На территории Казачинского полигона морской пехоты, рядом с засыпанным редутом времен Крымской войны (вторая линия Камъеж), обозначенном на немецких схемах как ориентир 173, находится еще укрепление, связанное с именем еще одного командира севастопольской обороны.
В течение 9 дней в этом районе оборонялись остатки наших частей. Здесь жгли документы Приморской армии. Здесь сражались до последнего патрона. Это место подвига последних защитников города, которыми командовал человек, роль которого в организации правого фланга «стихийной обороны» не оспаривает никто.
О ком идет речь?
Начарт 25-й Чапаевской дивизии Фрол Фалькович Гросман участвовал и в обороне Одессы, и в обороне Севастополя. О нем потом писали в своих мемуарах защитники Севастополя:
«Подполковник Фрол Фалькович Гроссман был до войны преподавателем в училище. Настояв на откомандировании в действующую армию, он в самом начале войны прибыл в 14–й стрелковый корпус в мое распоряжение. Помню, на первый взгляд он почему?то показался мне человеком нерешительным, даже робким. Но, убедившись в его хорошей подготовке и ценя стремление быть на фронте, я представил его на вакантную должность начарта 25–й Чапаевской дивизии. И вскоре Гроссман показал себя смелым и энергичным артиллерийским командиром, заслужил в дивизии общее уважение».
Именно такие неброские люди, как правило, в экстремальных ситуациях, проявляют твердость и мужество.
2-го июля 1942 года, когда начальство «эвакуировалось», поковник Гроссман организовал попытку прорыва в горы.
Из воспоминаний З.Олейника (99-й ГАП 25-й СД): «Народу было много, в расспросах и поисках ушла оставшаяся часть ночи. Люди собирались группами, стараясь организовываться по своим частям. Кругом были разбросаны разбитые ящики, чемоданы. Картина напоминала квартиру после погрома… Гроссман стоял у берега, опустив голову, глядя на море, потом резко выровнялся и сказал: «Предали, сволочи! Теперь остается только пулю в лоб пустить!». Он быстро собрался , и пошел к машине, бросив на бегу, «Надо попытаться удержать бухты, возможно подойдет флот!»
Из воспоминаний начальника Особого отдела НКВД 142-й Отдельной стрелковой бригады И. М. Харченко: «После того, как ночью прибыл корабль для эвакуации, на который с трудом попало немного смельчаков, была взорвана 35-я морская батарея. Надежды на спасение пропали. Выйдя на берег, заметили скопление бойцов и командиров человек триста. А когда приблизились, увидели, что выступает полковник. После уточнения оказалось, что это был начальник артиллерии 25-й Чапаевской дивизии полковник Гроссман. Перед отрядом добровольцев была поставлена задача: перед рассветом 2 июля сделать прорыв в сторону Балаклавы. Все понимали на что идут. Принимал участие в этом прорыве лично я, мой заместитель А. И. Зарва и другие работники отдела. Отряд численностью, примерно, в триста человек тихо продвигался к линии прорыва, а когда приблизились на расстояние человеческого голоса, то по сигналу зеленой ракеты двинулись вперед. Встреченный шквальным огнем пулеметов, минометов и артиллерии отряд понес большие потери. Погиб мой заместитель Зарва. Попав в большую воронку при беге, где лежал уже один раненый, мы несколько раз выглядывали из нее и при свете ракет было видно большое количество лежащих трупов на поле боя».
Прорваться удалось очень немногим, и остатки отряда заняли оборону в районе старой батареи. Правый фланг обороны под его командованием держался до 9-го июля 1942 года, т.е. еще неделю после того, как Севастополь был официально "оставлен". Это небольшое недостроенное укрепление имеет богатую историю.
Батарея была еще дореволюционной, она строилась по Приказу Военного Совета от 14 апреля 1912 г. Укрепление является одной из самых необычных севастопольских батарей того времени. Четыре 152/45-мм пушки должны были располагаться на массиве в форме шеврона.
До конца батарею достроить не удалось. Ее остатки находятся между башенной 35-й батареей (до революции батарея № 25) и мысом Фиолент. По проекту толщина бетонного покрытия 7 футов (2,13 м).
КП батареи располагалось в центре, между 2 и 3-м орудиями. На флангах батареи должны были располагаться небольшие казематы, в которых должны были стоять выдвижные прожектора. До 1917 года успели построить ровно половину батареи (правый фланг).
Будучи недостроенной, батарея, тем не менее, была введена в строй, и использовалась по прямому назначению. После окончания гражданской войны, руководством РККА была проведена рекогносцировка укреплений Севастополя. В ходе проверки было установлено, что 17 и 25 ( в последствии 35-я) береговые батареи требуют большого объема достроечных работ и как укрепления для защиты побережья не пригодны. Большой участок побережья оказался без защиты. В то же время правый фланг батареи N 18 оказался пригоден для размещения расчетов батареи и хранения боезапаса, а левый пригоден для установки двух шестидюймовых орудий.
В начале 1920-х годов она получила свой новый номер семь. На ней стояли две, а по другим данным, три 152/45-мм пушки. Батарея имела свою противодесантную оборону в виде рва и вала. Орудия на батарее находились до введения в строй батареи № 8 (она же 35-я, она же царская 25-я).
С введением в строй 35-й, 7(18)-я была разоружена. Но на этом ее боевая служба не закончилась. Рядом с массивом батареи разместили учебную четырехорудийную 45-мм противокатерную батарею. Орудия располагались открыто, на бетонных основаниях, личный состав размещался в массиве старой батареи.
В августе-сентябре 1941 года, в связи с нехваткой пушек, 45мм орудия с противокатерной батареи снимаются, и устанавливаются в дотах береговой обороны на сухопутном обводе Севастополя.
В январе-марте 1942года на батарее оборудуется ложная позиция 35 береговой батареи. Строится макет, имитирующий башни 35-й, башни могли вращаться, имитировались выстрелы "батареи". Была восстановлена система ПВО ложной батареи, состоявшая из двух пулеметов ДШК, и двух прожекторов. Рядом с массивом размещают двухорудийную полубатарею (из состава 551-й зенитной батареи).
И, именно здесь, на территории ложной 35-й батареи и возник импровизированный опорный пункт самоорганизовавшихся остатков Приморской армии, под командованием Ф.Ф.Гроссмана. В советских документах об этом нет НИЧЕГО. Зато немецкие постоянно упоминают этот ориентир.
Противник постоянно рапортует о том, что укрепление взято, но…
2-е июля «105-й пп 500 мсевернее ориентира 167 атакует береговой форт в районе ориентира 173[1] .» [2]
Далее из того же донесения: « … перед 105 полком слабое сопротивление. Вечером захвачен ориентир 167[3] , достигнут ориентир 173. Западнее этого пункта на берегу значительные силы русских. Ориентир 168 (редут) захвачен 391 полком.
3-е июля. Из донесения 170-й пд: « Разрозненные группы противника в тылу дивизии. В 8.00 начался удар дивизии в районе ориентира 175 [4] …» [5] Однако вскоре, последовал советский контрудар из района ложной 35-й батареи и старого форта (ориентир 173). В этом районе войсками командовал полковник Ф.Ф.Гроссман. Из донесения 399-го пехотного полка: «…мощный контрудар русских из района форта 173 в северо-восточном направлении»
По донесению 170-й пд, 105-й пехотный полк захватил форт в районе ориентира 173, правда, донесение 105-го полка указывает, что бой на 21 час еще продолжается. Более того, и на следующий день 4-го июля указывается, что форт, наконец-таки взят. Но, как выяснилось и это бы не последний бой в этом районе.
5-го июля противник докладывает, что форт «совсем-совсем взят» Но, противник снова поспешил. Бой продолжался, даже в районе ложной 35-й батареи, которая, вроде бы как была захвачена накануне 105-м пехотным полком. Из того же документа: « После отражения попытки прорыва, части 170-й пд усиленные штурмовыми орудиями и артиллерией начали штурм батареи и маяка. Последний бункер форта в районе ориентира 173 захвачен до обеда 105-м пехотным полком…57-й пехотный полк (9-й пд) штурмует «Максим Горький-2» [6]
Как указывает противник в журнале боевых действий 11 армии: «В жесточайшей борьбе 30-й корпус прорвал оборону на перешейке юго-западнее хутора Гречихина и прорвались к хутору Михаили Корпус уничтожил аэродром Севастополь 4 и отбросил противника к ориентиру 177. Части 170-й пд ведут ожесточенный бой в районе ориентира 173 и форта. Бой доходит до рукопашной»[7]
7-го июля велась подготовка к операции с применением пионерных штурмовых средств, которая планировалась на 8 июля[8] . Объектом атаки вновь стал «береговой форт в районе ориентира 173», который по донесениям уже был дважды взят 105-м полком. Установлены два прожектора в районе форта 173 и на мысу рядом с ним. К форту подтянуты три противотанковых пушки 240-го дивизиона (170-й пд). Прибыла итальянская морская команда «Ялта»[9] . По дороге один грузовик дивизиона сломался, и был оставлен под охраной двух солдат. Вечером оба солдата оказались убиты.
9.07.1942 года Началась операция против 35-й батареи и «берегового форта в районе ориентира 173». Из документов 11-й армии: «Зачистка форта «Максим Горький -2» и форта в районе ориентира 173. захвачены 1200 пленных» [10] При штурме были применены подрывные заряды и горючая смесь. С моря оказывали поддержку итальянские торпедные катера.
Из документов 170-й пд : «По допросам пленных еще 100-200 комиссаров и командиров укрываются в пещерах на побережье» По состоянию на конец дня 9 июля операция еще продолжалась.
Сопротивление в районе «берегового форта» было сломлено, его руководитель- Ф.Ф. Гроссман попал в плен, и, вероятнее всего, был расстрелян. Из воспоминаний Лощенко (химслужба Приморской армии): «… я не могу не отметить исключительное мужество полковника 25-й дивизии, начальника артиллерийской службы тов. Гроссмана. Нас 10 июля в полумертвом состоянии вытащили из камней, он имел 4 раны, я шесть. Он был ранен в ногу и в области груди…».
Даже упорные бомбардировки немецких самолетов не смогли разрушить бетонный массив недостроенной боевой батареи. Он был разрушен позднее, при испытании ракетного оружия, где-то в 50-60х годах. В настоящее время батарея используется в качестве подставки для мишеней при орудийных стрельбах.
И, вот, что интересно, даже спустя столько лет, в 2005 году, в остатках казематов, где жгли документы, удалось найти три полусгоревших папки и почти целый томик В.И.Ленина.
Жаль, конечно, что лучшего применения этому объекту не нашлось. Его хотя бы обследовать было нужно, а, то у нас всегда так: «Что имеем, не храним, потерявши – плачем».
[1] ложная 35-я батарея, бывший массив недостроенной царской 18-й батареи
[2] NARA T-312 R-1694 fr.0294
[3] зенитная батарея 364 и городок 35-й батареи
[4] район хутора Гречихина (современный казарменный городок морской пехоты)
[5] NARA T-314 R-828 fr.0244
[6] NARA T-312 R-1691 fr.0222
[7] NARA T-312 R-1691 fr.0220
[8] NARA T-314 R-828 fr.0278
[9] NARA T-314 R-828 fr.0280
[10] NARA T-312 R-1691 fr.0228
