С экстремальной этикой и правилом «триажа» в условиях коронавируса столкнулись не только врачи в больницах. Вопрос, кого спасать первым встал в том числе и в экономике. И если на вопрос, какие отрасли должны получить господдержку в краткосрочной перспективе мы уже знаем ответ, то, что за дальним горизонтом планирования? Ведь совершенно очевидно, что бизнесу еще понадобятся помощь от государства.
Хорошая новость в том, что процесс оздоровления российской экономики идет быстрее чем, ожидали. Такой диагноз ставят не только наши аналитики, но и в Международном валютном фонде, который уже повысил прогноз роста экономики нашей страны на 2021 год до 4,4%. К слову, Минэкономразвития и Банк России были куда сдержаннее в своих оценках.
Позитивный прогноз в этом случае говорит о верных стратегических решениях, выбранных Правительством для вывода экономики из кризиса, в том числе мерах поддержки бизнеса, в частности МСП. Этот вывод подтверждает и недавний опрос предпринимателей, проведенный порталом «Работа.ру». Так, 44% отечественных компаний смогли полностью восстановить свой бизнес после кризиса на фоне пандемии к началу нового сезона в сентябре. По сравнению с прошлым годом показатель вырос на 28%. При этом 11% компаний указали, что продолжают на себе испытывать кризисные явления. Однако подавляющее большинство из них утверждают, что для полного восстановления им потребуется еще около трех месяцев, остальным – не более года. Таким образом, выбранные государством шаги по поддержки бизнеса оказались и верными, и эффективными в краткосрочной перспективе.
План сработал, а значит пришло время задуматься над долгосрочными перспективами роста. Сегодня необходимо предпринять шаги, которые позволят не только свести последствия пандемии к минимуму, но и обеспечить устойчивый рост всех экономических показателей. Очевидно, что и тут взгляд властей должен быть направлен на бизнес. Но кого и как спасать сегодня?
МСП и самозанятость
Если с самозанятыми все очевидно, к слову, они менее всего пострадали от негативных последствий самоизоляции, то МСП правильнее всего рассматривать в разрезе индивидуального предпринимательства (ИП) и микробизнеса.
Этот сектор оказался самым уязвимым в пандемию, так как сами виды деятельности предпринимателей не подразумевают наличие серьезной «подушки безопасности». Они скорее отражают ситуативный, но постоянный спрос потребителей. Конечно – это сфера услуг (парикмахерские, салоны красоты и всё, что с этим связано), мелкая торговля (кофейни, стрит-фуд), мелкий гостиничный бизнес, то есть сектор HORECA.
В их случае с долгосрочным планированием роста также все предельно ясно – минимум проверок со стороны контролирующих органов. Бизнесу нужно дать «свободно дышать» и заниматься саморазвитием, а не тратить время на общение с фискалами.
Средний бизнес
Средний бизнес в нашей стране принято относить к МСП. Однако именно с ним произошли самые серьезные изменения в период пандемии и вскрылось множество проблем, которые требует пристального внимания властей.
В первую очередь это касается рестораторов и отельеров. Снижение посетителей, очевидно привело бизнес к снижению прибыли, а значит и количеству «свободных» денег. При этом налоговая нагрузка осталась прежней.
Напомню, что для бизнеса с численностью работников более 250 человек, либо годовым оборотом более 2 млрд рублей перестает действовать упрощенная система налогообложения (УСН). Они начинаю переходить в категорию крупных компаний. Но по факту, компании еще не располагают достаточным капиталом, чтобы без потерь пережить кризис. К слову, именно эти компании в период пандемии остались без помощи государства. По критериям они не попали ни в меры поддержки для МСП, ни в меры для системообразующих предприятий.
Более того, в некоторых случаях (например, гостиничный бизнес или ресторанная сеть), количество сотрудников, в принципе, не коррелируется с оборотом. То есть, наличие в штате 270 работников не говорит, что оборот компании вырос. Если для рестораторов государство планирует запустить пилотный проект, чтобы отработать механизм более плавного перехода от одного налогового режима к другому. То с другими отраслями вопрос пока не решен. Такая ситуация приводит к не самым положительным последствиям для экономического развития страны.
Подобная ситуация вынуждает предпринимателей идти на всевозможные ухищрения, в частности, «дробить» бизнес, ради его сохранения. Однако, это не тот вектор развития, к которому стоит стремиться. Уход компаний из среднего звена в микро, приводит к тому, что структура крупного бизнеса остается практически без изменений, на арене все те же корпорации, которые лишь наращивают свои портфели.
Крупный бизнес
Ситуация с крупным бизнесом в России также требует изменений. Сегодня, по оценкам различных экспертов, отечественные корпорации сосредоточили у себя от 60% до 70% всех производственных сил страны. По сути, это системообразующие предприятия с госучастием. При этом в европейских странах размер крупного бизнеса в общей производственной базе не превышает 30%.
Эксперты сходятся во мнении, что для дальнейшего роста экономики в посткризисный период необходимо снижать государственный сектор, поскольку крупные госкомпании в силу своей специфики не всегда могут оперативно реагировать на внешние факторы и быстро принимать управленческие решения. Глава Счетной палаты Алексей Кудрин также указывал, что в российской десятке крупнейших компаний только четыре — частных, в то время как в топ-10 американских корпораций нет ни одной с госучастием.
В нулевые российское государство активно входило в экономику и занимало в ней лидирующие позиции, что позволило экономике страны закрепиться в тот период. Однако сегодня стране требуются инновации и технологии, причем стремительно развивающиеся. А этот процесс можно ускорить лишь привлечением коммерсантов и инвесторов и снижением доли государства в бизнесе.
И если вопрос о том, кого спасать первым сегодня уже не стоит, как это было весной 2020 года, то самое время уделить долгосрочным планам развития бизнеса: от малого до крупного.
