Московские тюрьмы конца 90-ых - это переполненные муравейники переломанных людских жизней.
Нас сажали за каждую мелочь. Будь-то банальная кража, хулиганка или более тяжкое преступление.
Сейчас до суда по статьям средней тяжести, легким, да в некоторых случаях и тяжким статьям оставляют на свободе (подписка о невыезде, домашний арест). В конце 90-ых не было как сейчас предварительного суда, где судья накладывает арест до суда или отпускает под подписку.
Следак ехал к прокурору и оформлял документы.
Но в те времена деньги играли главную роль, всё покупалось, в том числе и свобода.
Это мне голодранцу по первой части 228 статьи (до 3 лет - лёгкая) выписали арест, а кто-то по 209 (бандитизм) уходил под подписку о невыезде.
Таких как я было очень много, поэтому тюрьма и напоминала метро в час пик. Но при этом жизнь в тюрьме била ключом.
В то время ещё не было мобильной связи, и чтобы сообщить на волю что-то срочное или затянуть в тюрьму спиртное, наркотики, продукты, вещи, радио, телевизоры, использовали так называемые "ноги".
Многие сотрудники сизо за деньги играли роль почтальонов и курьеров. Имели, кстати, неплохие заработки. На волю уходили малявы нужным людям, и уже на следующие сутки всё, что нужно по заказу, заносили в хату.
Попав в 99 году на Матроску, я с трудом представлял, как я вообще выживу в тюрьме, т.к. по рассказам, по фильмам, по книжкам создалось впечатление, что это тяжкое испытание и физически и морально.
Но всё, конечно, оказалось немного не так.
Попав в переполненную камеру, как я уже писал в предыдущей статье - на 27 шконок 130 человек, и все первоходы. В то время разделения по образу жизни (красный, черный, петух) по разным камерам, как сейчас, не было. Хата была общей.
В углу левом под решкой отдыхал смотрящий с братвой, правую решку (шконари под ней) занимали "дорожники".
Дорога - это основная связь в те времена между камерами по всей тюряге. Рядом с братвой жили несколько "чехов" - чеченцы, со стороны дороги - "мужики".
Ближе к тормозам остальные арестанты, не имеющие веса в обществе.
Возле дальняка (туалет) - "вокзал", пятак между шконарями и дальняком, на нем на матрасах или просто на куртках, телягах, сложившихся вещах - пидорасы.
В общей хате были все масти. В такой толпе разных людей я вдруг понял, что основная масса такие же как я, все боятся неизвестности, и сразу стало спокойней.
Сразу крикнули - новенький к смотрящему.
За хатой тогда смотрел Герман Зеленоградский.
Тогда у всех были погремухи по "местности", Перовский, Ореховский и т.д.
Герман был здоровяк, спортсмен с Зеленограда. Никто меня не запугивал, не стращал.
Спокойно поздоровались, спросили кто, откуда, что за беда (какая статья), кем живу, вопросы по жизни, как и кем собираюсь жить в тюрьме, что умею делать, какие навыки, может рисую, стригу, готовлю хорошо, как стою на воле.
Если ты интересен в любом плане, тебя приблизят, но некоторое время будут присматриваться, как бы испытательный срок.
Главное в нашей жизни не прыгать выше своей головы, не придумывать про себя небылицы, быть тем, кто ты есть, не больше, но и не меньше.
Если что-то можешь, то сначала сделай это, покажи, а потом хвастайся. Наобещав кучу всего и ничего в итоге не сделав, наживаешь себе столько геморрою, что жалеть можно потом всю оставшуюся жизнь.
лИнтересовались у меня всем.
Так как статья - наркотики, то прежде всего - могу ли я на воле достать что-нибудь, остались ли у меня доверенные люди.
Ну и, естественно, обещают, что жизнь у меня будет ровная, всё у меня будет, а так как ты первый раз в тюряге, и сам смотрящий тебя просит помочь, начинаешь думать как связаться с друзьями-знакомыми.
Сейчас прошло столько времени, понимаешь - без лоха и жизнь плоха. Разводили грамотно - пообещал, не сделал - заплати.
У меня по тем временам была редкая специализация, я был поваром (варил винт). Сразу скажу, за всё это я уже отсидел срока, и в данный момент уже этим не занимаюсь.
А тогда ко мне был понятный интерес.
Но тогда не удалось затянуть компоненты для изготовления, а потом я был поумней и никому не говорил, что я умею делать.
