Глава: 3.16.
Жизнь в военном институте по распорядку постепенно формировала в нас прилежность, пунктуальность и ответственность. Утром зарядка, бега в любую погоду, потом порядок, построение и утренний осмотр, дальше завтрак и развод на занятия.
Полковник Монахов Вячеслав Алексеевич старался прививать нам любовь к службе, к военной форме и, конечно же, к воинской дисциплине. Он словно батькО Лукашенко приходил, проверял порядок в расположении роты, внешний вид курсантов и командиров, учебный процесс на парах, с проверкой законспектированной темы в тетрадях у курсантов.
Командир с советским коммунистическим взглядом, выявлял лучших в учебе, в спорте, в дисциплине, так сказать "передовиков", проводил конкурсы на лучший порядок в спальном помещении, в казарме, на лучшую комнату досуга, «Ленинскую» в ротах и многое другое.
Вячеслав Алексеевич был сторонником закаливания и поэтому мы почти всю зиму проходили без шинелей и бушлатов, за исключением общеинститутского развода по понедельникам.
Даже наших курсовых офицеров он держал в тонусе, авторитетом у него пользовался лейтенант Балон Андрей Василич. Я ни разу не видел и не слышал чтобы кто-то из курсовых офицеров был возмущён какими-то действиями командира дивизиона (факультета), все команды выполнялись без малейшего обсуждения или сомнения в правильности решения. Всё по Уставу, что в свою очередь было для нас, курсантов, примером.
Как-то, во время вечерней поверки, наш ротный старшина добивался тишины на построении и не только тишины, а немого молчания, без единого движения. Рота больше ста человек и, конечно же, во время построения, находился желающий что-то сказать, прошептать или громко пукнуть. Вечерняя поверка начиналась сначала и это был уже раз пятнадцатый. Из трёх военнослужащих, поступивших с контракта, в строю было двое, я и Андрей из третьего отделения нашей учебной группы (взвода) и Володя, который принципиально не посещал вечерние построения ссылаясь на то, что он военнослужащий контрактной службы, а потому после 18:30 и до утра - его личное время. Конечно старшину Котулева это бесило и когда по списку звучала фамилия Владимира, то он из спального помещения, что находилось в самом конце коридора отвечал:
- Я тут!
Сложно сказать почему мы с Андреем стояли в строю, а не качали свои права как Владимир. Но мысли в то время у меня были такие: "У меня личный состав, я командир отделения и будет неправильно оставить ребят. Я и так на особом счёту у некоторых офицеров, качать права - это значит только врагов наживать, а это у меня получалось хорошо!". Возможно я был ещё не настолько уверен в себе и чувствовал привитую зависимость от коллектива, чтобы самоопределяться.
Котулев в тот вечер, был без настроения из-за того, что авторитета у него не хватало навести порядок. Он хотел выдать письма, что пришли с почты курсантам и решил это сделать сразу после вечерней поверки в виде отхода-подхода к начальнику. Но его импульсивность и необдуманность поступков сыграла с ним шутку. После очередного замечания курсанту, что касалось тишины в строю, он смял письма и кинул их перед строем.
Этот поступок не был оценён курсантами и назревал очередной бунт.
Перед самым отбоем, когда все шли умываться, я обратил внимание на активность первой группы, где был высокий двухметровый Максим, курсант из Таджикистана. Вышел я из своего спальника с полотенцем и принадлежностями для личной гигиены, как впереди меня, метрах в пятнадцати, идёт старшина (ефрейтор, старший матрос) Котулев, его обгоняет единственный его товарищ курсант Александр Косточкин, что поступил вместе с ним и служил срочную службу тоже на флоте, возможно вместе с ним или они были из одной части (точно не помню). Как Косточкин забегает в туалет, так сразу же Котулева хватает Максимка, и ловким движением руки закидывает старшину в спальное помещение, закрывая за собой дверь. После, почти сразу, открывается дверь и из неё выходит курсант небольшого роста с очень безобидным видом, затем встаёт рядом с закрытой дверью. Это всё происходит на моих глазах, я подхожу к курсанту и он, глядя на меня, говорит:
- Товарищ сержант, Вам туда не надо! Там проходит воспитательная работа!
От этих слов у меня улыбка на лице появилась и я ответил:
- Ну ладно, раз так! Пойду умываться.
Через минут десять, когда я возвращался, курсант по фамилии Винни всё ещё стоял у двери. Я решил, что нужно вмешаться, пока ребята что-то не натворили! Винни меня без проблем впустил в спальное помещение, приоткрыв дверь, я увидел, что старшина сидит на полу, скорее всего, после грубых объяснений кто тут главный и кто прав, а Максимка, склонившись над ним, объясняет:
- Так себя с людьми не ведут! Эти письма писали родители, девушки и ты никакого права их мять и бросать не имел!
Вокруг старшины был целый полукруг из курсантов, что проживали в этом спальнике и все готовы были вломить старшине по первое число.
Я решил всё равно вмешаться:
- Максум (так его имя звучало на таджикском), бить его не надо!
Мы с Максимом были в хороших отношениях и у нас оказались общие знакомые в Таджикистане, что в принципе стало удивлением для нас обоих. Он увидел фотографию знакомой девочки Лолы в моём альбоме. Это была наша общая подруга детства, можно так сказать.
Максим посмотрел на меня и сказал:
- Дима, всё нормально! Мы только с ним поговорим!
Я ответил:
- Без рукоприкладства, или хотя бы без синяков!
После этого я направился в свой спальник. Старшина поступил неправильно, а из-за своего раздутого Эго иначе бы он не понял.
Продолжение следует...
#дедовщина в армии #служба по контракту #служба в армии #военное дело #военное образование #офицеры россии #сержанты #курсанты военных училищ #рассказы про курсантов #дружба
