Эта максима, вошедшая в наш обиход в конце правления Л. Брежнева, вызывала немало ироничных улыбок и даже откровенных насмешек. Она воспринималась как туповатая, бессмысленная тавтология типа: масло должно быть масляным, а вода - мокрой. И при этом она казалась крайне подходящей для старенького, вечно напичканного какими-то препаратами генсека. который к концу жизни уже плохо ориентировался в окружающей среде. Поговаривали, что эту чушь нарочно придумали для него коварные референты.
Однако, смех смехом, а "неудачная формула", как это выяснилось позднее, оказалась гораздо глубже и умнее очень многих экономистов советской школы. Дело в том, что настоящей экономики в СССР никогда не было. В нашей стране по традиции так назывались любые виды хозяйственной деятельности, связанные с добычей, производством и распределением материальных ценностей. Вот она - "реальная экономика"! Чего ж вам больше?
Суть оказалась в том, что вся эта хозяйственная деятельность была крайне неэкономной. То есть, она не имела ничего общего с экономикой в прямом смысле этого слова. В принципе, вообще. По той очевидной причине, что понятие экономической эффективности, известное в науке в качестве "эффективности Парето", не представляло собой в СССР стимула для хозяйственной деятельности как таковой. Не говоря уже о том, чтобы играть роль главного ее стимула, безусловного, неотъемлемого и даже обязательного требования, всенепременно предъявляемого к сфере хозяйственной деятельности общества.
Конкретных причин возникновения этого дефекта, самого по себе весьма уродливого и даже не совместимого с нормальным существованием государства, воз и маленькая тележка. Разбирать их здесь мы не будем. Достаточно указать, что главная из них - полное доминирование чисто политических воззрений, интересов и соображений. Экономической деятельности в данной системе уделялась роль чисто вспомогательной хозяйственной службы, худо-бедно помогающей государственному аппарату поддерживать жизнедеятельность вверенного населения, обеспечивать боеспособность своих вооруженных сил и удерживать бразды правления в собственных руках. Выпускать из закупоренной бутылки своевольного и весьма могущественного джинна экономики советская номенклатура не намеревалась, как не намерена и нынешняя власть. Именно поэтому бюрократическая диктатура постаралась начисто вытравить из общественного сознания самое логику экономического мышления, немыслимую без категории экономической эффективности, которая автоматически приводит к созданию постоянно изменяющейся шкалы альтернативных стоимостей, а также без таких понятий, как личная заинтересованность, индивидуальная ответственность и экономическая свобода.
Без этих констант реальная экономическая деятельность практически неосуществима. Это обязательно будет либо малоэффективный ее паллиатив, либо бессмысленная пародия. Любителям докапываться до истинных причин развала могучего СССР следовало бы перестать нести околесицу насчет "предательства Горбачева", "происков ЦРУ", "влияния Запада", "тактических ошибок партийного руководства" или " глубокой усталости от тотального вранья, которая вдруг охватила большую часть советского народа".
Нет ничего удивительного в том, что СССР распался. Куда поразительнее то, что он смог так долго продержаться. Нет спора, концентрация власти и колоссальных ресурсов в руках госаппарата создает эффект огромного преимущества в плане централизованного планирования и обеспечения этих планов финансами. Но данный эффект носит лишь кратковременный характер, порождая крайне опасные побочные явления. Чем сложнее и запутаннее становятся технологические процессы, производственные и хозяйственные связи, тем более громоздким и малоподвижным предстает центр внеэкономического контроля и управления. Госаппарат становится похож на жирного, перекормленного борца сумо, способного только отмахиваться от массы проблем, наседающих на него, не решая толком многие из них. В результате хозяйство непременно начинает медленно деградировать.
Да, конечно, СССР сумел достичь немалых успехов в области ядерной энергетики и ракетостроения, равно как и в космических исследованиях. Истины ради упомянем, что в некоторых из этих областей не обошлось без пресловутого "цап-царапа". Поблагодарим доставшиеся нам в честных боях трофейные образцы и ротозейство беспечных американцев. Но, как это ни прискорбно, упомянутые достижения, как и многие другие, в конечном счете, оказались для страны Советов "пирровыми".
Как ни парадоксально, они вообще не сопровождались общим прогрессом технологий. И это при том, что в СССР было издано больше книг о НТР, чем во всем остальном мире вместе взятом. Таким образом, простым начетничеством и банальной трепотней нам не удалось преодолеть чисто экономический обскурантизм и глубокое невежество, обусловленные упорным непризнанием реальных экономических законов, а также упоенной мистификацией социальной природы человека.
В итоге к 70-ым годам ХХ века СССР оказался у разбитого корыта. Несмотря на свою огромную территорию и довольно внушительный размер ВВП, он уже вполне напоминал своего библейского прототипа - колосса на глиняных ногах, обреченного в любой момент рухнуть, распавшись на куски. Никакого будущего у этого государства, имеющего крайне архаичную и неэффективную хозяйственную систему, не было и быть не могло. СССР, подобно нынешней РФ, был вынужден в течение последних десятилетий своего существования с прискорбием наблюдать, как его, теряющего скорость движения, лихо обходят в экономической гонке одна за другой страны, которых он раньше и в грош не ставил, а то и вовсе не знал.
Брежнев, шамкая вставными челюстями, заявил с кремлевской трибуны: "Экономика должна быть экономной". Этот лозунг или указ поначалу показался очень смешным. Тем более, что чисто физическое состояние генсека уже позволяло не относиться к нему как к реальному источнику силы. Но сейчас-то смысл этого послания вполне прояснился. Это была абсолютная правда, прозвучавшая, между прочим, как крик вопиющего в пустыне. До тех пор, пока не удастся создать собственной рационально выстроенной экономической системы, которая, естественно, должна быть прежде всего экономной, ничего хорошего нас впереди не ждет. Полный мрак и разброд.
