21 октября 1624 года в город Киев со стороны Польши выехали несколько всадников в европейских одеждах, один из которых выделялся среди своих спутников богатством нарядов.
О прибывших странниках было немедленно должно митрополиту Иову. Впрочем, вскоре и сам гость со своей свитой явился к владыке и представившись сыном турецкого султана в изгнании Ахием, попросил священника исповедовать его и причастить.
Так Ахия, или же как называл он себя после крещения Александр Оттоманский, прибыл в пределы Руси. Что это был за человек сейчас сказать невозможно, можно лишь предположить то, что он был или греческого или южнославянского происхождения, так как блестяще говорил на греческом языке, был хорошо образован и целеустремлен.
В начале XVII века он странствовал по Европе, представляясь сыном турецкого султана Мехмеда III, и побуждал европейских правителей помочь вернуть ему трон. Ахия был незаурядным человеком, потому что ему удавалось очаровывать многих властителей Старого Света, и они помогали ему деньгами и документами. Так французский герцог Неверский Карл I Гонзаго выплатил долги Ахия в размере 60 000 скудо, которые тот успел наделать живя в Голландии.
Герцог горел идеей нового крестового похода против турецкой империи, и Ахия-Александр должен был стать политическим символом освобождения порабощенных османами народов Греции и Сербии. Однако вскоре началась Тридцатилетняя война и европейским правителям стало не до турецкого торона, и Ахия помыкавшись между Францией, Священной Римской Империей германской нации и Польшей в конце-концов осенью 1624 года оказался в Киеве.
Сюда он прибыл по совету польских магнатов, чтобы добраться в Запорожскую Сечь агитировать казаков, дабы с их помощью попытаться вернуть себе трон.
И так осенью 1624 года митрополит Иов исповедовал Ахия, причащать его он не стал, а сказал чтобы тот написал свою автобиографию на бумаге, и принес её ко причастию на другой день.
Выполнив требования митрополита сын турецкого султана открыл владыке свою цель - намерение отправиться в Запорожскую сечь, чтобы убедить казаков помочь ему вернуть себе турецкий престол, которого лишили его родственники.
Человек представлявшийся царевичем Ахием хорошо говорил по-гречески, у него были с собой верительные грамоты европейских государей и митрополит согласился сопроводить странника в Сечь лично. Но по пути в земли казаков им встретился поп Филипп, возвращавшийся из Запорожья с дарами, и митрополит, перепоручив своего спутника ему, вернулся в Киев.
В Запорожье турецкого царевича встретили на ура, тем более, что у него при себе имелась грамота от самого митрополита киевского, а за возвращение оттоманского престола он обещал по 6 ефимков конным и по 4 пешим казакам в месяц.
Всего набралось 18 000 добровольцев, дело оставалось за малым, но у Ахия не было с собой необходимой суммы, правда он показывал грамоты от Флорентийского правителя, который ему обещал дать 60 000 золотом, на дело восстановления справедливости.
Зимой 1624 года казаки отправили посольство в Москву с просьбой о покровительстве русского государя Сечи, среди посланцев были и люди сына турецкого султана, которые должны были просить Михаила Федоровича содействовать возвращению османского трона Ахию. Однако отдельной встречи царя и посланников от Александра не состоялось, между тем, государь пожаловал ему подарков на тысячу рублей, но в военной и денежной помощи отказал.
А тем временем неугомонные запорожские казаки не стали дожидаться, когда Ахий достанет деньги, а решили сами совершить набег на турецкие земли. Да так удачно сплавали за зипунами во владения султана, что османы едва не объявили Польше войну(Запорожье тогда было формально под поляками). На что король Речи Посполитой потребовал выдать виновных в нападении казаков ему, с тем чтобы покарать их и успокоить султана. Естественно запорожцы на это не пошли, и начали готовиться отразить польскую карательную экспедицию гетмана Концепольского. И в сложившейся ситуации им было уже не до Ахия с его троном.
Сын турецкого султана вернулся в Киев к митрополиту Иову. Но владыка опасаясь того, что польские каратели будут не довольны тем, что православный митрополит дал рекомендательные письма сыну турецкого султана, который вольно или невольно спровоцировал казаков на поход к османам, поспешил от него избавиться.
Он настоятельно рекомендовал Ахию ехать в Путивль, далее в Москву и дал ему очередное рекомендательное письмо теперь уже к путивльскому воеводе.
Еще Ахия не добрался до Путивля, когда весть о нем уже достигла Москвы. Из Первопрестольной пристально следили за тем, что происходит в Запорожье, и карательная операция поляков против казаков, равно как и причина этой жестокой акции не были для Михаила Федоровича секретом.
Была срочно созвана боярская дума, чтобы решить, что делать с опасным турецким самозванцем. Мнения разделились, одни предлагали выдать Ахию османам, другие же говорили, что он все-таки православный и выдача его басурманам на верную погибель недопустима. Царь занял сторону вторых, но меры предосторожности принял, и по прибытии в Путивль Ахию взяли под особый надзор. Ему запретили общаться с кем либо кроме представителей царя, и приставили охрану в виде десяти стрельцов.
Выхода у турецкого самозванца не было и он вынужден был, так прожить какое-то время, периодически отправляя Михаилу Федоровичу послания в которых то просил его о помощи, то призывал его пойти походом на Константинополь. А пока царские сыщики тщательным образом изучали автобиографию Ахия-Александра, которую тот составил по требованию патриарха Иова, и нашли в ней ряд несоответствий. Кроме того, люди наблюдавшие за поведением гостя донесли, то что не знает православных обрядов. В частности он не крестился и не кланялся образам, что было верным признаком того, что он скорее всего католик.
В конце концов русский царь отказал во всех просьбах турецкому самозванцу, но при этом предложил ему покинуть Россию либо через Запорожскую сечь, либо через Архангельск. Также государь выделил на дорожные расходы Ахию 150 рублей, сумма вполне приличная по тем временам.
Поразмыслив, сын турецкого султана предпочел покинуть территорию Московского государства через Архангельск.
Неспокойный турецкий самозванец в конце концов умер во время очередной экспедиции в турецкие владения в 1649 году. Был ли он действительно сыном Мехмеда III и боролся за свой престол, или же безумец поверивший в свое султанское происхождение мы теперь не узнаем, однако то что он всю свою жизнь добивался турецкого трона, говорит о его непоколебимой вере в свое дело.
Россия на том историческом этапе не могла оказать ему помощь против турок, даже если бы и сильно хотела, так как сама еще не восстановилась после Смуты, и просто не потянула бы войну против могучей Османской Империи. А в Европе все были слишком увлечены внутренними разборками. Впрочем это уже совсем другая история.
#история России #самозванцы #романовы #османскаяимперия
А пока подписывайтесь на наш канал, ставьте лайки если понравилось, делитесь в соцсетях. Мир вашему дому!
