— К доске пойдёт... — тупой конец карандаша скользил по списку фамилий в классном журнале, — пойдёт.. Таня Иванникова!
Толстушка Таня вышла к доске.
— Тань, честно скажи, произведение читала? — спросила Елена Петровна.
Иванникова кивнула.
— Тогда такой вопрос: зачем Жилин написал неверный адрес на письме?
— Какой адрес? — в ужасе прошептала Иванникова.
Класс засмеялся.
— Тихо ребята! Таня, ты говоришь, что читала.
— Я читала краткое изложение! — призналась Иванникова.
— Кто ответит на вопрос? Саша Соколова?
Саша опустила руку и поднялась, дерзко глядя на учительницу:
— Елена Петровна, зачем вы вешаетесь на моего отца? — звонко крикнула она.
— Я... что делаю? — Елена Петровна встала.
— Не даёте моему папе прохода. Кольцами разбрасываетесь!
Елена Петровна побледнела и медленно опустилась на стул. В классе стало так тихо, что было слышно, как в соседней аудитории кто-то стучит мелом, выводя на доске формулы.
— Елена Петровна, вам плохо? — прошептала Иванникова, оказавшаяся ближе всех. Она заметила, что у учительницы дрожат руки.
— Я.. не понимаю. Саша, тебе есть что сказать по "Кавказскому пленнику"? — Елена Петровна сцепила дрожащие руки в замок.
— Всё вы понимаете! Оставьте в покое моего папу, он всё равно никогда не женится на вас! — зло сказала Саша, наслаждаясь полной капитуляцией Елены Петровны.
Учительница выбежала из класса. Она, как и Саша, росла без матери. Отец, правда, не пытался сблизиться с другими женщинами, или же она об этом не знала. Ох, лучше бы у него была женщина! Возможно, ей бы проще было бы понять Сашины мотивы! Жестокая девчонка! За что она с ней так?
Елена Петровна стояла у дверей класса, пока не кончился урок. Никто её не заметил, но очень скоро дерзкая выходка пятиклассницы Соколовой стала известна всему школьному сообществу.
Елена Петровна на следующий день не вышла на работу, взяла больничный. Её репутации был нанесён сокрушительный удар. Коллеги разделились на два лагеря: одни жалели её, другие, например учительница физики Лада Ивановна, — осуждали. Последнее слово должен был сказать директор школы, а он сплетен не любил и считал что главное для педагога — глубина знаний и умение передать их детям. Он высоко ценил Елену Петровну, которая могла найти подход к самым нерадивым ученикам.
Елена Петровна сама решила избавить директора от необходимости делать тяжёлый выбор. Она позвонила ему, чтобы сказать, что увольняется.
— Нет, нет, Елена Петровна! — отрезал директор. — У меня нет замены. Вы же не можете бросить учеников в начале года?
— Мне необходимо сделать это, Игорь Леонидович — мы оба это знаем. Меня перестали уважать.
— Ну-у, Елена Петровна. Зайдите ко мне, придумаем что-нибудь вместе.
— Спасибо, Игорь Леонидович. Я всё уже придумала. Не отговаривайте меня, я увольняюсь, — она положила трубку.
— Лена, что стряслось? Ты уходишь из школы? Почему? — в дверях показалось встревоженное лицо отца, который слышал разговор.
— Не сработалась, сложная ситуация. — как можно беззаботнее сказала она.
— Лен, скажи правду, не надо меня щадить! — попросил Пётр Антонович.
— Да ничего особенного, пап. Просто я перехожу в другую школу. Где платят побольше, а забот поменьше.
— Елена! Неужели я за всю жизнь не заслужил твоего доверия? — обиделся отец.
— Пап, ну зачем ты так? — вздохнула Елена. — Я доверяю тебе. Всегда доверяла. Я взрослая уже, сама разберусь.
— Взрослая, кто же спорит! — горько сказал отец, — в твоём возрасте твоя мама тебя родила. Чего ты ждёшь?
— Пап, я столько раз тебя просила. Не начинай снова!
— Дмитрий звонил. Я пригласил его к нам на ужин послезавтра.
— Папа!
— Что папа? Что папа? Думаешь, я ничего не вижу и не понимаю?! Все твои беды оттого, что ты тратишь лучшие годы на человека, который никогда не оценит тебя по достоинству!
Она опустила голову, обхватив её руками:
— Хватит, прошу. Я сейчас уйду, если не прекратишь.
— Ладно. Пойдём завтракать, дочка. Я всё приготовил, сейчас сварю кофе, мы сядем и ты всё мне расскажешь, что там у тебя стряслось.
Как старик не старался избегать неприятной для дочери темы, всё равно неизменно скатывался в неё. Вот и сейчас глядя, как Лена равнодушно пьёт кофе, не ощущая вкуса, он, вместо того чтобы отвлечь её от мрачных мыслей, снова начал разговор о том, что причина всех её бед в одном человеке. В мичмане.
Арсений давно оставил службу, но для Петра Антоновича всё ещё оставался мичманом.
Немного успокоившись, Лена выпила кофе и съела приготовленные отцом сырники.
— Спасибо, вкусно. — сказала она. — Ты не переживай, пап. С Соколовым я больше встречаться не буду. Но и за Дмитрия замуж не пойду. Не надо его приглашать к нам.
Старик помолчал, опустив голову.
— Жаль. Вы с Дмитрием были бы отличной парой! Он молод, умён, амбициозен. Такой далеко пойдёт. Я видел, как он бережно относится к тебе. Может быть, дашь ему шанс?
— Папа, я не люблю его. А его трепетное отношение настораживает. Шанс поцеловать меня у него был, но он стушевался. Потом пол-вечера рассказывал мне о каких-то раскопках в Казахстане, об оставшейся там родне. Он хороший парень, вполне может осчастливить какую-нибудь девушку. Но не меня.
— Если бы не Соколов, я бы уже внуков нянчил! Ну скажи мне, почему из из десятков тысяч мужчин ты выбрала именно его?!
— Говорят, что девушки влюбляются в мужчин, похожих на своих отцов. У вас и правда много общего. — сказала Елена, водя пальцем по чашке.
— В таком случае, правильно, что ты его бросила, дочка. Он, скорее всего, однолюб и тебе пришлось бы мириться с тем, что ты всегда была бы вторым номером. Понимаешь о чём я?
— Да, отец. Но надо отдать ему должное: он никогда не рассказывал мне о своей жене, и с ним я всегда чувствовала себя номером "один"!
— Бедная моя девочка. Прошу тебя, забудь о нём. Соколов тебе не пара!
Пронзительно зазвонил телефон. Лена дёрнулась, но отец сам снял трубку.
— Не молчи, я знаю, что это ты. — сказал он. — Оставь в покое мою дочь, она не хочет тебя видеть. Будь мужчиной!
— Не кладите трубку, командир. Мне нужно сказать Лене пару слов. Передайте ей трубку, пожалуйста.
— Нечего говорить! И так всё ясно!
— Позовите Лену. Она дома?
— Нет её дома! — крикнул командир, испугавшись, что настойчивый мичман начнёт звонить в дверь, и выдернул шнур аппарата из сети. На всякий случай.
А Арсений пошёл к школе, надеясь встретить Елену там. Он ничего не знал о скандале. Может быть, и узнал бы намного позже, но мимо него проходила та самая Лада Ивановна, учительница физики.
— Здравствуйте. Вы преподаёте в этой школе? — спросил Арсений.
— Здравствуйте. Вы меня ждёте?
— Нет, меня интересует Елена Петровна, учительница русского языка и литературы. Она сейчас в школе? Вы могли бы её позвать? — Арсений вежливо улыбнулся.
— Ах, вот оно что! Интересуетесь, значит, Еленой Петровной? Да о вашем романе говорит вся школа! Я поняла, кто вы такой. Вы — безответственный, аморальный человек! Я сочувствую бедной девочке, вашей дочери!
Тут Арсений увидел Сашу, она выходила из школы, что-то оживлённо обсуждая с подружками.
— Саша! — крикнул он ей.
Дочь повернулась и увидев отца, мгновенно поняла по его лицу, что он в курсе её выходки. Она не хотела скандала такого масштаба. Последовавший за публичным унижением учительницы резонанс не на шутку напугал девчонку. Она знала, что теперь ей, должно быть, здорово влетит от отца.
Арсений шёл к ней через спортивную площадку. Саша, недолго думая, бросилась бежать. Побежал и Арсений.
— Саша, постой! Куда ты? — крикнул он, она остановилась, поправила на плече сумку с учебниками и снова побежала.
Всё произошло очень быстро. Завизжали тормоза и Саша успела увидеть перекошенное от ужаса лицо женщины, которая никак не ожидала увидеть её на капоте своего автомобиля. Через секунду Саша лежала на проезжей части, в нескольких метрах валялась сумка, шелестели на ветру страницы вывалившихся учебников.
Арсений подбежав, бросился к дочери и приподнял ей голову. Девочка была жива, но без сознания.
Стал собираться народ: школьники, родители, учителя. На женщину, управляющую автомобилем, сбившем Сашу, страшно было смотреть. У неё был шок. Наконец, приехали медики и ГИБДД. Сашу осторожно поместили на носилки, Арсений держал её за руку и просил Бога, в которого не верил, чтобы спас его единственную, любимую доченьку. Всё остальное разом потеряло для него значение.
Когда скорая уехала, Лада Ивановна сказала своей коллеге, учительнице английского языка:
— Вот что бывает с родителями, которые на первое место ставят свои животные инстинкты!
— Лада Ивановна, вы серьёзно? — учительница английского была поражена цинизмом коллеги. — Только что у этого мужчины серьёзно пострадал ребёнок!
— Я, дорогуша, намного серьёзнее всех вас!
Гордо подняв голову и сверкнув очками, Лада Ивановна пошла прочь.
— Боже мой. И это лучший педагог года! — вздохнула учительница английского, задумавшись о несоответствии некоторых людей своей профессии.
Елена Петровна пришла в школу на следующий день, чтобы забрать документы. От коллег она узнала, что Саша попала под машину, убегая от отца, и что теперь, скорее всего, назначат специальную комиссию, которая рассмотрит вопрос лишения отца девочки родительских прав.
— Если девочка бежала от отца, значит, в семье не всё гладко? — задавала вопрос коллегам неутомимая моралистка Лада Ивановна.
— Что за ерунда, Арсений Павлович прекрасный отец! — сказала, услышав эти обвинения Елена Петровна.
— При всём уважении, Елена Петровна, ваше мнение после случившегося вряд ли будет учтено комиссией. — съехидничала Лада Ивановна.
— Вы что, собираетесь обнародовать слова обиженного ребёнка? Это правда, Игорь Леонидович?
Елена Петровна не верила своим ушам.
— Я думаю, что это необязательно,— подал голос директор, — и комиссию тоже звать не надо. Все мы знаем отца девочки с самой положительной стороны.
— Если надо будет обнародовать, обнародуем! — не обращая внимания на слова директора, сказала Лада Ивановна. — Психическое здоровье наших детей должно быть в приоритете! Если вокруг девочки формируется нездоровая среда, школа просто обязана вмешаться! Вы не согласны, Игорь Леонидович?
— Согласен. Но в данном случае, уверен, что психическому здоровью девочки комиссия и разборки её хм.. поступка угрожают намного больше, чем сам инцидент. Товарищи, кто за то, чтобы собрать комиссию?
Лада Ивановна подняла руку, но никто из пед.состава не последовал её примеру. Медленно опустив руку, она сказала:
— Ну что же. Подчинимся большинству.
На том и разошлись.
Елена Петровна поехала в детскую больницу, куда отвезли Сашу. За стеклом она увидела Арсения. Он сидел у постели дочери и неотрывно смотрел на её лицо. Постояв немного, Елена Петровна вышла, так и не решившись подойти.
Пётр Антонович уехал в командировку. Не дождавшись Елену, он оставил ей трогательную записку, как делал всегда, уезжая из дома. Вечером раздался звонок по межгороду. Елена схватила трубку — она была уверена, что это звонит отец, но на том конце провода была незнакомая женщина.
— Хало, хало! — кричала она. — Лена, это ты? Это Иви.
— Кто? Вы ошиблись, очевидно. Я не знаю никакой Иви.
— Лена, ну ты что? Иветта же! Линда дала мне ваш телефон.
— А, понятно, — Лена вспомнила: Иветтой звали её двоюродную сестру, по материнской линии. — Что-то случилось?
— Неет. Пока нет. Но тётушка очень больна. Ты не могла бы приехать, поухаживать за ней? Я бы сама могла, но я сейчас в Америке, ехать далеко и дорого. Выручишь?
— Это очень неожиданное предложение. Тётю Линду я видела лет десять назад. Мне надо подумать, смогу ли я отложить свои дела.
— А, да, конечно. Лена, я хочу чтобы ты знала, вы ни в чём не будете нуждаться. Все расходы будут оплачены. Соглашайся, дорогая. Линда так одинока! Она сейчас в Юрмале, на моей даче.
— Мне нужно посоветоваться с папой. Он должен вернуться на днях.
— А. Конечно, Лена. Я перезвоню завтра в это же время. Из Америки так трудно найти порядочного человека! А мы всё-таки родственники! Ну, пока!
— Пока.
Положив трубку, Елена задумалась. Перспектива уехать именно сейчас показалась ей такой заманчивой! К тому же она давно не была на могиле матери. То, что придётся ухаживать за чопорной старухой, её не пугало. Издёвок она терпеть не будет! Пусть Иветта нанимает профессиональную сиделку! В конце концов, она ничем не обязана этой семье.
Вечером позвонил отец. Лена, не удержавшись, рассказала ему о предложении поехать в Латвию, ухаживать за старшей сестрой матери.
— Ещё чего! — возмутился отец, — хватило же наглости у этой противной Иветки! Нахалка какая!
— Пап, я хочу поехать. И у мамы давно не была. — тихо сказала Елена.
— Погоди, не надо скоропалительных решений. Я тоже хочу навестить маму, поедем вместе. Зачем ради этого тебе носить горшки за этой старой...— он хотел сказать, "ведьмой", но вовремя осекся, —... Линдой?
— Если честно, я сама хочу уехать, па. Мне это необходимо сейчас.
— Опять мичман?
— Мне тяжело сейчас, очень, — уклонилась она от прямого ответа, но отец понял, что угадал.
— Ладно. Только, пока не вернусь, не уезжай, хорошо?
Продолжение.
Большое спасибо всем, кто откликнулся! Жду предложений и замечаний!