Идеи бессмертны. Особенно те, что способны вести за собою великих художников. Они живут и развиваются веками, пуская «корни» в сердцах мастеров, расцветая новыми концепциями, обрастая смыслами и радуя зрителя своей неувядающей красотой. Так было, есть и будет, пока существует само человечество.
Свою обожаемую «мадам Муатессье» великий Пикассо впервые увидел на парижской выставке 1921 года. То была любовь с первого взгляда. С тех пор картина стала одним из неизменных источников вдохновения французского мастера, а само творчество её создателя, Жана Огюста Доминика Энгра — предметом неизменного восхищения и источником свежих идей.
В конце концов Пикассо не удержался и создал собственную версию «мадам Муатессье». В рамках этой работы воплощены сразу две его давние страсти: восхищение наследием гения европейского академизма и нежное обожание, которое наш герой испытывал к красавице Марии- Терезе Вальтер. Живописный сплав долгих творческих поисков и глубоких личных переживаний удался на славу. Балансируя между чувственностью цвета и сдержанностью формы, Пикассо заключил буйные тона густых мазков в искусную «оправу» извилистых тёмных линий. Воздавая должное гениальной композиции Энгра — переосмыслил ряд её деталей, одарив героиню своего полотна более непринуждённой позой, свободным наклоном головы, прочной опорой последней на кисть руки.
Статичность веера мадам Муатессье сменилась трепещущими страницами книги в руках Марии-Терезы, обогащая сюжетную составляющую работы. Более явно обозначилась чувственность героини Пикассо. Сам художник говорил, что образ Марии-Терезии в его восприятии ассоциируется исключительно с плавными, округлыми геометрическими фигурами, а также с необычными сочетаниями форм и тонов. Неудивительно, что на этом полотне он использовал множество изогнутых линий, различных по настроению цветов, узоров и замысловатых форм.
На картине Энгра страстная натура «прячется» за респектабельностью антуража и отсылками к традициями неоклассицизма. Модель походит на совершенную, не испытывающую выраженных эмоций статую античной богини, что смотрит на нас с лёгкой улыбкой. Героиня Пикассо напротив — погружена в свои мечты. Оторвавшись от чтения, она мечтательно смотрит вдаль, и её взгляд не встречается с нашим.
Доминик Энгр немало потрудился, «углубляя» пространство композиции за счёт зеркальных отражений и утончённых цветовых переходов. Пабло Пикассо поступает ровно наоборот. При помощи сильной и плоской геометрии очертаний он «сжимает» пространство, привлекая внимание зрителя к переднему плану. Детали обстановки позади героини «тонут» в темноте, и мы остаёмся один на один с её чувственным очарованием.
Вообще говоря, Пикассо считал, что следование определенному стилю живописи связывает художника. В посткубистских работах, подобных этой, он исследовал сочетания буквального и абстрактного. Стремился передать скрытый смысл происходящего. И параллельно высказывая презрение к тем мастерам, что преклонялись перед совершенством линий человеческого тела. Что автоматически создаёт нам множество проблем. К примеру, мы совершенно не понимаем, зачем он изобразил свою возлюбленную зеленоволосой, словно сказочную русалку. Чем его не устроили её прекрасные светлые волосы? И с какой стати он разделил её образ черными линиями, превратив в подобие мозаики? На эти вопросы лично у нас нет не то что ответов, но даже стройных версий. Быть может, дело было в самом желании художника породить эти вопросы, усилив момент загадочности своего творения? Кто знает...
Кстати говоря, уважаемый читатель: Вы заметили белый профиль в желтой рамке на картине Пикассо? Что это? Зеркальное отражение? Картина, висящая на стене? Или это окно, в которое кто-то заглядывает?Нам нравится версия ряда специалистов, полагающих, что таким образом Пабло Диего Хосе Франсиско де Паула Хуан Непомусено Мария де лос Ремедиос Сиприано де ла Сантисима Тринидад Мартир Патрисио Руис-и-Пикассо изобразил на картине самого себя.
Что же, с великим испано-французским кубистом и его любовью к творчеству Жана Огюста Доминика Энгра всё более-менее понятно. Но тот, кто полагает, что сам Энгр был, так сказать, «изобретателем» концепции картины «мадам Муатессье» — ошибается. И совсем не просто так мы ранее писали о сходстве её образа с античными героинями...
Одетая в безупречный наряд и облачённая в лучшие свои драгоценности, мадам Муатессье величественно смотрит на нас сквозь бездну веков. Она являет собою воплощение роскоши и стиля времён Второй империи. Реставрация французской монархии вернула в портретную моду экстравагантность и роскошество. Но вот сама её поза, так покорившая сердце Пикассо, была целиком заимствована из другого шедевра изобразительного искусства!
Портрет мадам Муатессье был заказан Энгру в 1844 году. В качестве подарка на вторую годовщину свадьбы девицы Марии Клотильды-Инес де Фуко с богатым коммерсантом Сигизбертом Муатессье. Поначалу Энгр не хотел принимать заказ, но передумал после личной встречи с будущей моделью. Двадцатитрёхлетняя Инес оказалась красавицей с необычайно большим и добрым сердцем.
На создание шедевра потребовалось 12 лет. За это время картина претерпела несколько кардинальных изменений. Из композиции исчезла малышка Кэтрин, обнимавшая колени своей матери. Да и французская мода не стояла на месте, заставив живописца переделывать платье модели и её причёску, а следом за ними — и множество деталей фона.
И вот наконец, тяжело пережив потерю супруги, став свидетелем ухода из жизни отца Инес Муатессье и рождение её второго ребёнка, много раз бросая работу над картиной и заново приступая к её написанию, внеся все затребованные заказчиком коррективы, дополнив их собственным видением и даже успев между делом написать другой портрет мадам Муатессье (в 1851 году), изображавший её стоящей подле камина в роскошном бальном платье (и обнаруженный нами в Национальной галерее искусств Вашингтона), маэстро Энгр — таки был готов презентовать свой шедевр...
От первоначального замысла на нём не осталось ничего. Ничего кроме позы мадам Муатессье. Позы, заимствованной с римской фрески «Геракл находит своего сына Телефоса». На которой изображается богиня Аркадии, восседающая на троне. Фреска была обнаружена в городе Геркулануме в 1739 году, а затем переместилась в музей Барберини, что в Неаполе. Энгр почти наверняка видел её, когда посещал город в 1814 году. Но даже если и не видел, то совершенно точно имел в своей мастерской гравюру, воспроизводящую шедевр из Геркуланума.
Так что можно не сомневаться: жест правой руки мадам Муатессье копирует пластику руки Аркадии. Указательный палец точно так же, поддерживает её голову. Многочисленные подготовительные рисунки Энгра свидетельствуют о том, какое внимание он уделил точному расположению правой руки, кисти и пальцев...
В комнате царит атмосфера роскошного салона восемнадцатого века. Японская ваза Имари, шелковая ширма, столик в стиле Людовика XV, зеркало с позолоченной рамой, мягкий дамасский диван с крошечным купидоном, выглядывающим из-за левого плеча героини. Повсюду — плавные линии и изгибы. К примеру: извилистая линия, проходящая от правого локтя мадам Муатессье до ее расслабленных пальцев, повторяется контуром ножки стола. В свою очередь, её контур повторяется изогнутой спинкой дивана. Истома безмятежного бытия...
Сама фигура мадам Муатессье в пространстве полотна помещена довольно высоко. Это не только позволило Энгру заполнить едва ли не треть картины складками её роскошного платья, но и продемонстрировать свое виртуозное мастерство в его написании.
Уверенная в себе и безмятежная, героина картины спокойно смотрит прямо на нас. Фактически Энгр создал двойной портрет молодой женщины: один анфас, а другой — в профиль, отражённый в зеркале. Однако, при более внимательном рассмотрении обнаруживаются странности. Отражение не совсем соответствует ее фактическому положению. Ему явно не хватает деталей и яркости. Его тусклая поверхность контрастирует с роскошью мадам Муатессье и ее окружения.
Дальше — больше. Область композиции, содержащая зеркало, диван и стол, слишком тесна для них, в то время как отражение не соответствует тому, что мы ожидали бы увидеть их с иного ракурса. Маленькому амуру и вовсе «не досталось» зеркального отражения, зато прекрасно видна декоративная часть, на которой он установлен. Отражение дверей и панелей ещё более запутанно. А отражение самого зеркала, обращенного к мадам Муатессье, в зеркале за ее спиной, окончательно сбивает дело.
Эти «искажения» являются частью преднамеренного манипулирования Энгром изобразительным пространством. «Мадам Муатессье» стала воплощением давней мечты художника об объединении современного ему портретного жанра с элементами исторической живописи.
Действительно, для Энгра мадам Муатессье стала живым воплощением классического идеала. Она — прообраз античной богини, что бесстрастно взирает на нас, уверенная в своем месте в обществе, в мире, в сознании зрителя. И потому воплощает собою бессмертный идеал, что тревожит умы художников и по сей день.
А теперь — финальный поворот этой истории. Задумайтесь, дорогой читатель: древние римляне ведь напропалую копировали искусство Эллады. А значит и фреска из Геркуланума с огромной долей вероятности лишь использовала идею античных мастеров из Афин, Фив, Коринфа или Аргоса! Но и греки не были первыми людьми, поселившимися на Пелопоннесе. И значит, римский художник был лишь ещё одним звеном в тысячелетнем триумфальном шествии идеи о божественном женском лице, что опирается на изящные пальцы, выражая в себе так много красоты и смыслов...
Поистине, имена живописцев забудутся и развеются прахом на ветру Истории. Вечны лишь идеи.
Автор: Лёля Городная
