.
.
.
Невозможно не коснуться, (и ужаснуться искаженности взгляда на историческую перспективу ) в философии Гегеля , его знаменитого отношения Господина и Раба , на противостоянии которых в сущности и держится вся метафизика феноменологии Духа Гегеля , в ходе которой, герой ставящий на кон свою жизнь, порабощает того, кто герою сдается. На взаимоотношениях господина и раба Гегель и строит свою метафизику . Начать с того, что Гегель либо смешивает, либо даже не утруждается разделять такие разные явления как служебная (она же сакральная) иерархия, и более поздний феномен рабства. В конце концов, в мироздании существует иерархия, даже в природе , не говоря о Космосе . К примеру , солнце является главным светилом для земли, звезды же солнечной галактики занимают по отношению к солнцу если не прямо подчиненное, то зависимое положение относительно пути их орбит вокруг солнца. Говоря же о природе, в стае львов есть свои вожаки, (хотя к примеру у тигров нет вожаков, тигр любит одиночество, потому тигр и выше льва.) Но это совсем не значит, что вся стая львиная является обслугой льва -вожака, хотя и всегда отдает ему первенство. Говоря же о древнем мире людей, в котором все еще намного сложнее, и непредсказуемее, у любого племени были свои вожди, которые сами служили определенной космической силе, или тотему, являясь их законными носителями, социальными инкарнациями, или земными медиумами.
А кроме вождей существовал и совет старейшин, выбирающий своего вождя. Совет обладал и правом низвергнуть вождя, при одобрении племени, и выбрать нового. Это уже говорит против того, что племя лишалось свободы, (лишь подчиняясь прихотям вождя, или авторитету старейшин) поскольку, напротив частная свобода человека возможна лишь при порядке, обеспечивающем защиту свободы каждого члена племени. Говоря же о труде, вообще то все люди трудились, хотя в любом племени возникало свое разделение труда. К примеру, вряд ли старик мог идти на охоту. И положим, он готовил на костре, или следил за детьми. Такова картина мира и взаимоотношений меж людьми, (являющаяся нормальной) была на земле в целом, говоря об эпохах в которых разделение труда по Марксу, было естественным и природным, а не насильственно цивилизационном, как в эпоху абстракции труда . Да, конечно вследствие войн и набегов на чужие территории, (и защиты своих) возникали и пленные рабы.
Другой вопрос , насколько нужны были эти рабы (по Гегелю) герою?
Не брал бы ведь он своих рабов в поход что бы те ему чистили его кобылу, и добывали пищу? Вероятнее всего рабы изначально приносились в жертву, либо пленными обменивались, как часто происходит это и сейчас . Если же на кого рабы и трудились, (как произошло это позднее в эпоху купечества , и товарного натурального обмена, включая и продажу людей ) то вряд ли на героя., а поначалу на какого -нибудь разбогатевшего купца, наживающегося на войне, ( говоря проще торгаша), а затем, по мере того, как среди рабов начинали появляться более свободные или разбогатевшие люди из числа их надсмоторщиков , рабы просто становились их рабами .
Таким образом, со временем, у рабов возникали и свои рабы.
И лишь в более поздние исторические времена рабами обзаводились античная знать, что говорит в пользу того, что рабство не такое и раннее, и естественное для мира и человечества явление , как его видел, или хотел видеть Гегель, и уже потому нельзя на понятиях господства и рабства выстраивать тотальную диалектику истории и сознания. Резюмируя сказанное, у раба не может быть господина как впрочем и у господина раба, ибо каждый раб это раб раба, как каждый господин в той мере слуга своего господина , в какой он и сам господин, в том числе и для своего господина, (хотя , разумеется, и господин нижестоящий) .
Этот принцип особенно хорошо проявился при феодализме.
Можно заметить, про при Древней Греции почему то не возникало восстания Спартака, Спартак возник именно в рабовладельческом донельзя Риме .По своему это восстание образовало некую поворотную точку. Лишь с возникновением христианства рабство было более менее упразднено.
Все это говорит о том, что цивилизация построенная на рабском труде была убыточна, (Рим разрушили рабы) как убыточным было и крепостничество в России, пока его не отменили.
Хотя, именно неполная его отмена, и привела Россию к Революции.
Конечно (в связи с крепостничеством) нельзя, не коснуться тяжелого и зависимого положения крестьян при феодалах, практически захватывающих земли крестьян. Но все это не есть прямые формы рабства как такового, а лишь искажения социальной иерархии, оборачивающиеся самыми уродливыми и зависимыми формами сословных взаимоотношений. И все таки, даже при феодализме крестьян сложно назвать рабами, даже из числа самых зависимых. Поскольку, раб это не просто положение, раб это ступень сознания, оборачивающаяся и ступенью бытия.
Во всяком случае так понимал рабство Гегель .
Именно, потому что рабство является ступенью сознания (как сознания зависимого) , даже у подобной ступени сознания есть следующая ступень, с точки зрения Гегеля, ведущая якобы к освобождению. Другой вопрос, может ли чистое рабство, (как ступень сознания) освободиться? Что бы человеку освободиться, как минимум он не должен ощущать себя рабом. Поскольку, человек без свободы, не может обладать и сознанием. Сознание и есть внутренняя свобода.
И как таковая, она не может умереть , но может уснуть.
Невозможно не упомянуть и печально известное рабство в Америке. Но и рабство в Америке в целом носило характер социального архаичного пережитка, и потому вскоре , в ходе гражданской войны, было искоренено с победой капиталистического , промышленного Севера над более отсталым архаичным Югом. Более сложный вопрос, стали ли люди после отмены рабства, утвердившего промышленный мировой капитализм, свободнее?
Да и стала ли Америка нравственно лучше?
На эти вопросы можно дать разные ответы. Для кого то, архаичная Америка, даже с ее рабовладельческими пережитками , была по человечески более чистой, (например, с точки зрения Маргарет Митчел написавшей роман Унесенные ветром),а для кого то, как для Гарриэт Бичер Стоу, (автора хижины дяди Тома) являла лишь самый уродливый край света. Следует отметить, что обе точки зрения интересны, и убедительны.
Однако, обе точки зрения – лишь художественны и личны.
Не менее интересный вопрос, можно ли рабочего отождествить с рабом? Уже Маркс прекрасно понимал, и даже подчеркивал в своем Капитале, что понятие рабочего (рабочей силы) до капитализма вообще не существовало ,до капитализма были обычные ремесленники, лишившиеся связи с землей, по мере развития городов и потоков людей в города ,из числа бывших крестьян .Как и до машин и производства не было и рабочих, хотя и были предтечи рабочих из числа сословия ремесленников.
Кто такой рабочий?
Рабочий не тот кто просто стоит у станка , и работает, а тот, кто продает себя в качестве рабочей силы производителю., капиталист же тот, кто покупает рабочую силу , присваивая себе каждый раз из производства и прибыль, в форме прибавочной стоимости вычитаемой не только из рабочего труда., но и из жизненного времени рабочего. Время рабочего работает на капиталиста, (и его прибыль) по мере того, как оно же отчуждается не только в труде рабочего, но и в производимых рабочим вещах , как и даже в самой прибыли капиталиста .
Этот процесс и являет род круговой, социальной эксплуатации.
Однако, в виду того, что чем сложнее становятся машины, и производство , тем образованнее (а тем самым и свободнее) становится рабочий, со временем по Марксу, (по мере обостряющегося противоречия меж производственными силами, требующими образования, и устаревшими производственными отношениями, не берущими это образование в расчет) рабочие просто перерастут своих эксплуататоров, в той мере в какой они станут самостоятельной, осознанной силой истории. То есть сознанием истории как истории освобождения человека от анонимных , порабощающих его сил. И значит, никакой речи о рабстве у Маркса отнюдь не идет.
Существует чисто пространственное освобождение от поработителей.
У Маркса же речь идет об освобождении сознания, как освобождения времени , жизненного времени трудящегося в пользу его духовного развития, а значит и в пользу Вечности. Но у Маркса отнюдь освобождаются не рабы, как у Гегеля, а свободные, хотя и материально бедные, и зависимые от эксплуататоров люди. Этим диалектика Маркса и отличается от диалектики Гегеля.
Почему же Гегель выстроил такую картину мало похожую на жизнь и на историю?
Отчасти потому, что немцы по отношению к европейцам всегда были варварами, хотя и варварами благородными Платон , с его греческой (южно врожденной) идеей прекрасного, помимо того, что не принял бы ни скептицизма ,ни агностицизма Канта, никогда не выстроил бы такую эстетику, которую выстроил Кант, не говоря об этике .
У Платона бы возникли закономерные вопросы.
Долг ради долга, выраженный в этике Канта, Платону показался бы дикостью, если ничего не значащей абстракцией, даже не смотря на то, что во многом этика Канта и Платона, исходящая из области сверхчувственного, смыкается, но еще больше расходится. Ибо, этика Канта лишь формальна, когда как у Платона она всегда содержательна.
Платон бы быстрее понял Христа, если бы дожил до его сошествия…
Отчасти же Гегель выстроил такую картину истории просто для иллюстрации диалектики , динамичнее, или , красочно контрастнее всего работающей во взаимоотношениях господства и рабства, вкупе с тем, что метафизический, абстрактно-схематический принцип у него взял вверх над здравым рассудком, (который Гегель, часто вслед за Кантом и романтиками принижал.)
Гегель жил в революционное время, открытое эпохой Наполеона.
Следует также отметить, в философии Гегеля, всегда нечто главенствует, одно у него подчиняется другому, хотя и сложно и диалектически. Почему бы тогда не написать диалектику сознания в форме Господина и раба? Таков Гегель и в своем взгляде на природу ,так же абстрактном и метафизически отвлеченном, за что его справедливо критиковали современники. Во всяком случае логика Маркса здоровее и жизненнее.
Хотя, конечно Маркс меньший метафизик, чем Гегель .
Но здесь и возникают некоторые трудности, требующие пояснения. Что значит, Маркс меньший метафизик чем Гегель? Даже вопреки упрекам в адрес Маркса, в его материализме, (почему Маркс и «земнее» Гегеля) Маркс не столько даже был материалистом, сколько «упразднителем метафизики» ради самой же философии (и ее освобождения скорее от абстрактных, чем универсальных метафизических начал ), в этом Маркс не был нов, как и не был последним. Метафизику стремился упразднить и Хайдеггер, и Деррида.
Другой вопрос, возможно ли это?
С одной стороны, философия все сущее и живое превращает в мир понятий, (в этом Гегеля упрекал даже Шеллинг), в сферу чисто умственных категорий , или в "инобытие идеи ", лишая все живое жизни, живой положительной содержательности. С другой стороны упразднить метафизику может сама же метафизика. Нужно так же понимать, что мир потому и духовен, что он материален. Не было бы материи, не было бы ни развития, ни духовности, ни любви.
А не было бы любви, в мире не было бы и спасения.
С этой точки зрения, если можно оправдать материализм Маркса , (не атомический, как у французских материалистов , а жизненно диалектический, исходящий из творческой и трудовой активности человека ), то исходя именно из этого, или близкого этому, понимания. Хотя, с чувственно-осязаемой материей имеет дело, не философия, а скорее искусство.
Философия же как известно имеет дело с идеями, и областью мысли.
А наука имеет дело с материей мертвой, не органической, а механической. Мы можно сказать живем в век, в котором наука победила искусство. Подлинная же, как и религиозная, и даже социальная философия - по своей сущности должна быть ближе к искусству, чем к чистой науке.
А к чему в таком случае должна быть ближе история?
История не должна превращаться в миф, но не должна и демифологизироваться, ибо демифологизация истории это лишь новые мифы, вряд ли более лучшие, чем старые. Но история и не должна следовать устаревшим универсальными мифам.
Ибо, история ближе к искусству, чем к науке, но и ближе к науке, чем к мифу.
