Старуха в нашем доме появилась внезапно. Когда-то мама со мной снимала комнату в общежитии, на большее не хватало денег- отец нас бросил, а матери приходилось работать на двух работах, чтобы хоть как-то выжить.
Соседи все были вполне приличными и не доставляли неудобства, кроме одного. Дяди Толи. Он нигде не работал и, казалось, что он получает удовольствие от того, что отравляет соседям жизнь- а у него это прекрасно получалось: то намусорит на кухне, то пройдется в грязных ботинках по вымытому только что полу в коридоре, а постоянные приводы своих друзей никому нормально не давали спать.
Но как не пытались облагоразумить мужчину, все было бес толку. А выгнать его из своей собственности никто не имел право.
И вот в один день дядя Толя исчез. Что сказать, его даже никто и не пытался искать- жильцы вздохнули спокойно.
В его комнату молча въехала старуха, один небольшой чемодан и алюминиевый чайник- вот и все пожитки, которые она внесла в комнату, открыв ее своим ключом. Откуда у этой старухи оказался ключ от дяди Толиной комнаты никто не спросил, а может просто не хотели знать- главное, что дебошир больше не портит им жизнь.
Старуха, представившись Верой Павловной, нашла общий язык со всеми жильцами, и часто угощала чаем из душистых трав. Она всегда приходила на кухню со своим помятым чайником и кипяток наливала только из него.
Она была приятной собеседницей, у всех спрашивала про здоровье, про дела на работе. Вера Павловна стала заглядывать частенько к жильцам в их комнаты без спроса и стука, сама же всегда закрывала свою комнату на ключ и никого не пускала за порог своего жилища.
Всем была она по нраву, кроме моей матери. Мама работала до позднего вечера, и в ее планы никак не входили посиделки со старой женщиной. Но старуха все настырнее и настырнее ходила к нам, заводя разговоры ни о чем. Мама была самой молодой из женщин в этой коммуналке.
-Что она привязалась ко мне?- спрашивала она меня,- у меня и интересов с ней общих нет!- негодовала она,- да и чай странный какой-то, потом все в груди огнем горит, постоянно чувствую усталость от этой старухи, я так на работе не устаю.
Сначала я не придавала словам мамы особого значения, но потом сама начала замечать странности, происходящие с жильцами. От прежнего спокойствия не осталось и следа: кто-то постоянно ругался, хлопали двери, на кухне редко кого можно было увидеть, все сидели по своим комнатам.
Никогда не забуду тот день, когда мама усадила меня перед собой и сказала:
-Не пускай Веру Павловну к нам пока я на работе, не заговаривай, никакие угощения от нее не бери и тем более не пей этот ужасный чай.
Я испугалась, даже заплакала - но маму послушалась. До вечера я сидела в комнате, читала журналы, которые взяла в школьной библиотеки.
А потом я услышала странный разговор в коридоре. Мама шепотом кому-то говорила:
-Нельзя медлить! Я все взяла с собой. Встречаемся в полночь.
Мне было интересно, с кем это говорила мама, но на все расспросы она улыбалась и говорила:" Мала еще, чтобы такое знать!"
Я тогда твердо решила не спать до полуночи, чтобы узнать с кем это мама встречается, но, как назло, меня одурманил сон.
Из царства Морфея меня выдернул визгливый крик старухи. Приоткрыв дверь, я увидела странное- Вера Павловна металась по коридору, пытаясь войти в свою комнату, но как только она заносила ногу через порог тут же ее отдергивала, будто там была стена.
Мама быстро загнала меня обратно в комнату. В ее руках была солонка и бутылочка со святой водой, которую мы набирали в церкви.
А утром вернулся дядя Толя, весь грязный, в рваной одежде. По нему было видно, что он питался впроголодь, глаза ввалились темными пятнами.
А старухи и след простыл, только остался ее чайник стоять на Толиковой тумбочке.
Пытали потом мужики дядю Толю, где он все это это время пропадал, а он толком и рассказать ничего не смог. Говорил, что жил в заброшенном доме, а как он там оказался и сам не знает.
Только после того случая Толик и не слышен стал, даже за ум взялся.
А про старуху еще долго судачили на кухне, ведь после ее исчезновения вновь воцарилось спокойствие.
