Александр Борисович Годунов (1949-1995) был настоящей и яркой звездой советского и мирового балета, кумиром своего времени. Когда-то, мальчишка из последнего в ряду кто стоял за балетным станком Рижского хореографического училища, Александр, тогда еще при своем маленьком росте, превращался в великолепного танцовщика, которому неустанно рукоплескала мировая культурная цивилизация.
У него было всё, и любовь красивейшей женщины-балерины Людмилы Власовой (1942 г.р.), он был молод и горяч, полон сил творить на сцене. Его жизнь постепенно наполнялась главными ролями, зарубежными гастролями, славой и любовью зрителя. Однако жестокий балетный мир не обошел его завистью и ненавистью злопыхателей, а после того, как только Михаил Барышников (1948 г.р.) остался в США за Годуновым началась пристальная слежка, ему ограничили роли, его не пускали на гастроли, на него писались различные доносы и т.п.
На самом деле Александр Годунов более известен несколькими ролями в голливудских фильмах и еще участием в советском мюзикле «31 июня». По законам СССР он стал изменником Родины и перебежчиком, когда во время очередных гастролей в США Годунов решил остаться там. Ему помогли Бродский и Барышников и после такого решения его имя было вычеркнуто из всех балетных энциклопедий, а записи его выступлений попали под запрет.
Однако перспективы Александра Годунова были крайне заманчивыми. Ему посчастливилось танцевать с самой Майей Плисецкой в спектакле «Кармен» в Париже. Но все его увлечения отличались мимолетностью, а при выборе между семейной жизнью и искусством, он бессомненно выберет только искусство. В США Барышников убрал весь русский классический репертуар, а Годунову предложил сосредоточиться на американском модерне. Однако менять свое мышление, драматургию балетного движения в нечто пустое, несодержательное у него не получалось, и он вынужден был объявить о своем отказе от новшества. Тогда Американский театр балета заявил о том, что более не нуждается в его услугах. И это сделал его друг-одноклассник М. Барышников, который и практически «сманил» его туда.
Вся сложившаяся ситуация покосила его, он даже заметил, что в США все тоже самое как в СССР, что здесь столько же и такие же злопыхатели, что не Родина его уволила, а друг…
По правде говоря, все его друзья, коллеги утверждали, что Годунов был гордец и весьма странно себя вел. С одной стороны, он неистово хотел построить карьеру, с другой стороны, он же и ее рушил. Он воспринимал свободу творчества как нечто, что нельзя объяснить словами, а только в танце. Как бы он не старался выглядеть как мачо, там, где-то внутри он оставался напуганным ребенком. Но несмотря на это ему удалось запустить гастрольный проект по США и танцевать русский классический балет пока этот проект не стал убыточным. Этот гастрольный тур по США позволял ему с 75-центным обеспечением в кармане заработать себе миллион долларов.
Также в его жизни появилась новая любовь – Жаклин Биссет, очень похожая на Людмилу Власову. Жаклин вспоминает о нем как о человеке «большим оригиналом», поэтичным во многих отношениях, немножко диким, этаким бунтарем, а порой очень нежным и чувствительным. Он всегда был русским и очень русским, и по чувствам, и по темпераменту. Его невозможно представить слившимся с толпой, он был просто уникален. Хотя Америка не дала ему то, что он мог ей дать.
Жизнь в Голливуде указала Александру на природу славы в США, что она совсем другая и воспринимается по-другому. Ведь переход из балета в кино, в условиях США, это не «по ступеньке вниз», а наоборот, путь к большой славе. И в этом мире Годунов стал ждать своей звездной роли.
В 1989 году Александр Годунов смог увидеться с мамой и братом, которых пригласил к себе в Лос-Анджелес. Позже он посетит Ригу и познакомится со своими племянниками. Однако его удивило то, что у его мамы мизерная пенсия и он не понимал, что с развалом СССР его мама из Блокадницы превратилась в оккупантку. Поэтому он хотел забрать всех своих родных к себе в США. Очевидно, этому не суждено было случиться, потому что в мае 1995 года он умер.
Так звезда Годунова исчезла, растворилась в космосе как яркая комета. И уже никто не узнает правды – что же на самом деле случилось?