Как мы ни следили бы за книгами, а годы берут своё. Они выцветают, листы желтеют. А если книга ещё и интересная, то, как осторожно ее ни читай, а все равно и уголки замнутся, затрутся, и пятнышко то там, то сям поставится. А есть и такие, с измочаленными страницами, перечитанные много раз.
А вот есть другие. Новенькие. Странички хрустят и пахнут не книжной пылью, а типографской краской. Эти куплены недавно. Они – элита домашней библиотеки. Стоят на видном месте. Красивые корешки, много страниц. Прямо-таки обожаю книги потолще. Разобраны по сериям и собраниям сочинений. Разве могут те, первые, старые, сравниться с ними?
Конечно, на видном месте должны и будут стоять книги новые, а не зачитанные несколькими поколениями моей семьи. Но когда берешь книгу, например, из собрания Вальтера Скотта 1962 года, которую мой молодой еще отец получал по подписке том за томом и, прочитав, хранил долгие десятилетия, то сердце заходится.
Отцу тогда не было и тридцати. Матери вообще тринадцать. Они еще семнадцать лет знакомы не будут. А книги будут все это время ждать, когда мать моя их прочтет и придет в восторг от историй Вальтера Скотта. Весь двадцатитомник осилит за полгода.
А потом я буду расти, а родители как бы ненароком станут рассказывать то одну историю, то другую, описанную знаменитым писателем, пока я не выдержу и не перечитаю тоже это собрание сочинений. И брат мой. И сестра.
И вот берешь в руки такую книгу и понимаешь, что это уже не просто книга – она связующее звено между уже ушедшим поколением и поколением еще не родившимся, потому как уже мой сын перечитал двадцатитомник. Скоро дочка подрастет – придет и ее черед прочесть, я в этом уверен. А потом и их дети. Книги, на удивление, отлично сохранились, разве только потемнели немного.
И таких книг – много! Что ни книга – то воспоминание. Доброе, дорогое сердцу, от которого наворачиваются слезы и радостно становится на душе. Вот разве можно оборвать эту связующую нить и выкинуть? Я не в состоянии. И будут книги из отцовской библиотеки стоять на полках, пусть и во втором ряду, еще долгие-долгие годы. Все они тщательно выбирались, оберегались – для нас, для детей, конечно же, чтоб мы, читая прекрасные истории Купера, Скотта, Куприна и Короленко, постигали трудную науку жизни.
Есть и другие книги – те, что я сам покупал уже давным-давно. В конце 80-х, в 90-е. Тогда всё, что угодно, купить можно было. Книжный рынок вдруг стал переполненным. И среди них есть тоже дорогие сердцу. И тоже они связаны с каким-то теплым воспоминанием. Пустяковым порой, но этого достаточно, чтоб книга оставалась дома.
Но добрую половину из этих книг, что покупал сам в погоне за увлекательным чтивом, я уже давно задвинул подальше, а то и вовсе завернул в бумагу, скрутил веревкой и отставил с сторону. Это серия «Дестройер», Микки Спиллейн, это всякая бестолковая и отвратительная в своей подражательности отечественная фэнтези начала нулевых. Сюда же можно добавить две полки Бушкова (да, интересно было читать, но ничего не почерпнул для себя – пустышки по сути) и многие другие книги.
Они не идеальны, но сохранились неплохо. Выкидывать их все же жалко. Сдать на переработку тоже. Пробовал отдать в библиотеку. Сказали, что не надо. Им нужны новые, не старше пяти лет. Чтоб еще пять лет стояли, пока библиотекари их оформят и начнут выдавать читателям. Вот если бы взамен принес бы, то тогда можно по годам смотреть, а так извини, неси свой хлам назад. Принес. Как будто у них в библиотеке одни только новенькие книги! Что ни возьми, подклеивать приходится, чтоб совсем не развалилось все в руках. А туда же - новые подавай.
Часть книг - развлекаловку всякую совсем уж бестолковую - с удовольствием в больнице взяли. Может, кто и прочитает там.
Друзья? Половина из них не читает ничего, кроме сообщений в телефоне. И то предпочтение отдают смс с номера 900. Любой текст больше страницы вызывает у них головную боль. Нашелся один, Вася. Тоже любитель чтения. Обещался забрать на дачу, чтоб не скучать, когда там бывает. Ну, хоть при деле книги будут, надеюсь.
Но забрал тот Вася книги, скажем так, товарного вида. Их еще не стыдно на обозрение выставить. Но ведь есть еще и те, что с порванными корешками, измочаленными страницами, разрисованные детьми, племянниками, с вырванными листами, попавшие когда-то под дождь и прочие. Эти никто не заберет. А выкинуть не могу. Все надеюсь, что жена когда-нибудь сама их сдаст в макулатуру. Тайком от меня. И просто поставит перед фактом. Ругань, конечно, будет, но…
А вот про отцовы книги предупредил. Их не тронет. И пусть они уже не на виду, но зато глубоко в сердце.
Уважаемые читатели канала! Комментируйте заметки, высказывайте свои мысли, если возникнет желание. Несогласие с позицией автора только приветствуется: всегда полезно знать другие точки зрения. Если что-то пришлось по душе, не стесняйтесь поставить класс - вам нетрудно, а мне приятно + помогает, как говорят, в продвижении канала.
