В сборнике произведений А. Тургенева "Политическая проза", изданном в 1989 году есть занимательная работа в жанре путевого дневника, написанная ещё в молодости русского классика. Называется она "Путешествие русских студентов по Гарцу. (Отрывок из путешествия по Гарцу в 1803 году)". #Тургенев, как истинный патриот, изучая бытность немецкой глубинки, нет-нет, да и вспомнит о Родине, сравнит чужбину с отчизной.
В одном из таких эпизодов взор его падает на культуру пития у немцев, которую сравнивает он с оной у русских мужиков.
Мне кажется, что не все имеют право обвинять русский простой народ в чрезвычайной склонности к пьянству; с тех пор как римляне победили германцев крепкими напитками, она и здесь не меньше, с тою только разницею, что они не имеют столько средств и побуждений употреблять ее во зло. Нам выхваляют умеренность немцев; но умеют ли они воздержаться от кофе, более для них вредного, нежели для русского мужика водка? Если немецкий мужик не пьяница, то более экономия его, нежели воздержание, тому причиною. По большей части немецкий крестьянин имеет нужду тогда только в вине, когда он хочет быть веселее обыкновенного; русский (по большей же части) пьет с горя. Кабак есть для него единственный волшебный замок, который переселяет его из горькой существенности в ту страну радости, где он не видит над собою ни барина, ни капитана-исправника. Он пьет из реки забвения. Впрочем, если будешь примечать беспристрастно, то увидишь, что нем[ецкий] крестьянин в целый день выпьет гораздо больше русского, потому что он, имея всегда с собою небольшую склянку с водкой, мало-помалу или для поправления желудка, или для подкрепления сил, словом, под различными предлогами выпивает ее. Напротив того, русский мужик пьет вдруг и — упивается. К тому же зимою ему надобно зайти к Бахусу в гости, чтобы согреться, а к лету это уже обратится ему в привычку.
При всем том я думаю, что не один северный климат, не одна физическая причина склонности русского к пьянству; но есть и другой источник сей пагубной для нас страсти, есть причины моральные (которых основание находится в государственной нашей конституции). Россия большею частию состоит не из подданных, но рабов, хотя не в римском и венгерском смысле этого слова,— и большая часть крестьян принадлежат помещикам. Русский мужик с молоком матерним всасывает в себя чувство своего рабства, мысль, что все, что он ни выработает, все, что он ни приобретет кровию и потом своим,— все не только может, но и имеет право отнять у него его барин. Он часто боится казаться богатым, чтоб не навлечь на себя новых податей; и так ему остается — или скрывать приобретенное (оттого со времен татарского нашествия обычай русских мужиков зарывать свои сокровища в землю) или жить в беспрестанном страхе; а чтоб избежать того и другого, он избирает кратчайшее средство и несет нажитое в царев дом, как говорят наши простолюдины. Словом, гораздо большая часть русских крестьян лишены собственности. И вот одна из главнейших подпор, на которых вознесен в России престол Бахусу. Ко всему этому способствовало, может быть, и множество праздников, в которые крестьянин за долг почитает быть веселее обыкновенного.
Царёв дом - кабак. Государство наше после длительного периода запрещений в области распития спиртных напитков опытным путём пришло к тому мнению, что если уж нельзя каким иным образом получить прямой доход с мужика, то и этот неплох. Тем более, что по словам Флэтчера, просаживание последних грошей в кабаке могло трактоваться и как дело благородное, произведённое в угоду государю.
В каждом большом городе устроен кабак или питейный дом, где продается водка (называемая здесь русским вином), мед, пиво и проч. С них царь получает оброк, простирающийся на значительную сумму: одни платят 800, другие 900, третьи 1000, а некоторые 2000 или 3000 рублей в год. Там, кроме низких и бесчестных средств к увеличению казны, совершаются многие самые низкие преступления. Бедный работник и мастеровой часто проматывают все имущество жены и детей своих. Некоторые оставляют в кабаке двадцать, тридцать, сорок рублей или более, пьянствуя до тех пор, пока всего не истратят. И это делают они (по словам их) в честь господаря, или царя. Вы нередко увидите людей, которые пропили с себя все и ходят голые (их называют нагими). Пока они сидят в кабаке, никто и ни под каким предлогом не смеет вызвать их оттуда, потому что этим можно помешать приращению царского дохода.
На этом основании можно утверждать, что различные исторические опусы о стремлении государственных мужей к устранению крепостничества или прочих мер по улучшению благосостояния крестьянства являются лишь завесой реальной #биополитики российского государства, шедшего по самому короткому из возможных путей: не дать обзавестись обывателю излишней собственностью, изъяв через его телесную способность утилизации спиртного только-только нажитое непосильным трудом. Это не только скорейший путь пополнения казны, но и весьма удачная политическая стратегия: класс собственников будет медленно, но верно готовить под себя новые институциональные порядки, соразмерные с его ролью в государственном строительстве, а #пьяницы же с голой задницей способны только на бунты. Те самые, по Пушкину, бессмысленные и беспощадные.
Сильно ли всё изменилось с тех самых пор?
