У нее было два мужа.
Один — нежный отец, лучший друг, надёжное плечо. С ним она любила по пятницам забираться под одеяло, притаскивать туда же пиццу или печенье, горячий сладкий чай с лимоном, и целый вечер смотреть какой-нибудь сериал.
С ним она любила исследовать город, вроде бы такой знакомый за те сорок лет, что она в нем провела, и в то же время совсем новый — ведь появлялись в нем новые кофейни, всегда были нехоженые переулки, да и в зависимости от дневного или ночного освещения всё менялось: воздух, прозрачность неба, яркость фасадов и конечно, её собственное настроение.
С ним было хорошо и спокойно. Она знала, что муж заберет ребенка с продленки, потому что она вечно не успевала — работала хирургом в больнице, от операционного стола ведь не отойдешь ровно в 16:00 со словами: «Мой рабочий день окончен, продолжим завтра с того места, на котором остановились.» Она знала, что муж приготовит ужин, поможет сыну с уроками, потом они вместе помоют посуду и будут ждать ее с работы.
Она любила его за то, что он всегда словно чувствовал, чего ей хочется этим вечером. Жареной картошки. Пирожное со взбитыми сливками из соседнего кафе. Просто чашку крепкого чая. Он будто не просто видел ее уставшую оболочку, что заходила в прихожую и снимала ботинки, шарф, пальто. Он чувствовал ее всю, ее усталость и надежды.
С ним было очень хорошо.
Но был у нее и другой муж. Он всегда приходил внезапно. Врывался в их теплую и ровную действительность, словно пробивался из другой реальности, найдя тонкое место между мирами, и превращал ее жизнь в хаос.
А тонкое место это было не предугадать, не нащупать, не подстраховаться.
Однажды их сын не сказал «спасибо», когда папа купил ему вдруг дорогущую машинку, на которую тот загляделся — это была спонтанная покупка, о которой ребенок и не мечтал, а оттого на несколько секунд онемел от удивления и радости, замешкался, засмотрелся на сияющий бок машинки. И отец дал ему пощечину.
А потом обрушился со страшной руганью, что никакой благодарности не получить в этой семье, воспитали самодовольного принца, эгоиста. Она присутствовала при этой сцене и не понимала, в какой момент мир перевернулся — секунду назад все было хорошо, и без машинки этой все было бы хорошо, не стоило ее покупать, как же так получилось, что их сын рыдает, а отец отвернулся и лишь отталкивает мальчишку от себя, когда тот трогает папу за рукав и горестно раз за разом просит прощения?
Этот другой муж появлялся, когда наваливалось на нее много работы в больнице. Она погружалась с головой, пытаясь последовательно решать одну задачу за другой, ведь это не слова на бумаге истории болезни, это живые люди, а значит, каждому нужно помочь, сделать, что в твоих силах — так она думала. Иногда она приносила работу домой — приносила ее во взгляде и в мыслях, приносила в случайно оброненной за ужином фразе, что не знает, как помочь больному N., но обязательно что-то придумает.
Этот другой муж вскакивал тогда из-за стола, с размаху бросал тарелку на пол, краснел лицом, выходил вон. Потом, через минуту, возвращался и кричал на нее страшным голосом, что она плохая жена, плохая мать, плохой человек, если живет работой, не думает о близких, эгоистка.
Он прижимал ее к стене и угрожал, что сделает что-то с собой, сделает что-то с их сыном, сделает что-то с их общей на троих жизнью. Потому что не позволит так относиться к себе, потому что… Она вжималась в стену и закрывала глаза, мечтая, чтобы этот чужой человек ушел и вернулся прежний муж. Он возвращался, он всегда возвращался, но слишком поздно. У нее уже был синяк на руке, кровь на щеке, чернота в глазах, пустота в душе.
Два мужчины жили в одном человеке. Так бывает?
Как-то она набралась решимости и спросила об этом свою подругу-психиатра. Та посмотрела внимательно, задала с десяток вопросов: импульсивен? Настроение меняется в секунду? Чувствителен к тому, что близкие переключают свое внимание с него на что-то еще? Угрожает, нестабилен, иногда ведет себя опасно, не контролирует свой гнев? Потом кивнула. Бывает.
Называется — пограничное расстройство личности.
Лечится? Вылечить нельзя, но можно улучшить состояние. Подобрать терапию.
У этой медицинской сказки не будет хорошего конца.
Терапию подобрали, но два мужа, увы, так и не стали одним. Тот, второй, гневливый и опасный, стал приходить реже. Но она так и не смогла избавиться от чувства, что каждый его приход по сантиметру разрушает фасад ее личности, трещинка за трещинкой разъедает ее душу.
Она снова пошла к подруге-психиатру. На этот раз — чтобы получить лечение от депрессии.
А потом она развелась с тем человеком.
Пограничное расстройство личности — это серьезное испытание не только для того, кто болен, но и для его близких.
Будьте здоровы!
