Двухэтажное здание отделено от колонии забором; помещение для новобранцев на втором этаже; первый этаж закрыт - это отделение для администрации, вход с недоступной для осуждённых стороны.
Очередной карантин. Привитие местного графика, правил и пристальное наблюдение за каждым новеньким. Про дополнительный надзор я узнала позднее: оказалось, что помимо видимых камер везде была установлена прослушка.
Распорядок дня: 5:15 – подъём, за 10 мин одеться, умыться и к 5:27 выйти на улицу, в 5:30 послушать первый куплет и припев гимна РФ и после сделать зарядку. Зарядка элементарная, как на физкультуре разминка. Далее перекличка, её проводила дневальная карантина (такая же осуждённая): называет твою фамилию, делаешь шаг вперёд, говоришь имя отчество. Небольшое режимное мероприятие окончено, перекур. Следующее – завтрак. Каша (перловка, ячка, геркулес, манная в зависимости от дня недели), хлеб, чай, по субботам яйцо. Порции маленькие, остаёшься голодным. В это же время открывалась каптёрка пищевая и вещевая. Кто-то пришивал бирки именные на сумки, одежду, подшивал безразмерные юбки и переупаковывал скарб на мыльно- рыльное и вещевое. Я же не теряла времени и ела за троих, т.к. до обеда еще далеко, и скоро всё закроется, с бирками потом как-нибудь разберусь.
До обеда проходили психологические тесты ММИЛ, опросник Кеттела, Маховера. Заполняли анкеты о том, кем мы были до попадания в тюрьму, что окончили, на чём специализировались. У меня была команда по разработке мобильных приложений, чем и занималась последние годы, пока не попала в водоворот этой судебной системы. Это сыграет немаловажную роль в моём последующем бытие в исправительной колонии.
В первый день дневальная попросила двух новобранцев помочь ей принести обед из столовой. Конечно же, я вызвалась, ради хоть какого-то движения, помимо кругового хождения по коридору. О, свободное передвижение…по улице, без рук за спиной, без опущенной головы!!! Не передать словами, насколько я была счастлива в тот момент! Делала снежки и бросала во второго новобранца). Вприпрыжку, размахивая руками как лыжник дошла до столовой, которая находится на другом конце территории. Вход с двух сторон с «жилки» (жилая зона) и с «промки» (промышленная зона). Мы заходили с последнего. Перед входом стояло очень много женщин по троечкам, в синих и зелёных брюках, да ещё и в разноцветных косынках («рабочка»), люди с работы шли обедать. Пробираясь сквозь очередь с дневальной, я встретила нескольких знакомых из СИЗО. Поздоровались, пытались перекинуться парой слов, но дневальная резко отдёрнула меня и сказала ни с кем не разговаривать – не положено. Запах столовой - переваренная капуста и кислый компот. Зайдя всего на пару минут, чтобы забрать кастрюли с едой, пропахиваешь насквозь. За это время я встретила ещё много знакомых лиц: здоровались, улыбались, и каждый говорил свой номер отряда, чтобы на распределении просила перевести меня туда. Дневальная карантина вся как на иголках покрикивала на меня за непослушание и отгоняла моих знакомых. Больше помогать нести обед, меня не брали.
После обеда прогулка 30 минут. Эти прогулки отличались от тех, что были в СИЗО. Несмотря на маленькую территорию, вокруг не было решёток; играли в снежки, лепили снеговиков, наслаждались свежим воздухом, я ныряла в сугробы - это было чистое счастье. Вновь лекции. Разнообразные: о порядочном поведении в колонии для скорейшего освобождения, о благодарностях в жилой зоне и на работе, которые совсем непросто заслужить. Продвижение местного училища с мотивацией: "Вас после осуждения не возьмут на нормальную работу, получите профессию, может быть тогда сможете куда-то устроиться." Привитие вновь прибывшим мысли, что 80% здесь шьют, и вы будете. Для меня эти установки звучали искаженно: я понимала, что швея из меня никакая, отгоняла мысли о пошиве, думала, что как-то разберусь с этим - ведь в пошиве задействованы не только швеи. Те оставшиеся 20% занимаются обслуживанием промышленной зоны или обслуживанием жилой зоны, но я понимала, что в них работают осуждённые, очень плотно общающиеся с администрацией, поэтому эти варианты даже не рассматривала. Сразу скажу, в женских колониях не работать нельзя. Если ты отказываешься работать, то помещают в СУС (строгие условия содержания): это 2 маленьких помещения, больше похожих на темницу, везде решётки. Одна комната с кроватями, которая запирается после подъёма и открывается только к вечеру, второе помещение с кухней. Всё равно выводят на работу, отдельное помещение со швейными машинками. Благодарность там не получить, поэтому люди, попавшие в СУС, сидят до конца своего срока, если не одумаются. Каждые полгода у них проходит комиссия с администрацией, на которой либо продлевают нахождение в СУС, либо переводят в обычные, общие условия содержания.
О том, чем нас запугивала администрация, как прошёл первый мед. осмотр и долгожданное распределение по отрядам, расскажу в следующей статье.
