершает вояж в потенциально дружественные страны в виде Китая, Индии, Ирана, Пакистана, Индонезии. По всей видимости, будет обсуждаться и возможность торговли в национальных валютах с вытеснением доллара из межгосударственного обращения. Как вы оцениваете такие шаги, насколько они реалистичны?
— Доля России в мировом ВВП — около 3 процентов. Тогда как доля Китая — 18 процентов, США —16 процентов. Для КНР экономические отношения с Соединенными Штатами представляют гораздо бо́льшую важность, нежели отношения с Россией. Более того, у Китая накоплены огромные международные резервы, очень значительная часть которых номинирована в долларах США. Подумайте, будут ли китайцы рубить долларовый сук, на котором сидят?
— Так что же, из тех, кого Лавров сейчас посещает, никто не заинтересован в каком-то торпедировании доллара и его вытеснении из межгосударственного торгового оборота?
— Зачем Индонезии торпедировать доллар? Разве Индонезия торгует с Россией больше, чем с США или Евросоюзом?
Если говорить о какой-то попытке выстроить систему взаиморасчетов, основанную не на долларе, то на чем она будет строиться? На группе валют? А нам эти индонезийские рупии нужны? Что мы с ними будем делать? Ведь даже юань не пользуется особой популярностью в России.
Ключевой вопрос — к чему привязаться, если отказаться от доллара в мировых взаиморасчетах? Пул нескольких валют — неработающая идея, был неудачный опыт использования экю, европейской валютной единицы. Должна быть какая-то другая валюта. Давайте возьмем юань. Но это опасная валюта, китайские власти активно манипулируют ей. Да и история российско-китайских отношений отнюдь не безоблачна. Разворот на Восток — логичная тенденция в условиях нарастающего конфликта с Западом. Что случится, если и с Востоком начнется конфликт? Куда развернемся — к Северному Ледовитому океану?
— А что вы думаете об экю в качестве альтернативы доллару? Сейчас в связи со всем происходящим оживились разговоры о нем как о новой наднациональной валюте. Как оцениваете такую перспективу?
— Экю — это был непопулярный суррогатный инструмент взаиморасчетов, конструировавшийся из нескольких валют. За валютой должен стоять респектабельный эмитент. Необязательно какая-то великая держава. Швейцария вовсе не великая держава, но ее валюта очень уважаема. Хотя и швейцарский франк особой популярностью в международных расчетах не пользуется.
— Как вы оцениваете наши финансовые контрсанкции в виде заморозки выплаты дивидендов в валюте и вообще в запрете вывода валютного капитала из страны? Чем и насколько долго нам это поможет?
— Это ответные меры. Запад арестовал наши международные резервы, а Россия, например, забрала самолеты, которые находились у нас в лизинге.
— Что у нас сейчас с притоком и оттоком капитала в целом?
— Отток капитала продолжается в первую очередь нелегальными способами. Например, очень простой и эффективный способ оттока сегодня возможен через криптовалюту. За долю секунды можно перевести из точки А в точку Б хоть миллиард долларов. Для вывода капитала используют скрытые методы. Например, товар продается за рубеж по заниженной цене, а разница остается за рубежом.
— Раньше все данные публиковали, сейчас их не видно.
— Да, сегодня вся соответствующая информация полностью закрыта. Раньше публиковали оборотные ведомости по банкам, отчеты о прибыли и убытках, сейчас все это перестали публиковать.
— Что с инвестиционной активностью внешней и внутренней?
— У государства есть значительные средства, тот же фонд национального благосостояния, которыми оно распоряжается как главный внутренний инвестор. Раньше ведь была какая политика? Мы направляли огромные средства на формирование подушки безопасности. Довели ее до 640 миллиардов долларов, и половину ее арестовали. Теперь, задним числом, легко сказать, что эти деньги лучше вложили бы в российскую экономику, построили дороги и заводы. Но кто ж знал.
«Ожидаю годовую инфляцию на конец II квартала на уровне 20 процентов»
— Что происходит на наших биржах и с нашими ценными бумагами?
— Долгое время биржи ведь вообще не работали. Совсем недавно открылись, и после открытия многие бумаги неплохо выросли. Россияне дешево покупают бумаги, проданные нерезидентами. Надеемся, что это не отскок «мертвой кошки».
— А что сейчас с бумагами, в которые люди вложились? Есть мнение, что данное вложение рискованное и люди знали, на что идут. Никто ничего им компенсировать в связи с падением цен на российские активы не будет. Однако оппоненты утверждают, что активы обесценились по политическим, а не по экономическим причинам и виновато в этом государство. Значит, оно должно как-то компенсировать потери людей.
— Почему население устремилось во время коронакризиса на рынок ценных бумаг? Были очень низкие процентные ставки, центральные банки стимулировали экономику с помощью очень мягкой монетарной политики. Доходило до отрицательных процентных ставок. Чрезмерно низкие ставки по депозитам привели к тому, что население ринулось на фондовый рынок. И чем больше людей приходило на рынок, тем сильнее росли цены на бумаги. Чем выше цены, тем больше желающих обогатиться. Новички на фондовом рынке в большинстве своем финансово неграмотны, не осознают риски. Куда бы ни бежали лемминги, они неминуемо бегут к обрыву. После бума происходит негативный шок, и рынок резко обваливается. Что и произошло.
Результатом бума на фондовом рынке и последующего обвала стал массовый исход «народных инвесторов» с фондового рынка. Они вновь потянулись на рынок вкладов. Тем более что резко выросли процентные ставки по вкладам.
— Как вы оцениваете денежно-кредитную политику нашего ЦБ в нынешних условиях? Она адекватна ситуации? Звучит много критики, что ЦБ своим увеличением ставок напрочь губит любые ростки экономического роста.
— ЦБ отреагировал на дестабилизацию финансового рынка резким ростом ключевой ставки. Это вполне разумная мера, она привела к тому, что набег вкладчиков на банки прекратился. Люди, которые ранее массово забирали деньги из банков, «потрошили» банкоматы, понесли деньги обратно в банки. Кроме того, повышение ключевой ставки способствует ослаблению инфляции. Однако любое лекарство имеет побочные эффекты. Высокая ставка негативно влияет на экономический рост. Замедление экономического роста происходит из-за увеличения издержек производства и снижения доступности финансового ресурса для бизнеса. Основной результат деятельности регулятора очевиден — острую фазу кризиса удалось быстро преодолеть, причем без банковского кризиса.
— Каковы, на ваш взгляд, будут результаты по ВВП и инфляции во втором полугодии и по итогам года?
— Ожидаю годовую инфляцию на конец II квартала на уровне 20 процентов. Если будет деэскалация конфликта, то изменение ВВП за II квартал может составить плюс-минус 1 процент. В случае эскалации можно ожидать сокращение ВВП на 10 процентов. Если же произойдет столкновение с НАТО, то сокращение ВВП может быть и более существенным.
— Доходы россиян в этом году сильно упадут?
— Иностранцы массово покинули российский рынок. Их смежники испытывают проблемы. Трудности и у тех, кто занимался торговлей с «недружественными» странами. Куда ни глянь, от туризма до автодилеров, бизнес испытывает серьезные проблемы. Неизбежен рост безработицы. Государство вынуждено субсидировать население, чтобы снизить рост социальной напряженности. Но масштабные субсидии способствуют росту инфляцию. Инфляция и безработица сокращают реальные располагаемые доходы населения. Эти процессы наиболее сильно отразятся на маргинальных слоях населения — на людях с наиболее низким уровнем доходов.
— Российские предприниматели и фирмы в буквальном смысле бросились регистрировать на себя международные бренды. С середины марта 2022 года в реестре Роспатента появились заявки на регистрацию таких брендов, как платежные системы Mastercard и American Express, автомобильные концерны Audi и Mercedes-Benz, а также бьюти-бренды Levi’s, Christian Dior и Shiseido. Всего более 50 торговых марок. Что вы об этом скажете?
— Репутация страны пострадает. Но кого сейчас это заботит?
— Значит, можно делать то, что раньше делали цеховики в СССР, — шить джинсы и пришивать на них любой лейбл?
— Маятник истории качнулся в обратную сторону. Мы возвращаемся к тем временам.
Максим Станиславович Осадчий — начальник аналитического управления Банка корпоративного финансирования.
Родился в 1963 году.
В 1986-м с отличием окончил физфак МГУ.
В 2005-м получил диплом магистра экономики в РЭШ.
Работал начальником фондового отдела банка «Рось», где в 1997 году занимал пост члена правления; и. о. начальника СВК банка «Витас»; ведущим специалистом СВК Бинбанка. С 1994 по 2000 год возглавлял инвестиционную компанию «Академ-Траст».
С 2006 по 2008 год работал ведущим аналитиком инвестиционной группы «Антанта-Пиоглобал», а с 2009-го возглавляет аналитическое управление Банка БКФ.
В январе 2013-го избран членом совета директоров Банка БКФ.
Осадчий является одним из самых цитируемых аналитиков банковского сектора страны.
Фото на анонсе: Hendrik Schmidt/ZB / www.globallookpress.com
