Готов поставить на все что угодно, что сюжет этой интернет-баталии вы наблюдали бесчисленное количество раз. В одном углу ринга - гоблины, гремлины, климы чугункины и прочие сетевые политруки в пыльных шлемах. Они утверждают, что Российская Империя не производила ничего кроме лаптей. Их оппоненты, крестьянские дети, ностальгирующие по барскому сапогу Мудрого Государя и России Которую мы Потеряли задорно контратакуют в духе - "Ну и что, если в деревнях жрать было нечего? Зато какие линкоры строили!". Спешу расстроить - победителей в этом поединке сверхразумов не будет. Ибо истина, как водится, лежит где-то посередине. И мы с вами, как приличные люди, понимаем, что Российская империя, разумеется, не стояла в первом эшелоне индустриально развитых держав. Но и лаптями с зерном на экспорт отнюдь не ограничивалась.
Ярким примером царского военно-промышленного шика по праву считается тяжелый бомбардировщик "Илья Муромец". Этот дизельпанковый монстр на момент своего появления не имел аналогов в мире. Можно долго объяснять, почему он так крут. Грузоподъемность, дальность, высота полета, оборонительное вооружение - все эти дивные выкладки вы легко разыщете в технических справочниках. Но вот самое главное практическое доказательство - за все время Великой войны русская авиация потеряла в воздушном бою только один "Илья Муромец". И вот как это было.
Осенью 1916 года 3-й боевой отряд Эскадры воздушных кораблей стоял под Минском. В отряде числилось четыре "Муромца", из которых нас интересует машина под номером XVI. Экипаж этого бомбардировщика был укомплектован строго по имперски, в том смысле, что отображал все этносословное разнообразие огромной страны. Командиром экипажа числился поручик Дмитрий Макшеев - дворянин родом с Вологодщины, считавшийся потомком Рюрика в 30-м колене. Заместитель командира - поручик Митрофан Рахмин, пришедший в авиацию из Военно-автомобильной роты. Артиллерийский офицер - молодой поручик Фаррух-ага-Гаибов, азербайджанец, сын полицейского чиновника, уже заслуживший боевые награды на Кавказском фронте. И наконец, младший офицер-наблюдатель - корнет Олег Карпов, потомственный военный, кавалерист.
11 сентября 1916 года "Муромцы" 3-го боевого отряда готовились к очередному рейду. Целью налета наметили деревню Боруны, где базировался штаб германской 89-й резервной дивизии с тыловыми службами. Склады, аэродром, железнодорожный узел - все это хозяйство русским летчикам было положено разбомбить. На прикрытие четверки "Муромцев" командование выделило 13 истребителей "моран-солнье" и "вуазен". Ничего не предвещало серьезных проблем в этой рядовой, в общем-то, операции.
Утром 12 сентября, прогрев моторы, русские летающие крепости одна за другой начали отрываться от земли. Взлетели не все - на одном из бомбардировщиков загорелись двигатели, а "Муромец" под номером XII заблудился в густых облаках и не смог пересечь линию фронта. Пришлось возвращаться на базу. Запаздывало и обещанное истребительное прикрытие. Но несмотря на все неурядицы, путь к цели продолжали два самолета - "Муромец VII" штабс-капитана Башко и бомбардировщик Макшеева.
Башко отбомбился как на учениях, несколькими точным попаданиями спалил немецкие склады со снарядами и ушел на базу за новым боекомплектом. А вот "Муромец" Макшеева отстал от товарища - подвел отказ одного из двигателей. Корнет Карпов произвел ремонт прямо на крыле(!) и "шестнадцатый" сумел благополучно добраться до Борунов. Но разбуженные разрывами бомб немцы уже изрядно переполошились. По одиночному русскому самолету били зенитки, на перехват вылетели сразу четыре германских истребителя. Неравная воздушная схватка началась.
"Фоккер" лейтената Вольфа атаковал первым. Подобрался на 300 метров и пустил по двигателю русской машины длинную очередь. "Муромец" задымил и пошел на снижение. Только подпустив неприятеля практически в упор русские авиаторы припали к пулеметам. "Мадсены" застрочили с убийственной точностью. Немецкие пехотинцы на земле не верили своим глазам. Один за другим, охваченные пламенем бипланы с черными крестами на крыльях срывались в крутое пике. Они, казалось, были совершенно беспомощны в бою против русского гиганта. 3 германских истребителя из 4 были сбиты всего за несколько минут. Но последний "Фоккер" все никак не сдавался. Он вцепился в "Муромец" стальной тевтонской хваткой.
Истребитель лейтенанта Вольфа поджег русскому бомбардировщику два двигателя и затем принялся обстреливать люки бортовых стрелков. Когда огонь пулеметчиков смолк, немец расстрелял и Макшеева. Потеряв управление, горящий гигант свалился в штопор. Все русские авиаторы были мертвы еще до того, как их самолет с грохотом разбился о землю.
Победа дорого обошлась Вольфу. Ему пришлось совершить аварийную посадку неподалеку от места падения "Муромца". В своем истребителе немец насчитал 70 следов пулевых попаданий. От гибели его спас только стартер - в нем застряла русская пуля.
В те времена германцы еще умели ценить доблесть противника. Они сбросили над русским аэродромом записку. "Сегодня в 7 часов утра в упорном бою был сбит немецкими аэропланами "Илья Муромец". Летчики убиты. Храбрые воины завтра будут похоронены с воинскими почестями."
Немцы свое слово сдержали. Останки русских авиаторов были со всеми почестями преданы земле на германском кладбище в Борунах. Над могилой поставили большой крест, укрепили шасси и радиаторы со сбитого "Муромца".
На Родине имена этих героев долго оставались забыты. Сменилась эпоха, другие войны стали фундаментом исторической памяти новой власти. Только в 70-х годах азербайджанские писатели и журналисты подняли вопрос о увековечении памяти поручика Гаибова. Маршал авиации Кутахов обещал помочь с памятником но...Дело так и не сдвинулось с мертвой точки. Не получилось вывести на большой экран и уже отснятый фильм о Гаибове. Уже в постсоветском Азербайджане в его честь были названы улицы. А в 2009 году уже всему экипажу был установлен памятник в белорусских Борунах.
Автор - Саня Любомирский
