«Избушка-избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом!», — мы все знаем эту присказку из детских сказок. Но что это за избушка такая, что стоит на курьих ножках и умеет чуть ли не выкидывать коленца в танце?
Давайте разбираться.
Можно ли назвать избушку Яги живой?
Исследователи образа бабы Яги отмечают, что в разных сюжетах ножки избушки бывают и сорочьи, и бараньи, и мышиные, и даже собачьи.
Еще реже можно встретить сюжет, описывающий, что жилище Яги подперто блинами.
А иногда сказочная ведунья и вовсе сидит... внутри раскидистого дуба, что растет в чистом поле. И ни о каком-либо доме нет и речи.
Тем не менее самое растиражированное описание избушки, безусловно, включает в себя два признака:
- курьи ножки (иногда одна);
- способность поворачиваться в стороны и вокруг себя.
Если же мы вспомним сказку «Василиса Прекрасная», где говорится о том, что дверь избушки — это человеческие ноги, запоры — руки, а замок — рот с острыми зубами, а окружена она забором с человеческими черепами со светящимися глазами, то составим окончательно знакомую картину.
В ней изба — не что иное, как «живая» сущность с антропоморфными, или человекоподобными элементами.
Почему ножки — именно курьи? И значит ли «курьи» — «куриные»?
Итак, среди прочего, наша сегодняшняя героиня удивительна тем, что чаще всего стоит на курьих ножках.
Вроде бы вопросов нет: все знакомо и не требует объяснений. Да в сказках и не такие чудеса встречаются!
Но давайте порассуждаем.
- Во-первых, что это за курица-великанша, от которой ножки остались в наследство?
- Во-вторых, если ножки, то почему они не ходят, а максимум — топчутся на месте в неуклюжем круговом танце?
Учитывая, что упоминаний о курице-мутанте как отдельном персонаже в фольклоре не встречается, а избушка с ногами действительно никуда не ходит, а стоит на одном и том же месте, можно предположить вот что.
Курьи ножки — это, главным образом, опора. А вот признак «курьи» не обязательно связан с курицей!
По мнению авторов книги «Жила-была Баба Яга», курьи — это преобразованная форма слова «курные», или окуренные [обрядовыми составами].
Наши предки, проводя обряды захоронения, во многих культурах перед погребением помещали умерших в ритуальные постройки на прочных опорах (например, высоких пнях) и окуривали дымом от трав. Примечательно, что эти постройки были закрытыми и окружались — внимание! — кольями с черепами. А внутри зачастую оставляли пищу — для комфортного прохода покойника в мир иной.
В этой связи вспоминаются также строчки А. Пушкина:
«Избушка там на курьих ножках стоит без окон, без дверей».
Все это непрозрачно намекает нам: изба бабы Яги — точка на границе между Явью и Навью, миром живых и мертвых. И пройти через нее означает символически взойти на новую ступень в своей личной истории.
«После возвращения оттуда <он> стал другим!», — могла бы справедливо заметить управдомша Варвара Сергеевна Плющ, если бы была героиней волшебной сказки и имела в виду Ивана Царевича, побывавшего в избе на курьих ножках.
В культурологии это событие называется инициация, или посвящение, и во всем известных сказках ее проходят, например, Иван-царевич и выше упомянутая Василиса.
Впрочем, все может быть гораздо прозаичней, если вспомнить традицию, в которой под фундамент нового дома раньше закладывали черного петуха или курицу в угоду духам и вообще для благополучия жильцов.
Кстати, об этимологии Калинова моста и реки Смородины я рассказывала в схожем ключе здесь:
А почему ножки не ходят?
Но почему же наша избушка, имея ноги, не двигалась с места? Неужели просто потому, что берегла имущество и сон своей обитательницы?
Возможно, да, но не только.
Иваны (будь то царевичи, будь то дураки) и другие молодцы неспроста дают избе один и тот же приказ: «Повернись ко мне задом, к лесу передом!». Эту фразу правильнее всего перевести так: «Отвернись от мира смерти и повернись к миру живых», а объяснить — следующим образом.
Если мы подразумеваем, что избушка на курьих ножках — это портал между двумя мирами, то понятно, почему изначально, когда рядом не пахнет русским духом, она стоит дверью к лесу, т.е. миру смерти. И теоретически герой может обойти ее сам и зайти с обратной стороны, но только тогда... он попросту умрет.
А залихватски заставляя избу повернуться к нему передом, он как раз таки вступает в свое инициационное испытание. Это уже дальше будет прием пищи («сначала накорми, потом напои»), баня («затем помой»), поход на битву с чудищем и т.д. Но для начала — вход и заявление о себе как готовом к будущему подвигу, в котором Яга, к слову, выступает проводником, наставником.
О личности бабы Яги я напишу еще не одну статью, а пока предлагаю почитать вот эту:
Любопытно, кстати, что разговаривают с избушкой в сказках только герои мужского пола, тогда как для девушек вход, пусть и «украшен» костями, но всегда открыт.
Это связано с различиями в традиции обрядов посвящения, где мальчикам для «превращения» в мужчину нужно проявить смелость, а девушкам — трудолюбие, покорность и хозяйственность.
Что в итоге?
Что ж, безусловно, жилище бабы Яги — куда больше, чем смешной лесной домик.
Это важнейший пункт на границе между двумя мирами, и зайти внутрь, а тем более остаться живым и выйти назад, может только достойный герой — обычно добрый молодец или красна девица.
А курьи ножки — вероятнее всего, оволшебствленные деревянные опоры, на которых в реальности стояли когда-то помещения для окуривания усопших.
Как бы там ни было, ножки — не единственный предмет окружавших Ягу «интерьеров», достойный пристального внимания. В следующей статье для этой подборки я напишу о пронизанном символизмом внутреннем убранстве избы и подворье колдуньи.
----------------------------------------------------
А чтобы скорее узнать, почему она частенько, встречая гостя, лежит «из угла в угол, носом в потолок»... ставьте лайк. Ну и подписывайтесь на этот канал, если еще этого не сделали. Здесь интересно и тепло!
----------------------------------------------------
Возможно, вас заинтересует: