Небольшое предисловие
Как-то раз в своём сообществе в социальной сети «ВКонтакте» я выложил вот такой вот текст:
Не вызывает сомнений, что культ Рогатого укоренился на всей территории Европы и Азии за много веков до того, как колесницы Сынов Арьямана с грохотом пронеслись по русским степям; божество, несущее смерть, наделённое порождающей силой и изображавшееся в виде рогатого человека, по всей видимости отображает архаичные представления о богах, которые, наряду с образом Всеобщей Матери, оформляются в глубинах доисторической психики. Этот образ старше холмов, древнее самого летоисчисления, он уводит нас в невообразимые бездны времени, тревожа родовую память, – он, Рогатый Владыка, хозяин нашего мира и повелитель мира потустороннего, что царствует с начала времён, всемогущий и загадочный.
Древнейшие изображения – это немые свидетели инициаций, встреч и трансформаций, через которые проходили шаманы/жрецы Великого Бога среди бескрайних лесов, болот и гор юного мира. Рогатый был и Божественным Охотником, вёдшим по следу зверя свою паству, милостивым и дарующим удачу тем, кто преследовал стада диких быков, оленей и коз.
Для этих первобытных охотников Двурогий стал Подателем жизни и смерти, неумолимой и пугающей силой, что властвовала над пустошами. Он был и Великим Шаманом, источником тех магико-психологических даров, что позволяли древним людям выжить в трудных и жестоких условиях: для этого им следовало руководствоваться хитростью, интуицией и полагаться на сверхъестественную удачу.
Однако Рогатый никогда не был простым охотничьим божеством – ведь он воплощал различные состояния духовного транса и магический экстаз, столь важные для первых шаманов эпохи плейстоцена. Космический бог жизни и смерти, он родственен двуликому Янусу, что стоял меж мирами, на границе царств света и тьмы, дня и ночи, причастный им обоим и выходящий за их рамки как высшее состояние сознания.
Древние обряды Рогатого Бога проводились для того, чтобы настроиться на эту колоссальную область нуминозного, раскинувшуюся меж мирами, и добраться до корней магических сил, таящихся в психике и способных прикоснуться к его архетипу. Эти ритуалы по-прежнему действенны в рамках культа, каким он стал сейчас: это стремление открыть Мудрость, чей свет сияет и озаряет пространства за пределами нашего феноменального мира двойственности. В образе Древнего Владыки Бог и Зверь слиты воедино и растворены в этом трансцендентном двуединстве, обозначаемом Знаком Рогов. Это символ совершенного Колдуна, каким видит его Старая Вера.
Тысячи лет отделяют эти палеолитические зачатки Старой Веры от самых ранних церковных инвектив против тех, кто продолжал вершить обряды в канун зимнего солнцестояния, когда старый год сменяется новым. Святой Цезарий Арльский (470 – 543), описывая церемонию «гуизинга» в пору январских календ, то есть празднование Нового Года, упоминает тех, кто:
«..наряжаются оленями: другие надевают шкуры коз и овец, а иные надевают звероподобные маски, ликуя и радуясь, ибо приняв звериный облик, они более не напоминают людей».
Феодор Кентерберийский (668 – 690) в своём пенитенциарии являет благочестивое возмущение:
«Если же кто в Январские Календы ходит, как олень или бык, то есть превращает себя в дикого зверя и облачается в кожу стадных животных, и надевает звериные головы… покаяние в течение трёх лет, потому что это бесовство».
(Источник: «Маски Хаоса: Рогатый Бог и его культ в Европе» Найджелла Джексона, перевод выполнил некий Svart Ulfr)
Один из активных участников сообщества оставил вот такой комментарий (приводится с его личного разрешения):
Спорно, во многом притянуто. Статья переводная, может быть «там» у них и актуальная («Но не в нашем районе» (с)). С одной стороны «Где козёл ногою – там жито горою» (вот рогатый персонаж, скорее всего, воплощение Ярилы), а с другой нет ни одного источника о рогатости кого-либо из высших божеств славян. А уж церковники в своих поучениях против язычества не примянули бы указать на такую деталь. И только современные «родноверы» с маниакальным упорством рисуют рогатого Велеса вместе с бородатым Перуном.
И вот ещё тогда я задумался: действительно, а почему Велеса так любят изображать рогатым? Задумался, измыслил несколько причин – и нынче выношу их на всеобщее обозрение.
«Скотий бог»
Про то, что Велес – «скотий бог» (или бог скота), все мы знаем, все мы помним. Об этом говорят ранее упоминавшиеся на канале «Слово некоего христолюбца и ревнителя по правой вере» и «Киевский синопсис».
«Слово некоего христолюбца и ревнителя по правой вере»:
Молят под овином, огневи и вилам и мокоши и симу и реглу и перуну и волосу скотью богу, роду и рожаницам.
«Киевский синопсис»:
Вторый идол бысть Волос, бог скотов.
Причём скот ассоциируется, как правило, с крупным рогатым, да и в реконструкции образа Велеса через образ святого Власия непременно фигурируют быки и коровы. Следовательно, и Велес на каком-то уровне начинает опосредованно ассоциироваться не только с медведем, но и с КРС, отсюда «произрастают» соответствующие рога на работах некоторых художников, через них попадают в массовое сознание и там закрепляются.
А кто-то вспомнил не крупно-рогатый скот, а овец да баранов – и вуаля: у Велеса «вырастают» вот такие роскошные витые рога.
Сравнительная мифология
Пан
Были, есть и, наверное, будут такие исследователи и попросту фантазёры, которые постоянно сравнивают славянскую мифологию с какой-нибудь другой и подгоняют первую под вторую.
Например, в XVIII веке было модно сравнивать славянскую мифологию с греческой (этим делом грешили кабинетные мифологи, коим на нашем канале была посвящена вот эта статья), вот и Велес, славянский «скотий бог», в определённых кругах сравнился и уравнялся с греческим богом пастушества, скотоводства, плодородия и дикой природы Паном, которого было принято изображать с рогами на голове.
Утверждал, что Пан – это Велес (да-да, греки, мол, нагло присвоили наших славянских богов), Александр Асов (о его творчестве у нас тоже заметка выходила), живописуя неудачные амурные приключения сего бога и проклятие его богиней Лелей.
Не с самим Велесом, но с лешим (которого можно рассматривать как одного из его «заместителей») сравнивал Пана Доброслав (Алексей Александрович Добровольский):
Великий Пан – животворящий Дух самой Земли – почитался самым важным из Духов-Хозяев. Греческий Пан – это наш Леший – Покровитель всего живого: он вездесущ в обличье деревьев, гор, трав...
А ещё вот известное полотно 1899 года – непревзойдённый шедевр русской живописи из собрания Третьяковской Галереи:
А вот работа одного известного в определённых кругах художника-славяниста:
Я не знаю точно, я могу ошибаться, но мне кажется, будто бы Корольков при написании своего Велеса очень так вдохновлялся Паном Врубеля.
Кернунн, Херн-Охотник и рогатый бог
Кернунн – кельтское божество, изображённое на одном из рельефов так называемого «Столпа корабельщиков» (он же «Колонна лодочников») –
монументальной колонны, возведённой в Лютеции Паризиорум (нынешний Париж) гильдией лодочников в I веке нашей эры.
Изображений римской эпохи, связанных с Кернунном – более пятидесяти, большая их часть происходит с северо-востока Франции. Характерные черты: поза со скрещенными ногами, оленьи рога, змея и гривна. Иногда изображается в окружении животных.
Теоним Кернунн (если это, конечно, действительно теоним) представляет собой смешение латинского и гальского языков, конвенционно переводится как «Рогатый».
Беркширской (Беркшир – графство на юге Англии) ипостасью Кернунна считается персонаж английского фольклора Херн-Охотник. Он связан с Виндзорским лесом и носит на голове оленьи рога. Впервые упоминается в комедии Вильяма Шекспира «Виндзорские насмешницы» (1597 год):
Я вам напомню сказку древних дней.
Охотник Герн, который был лесничим
В тенистом вашем Виндзорском лесу,
И после смерти навещает лес.
Зимою в полночь тихую он бродит
Вокруг большого дуба на опушке,
Огромнейшие острые рога
На лысой голове его ветвятся.
Он насылает порчу на стада,
В кровь превращает молоко коровье,
Деревья губит и крадёт овец.
Его грехи на нём бряцают цепью.
И страшно слышать в полночь этот звон…
С младенчества мы сказку эту знаем.
Болтливая, седая старина
Её как правду внукам рассказала.
А в 1863 году в Калькутте родилась Маргарет Элис Мюррей, ставшая антропологом, археологом, культурологом, египтологом, просто писательницей и... создательницей не то чтобы религии, но гипотезы о том, что на территории языческой Европы существовала религия рогатого бога.
Мюррей считала, что культ рогатого бога в Европе и прилегающем Средиземноморском регионе существовал как минимум с окончания ледникового периода вплоть до завоевания римлянами кельтской Галлии, а изображения дьявола и сатанинских шабашей – не что иное как его пережитки.
Доказательную базу Мюррей и критику этой её теории в настоящей заметке приводить не буду, ибо несколько не по теме, однако уважаемые читатели могут попросить или даже потребовать отдельного обзора в комментариях – и я посвящу этому делу отдельную статью.
Мюррей и её гипотеза сильно повлияли на становление викки – неоязыческой религии, основанной на почитании природы.
Конечно же, нашлись мыслители, которые, ознакомившись и с викканством, и с трудами Мюррей (или с чем-то одним), заключили: рогатый бог в славянской традиции – это, конечно же, Велес, заодно отождествив его с Кернунном. И, как это водится, понесли сие своё открытие в массы.
Шива
Времена меняются, и нынче модно сравнивать славянских богов с индуистскими. Отдельно утверждается даже, что древние индийцы – не то затерявшееся «колено славянское», не то ученики славянских волхвов (славяно-арийских, ведических, православных, ведруских – нужное подчеркнуть).
Как бы то ни было, «аналогом Велеса» называет индийского Шиву в примечаниях к своему «Евпатию Коловрату» Лев Прозоров (а его заподозрить в «славянском ведичестве» никак не можно).
Шива имеет в индуизме собственную традицию почитания (шиваизм) и входит в божественную троицу-тримурти вместе с творцом Брахмой и охранителем мироздания Вишну. Сам Шива олицетворяет космическое сознание и мужское начало.
Существует обычай изображать Шиву с месяцем в волосах.
Отождествляющие Шиву и Велеса вполне могли «позаимствовать» у одного и перенести на другого такой атрибутик как месяц в волосах, трансформировав его в рожки (как тут не вспомнить русское фольклорное обращение к месяцу: «месяц ты, месяц, серебряные рожки» или «млад месяц, золоты рога»).
И тут как бы возникает отсылка к следующему пункту...
Велес – лунный бог
Некоторые исследователи рассматривают Велеса как лунное божество, связывают его с месяцем.
В целях раскрытия данной темы позволю себе процитировать русского астронома Даниила Осиповича Святского (родился в 1881 году, умер – в 1940-м):
Ничто на небе так сильно не привлекало внимания первобытного человека, как тонкий серп месяца, появляющийся по вечерам после новолуния. На тёмном небе, среди бесчисленного количества различной яркости звёзд, эти ежемесячные загадочные появления луны невольно приковывали к себе взоры всех, кто в своей работе, в быту или в ратном деле бодрствовал под открытым небом. Поэтическое воображение приводило, как мы увидим, к сравнению звёзд со стадами овец под присмотром их пастуха-месяца. Так, А. Н. Афанасьев в «Поэтических воззрениях славян на природу» говорит: «постоянный эпитет "ярки звёзды" возбуждал в уме представление об овцах (ярки, ярочки) и козах (ярац, ярица)».
В русском фольклоре имеется очень много подтверждений воззрению на звёзды как на стадо, пасущееся под надзором пастуха-месяца. Таковы, например, загадки: «Бежали овцы по калинову мосту; увидали зорю, упали в воду» (звёзды перед зарёю). «Поле немеряно, овцы не считаны, пастух – рогат» (небо, звёзды и месяц). Любопытен старинный народный заговор овчаров, которые в половине февраля «окликали» звёзды: «Ты освети, звезда ясная, негасимым огнём белоярых овец у раба (имярек). Как по поднебесью звёздам несть числа, так бы у раба (имярек) уродилось овец болей того». Если под Крещенье, по народной примете, звёзды ярки, то они породят белых ярок (ягнят). Как видим, эта примета, основанная на игре слов, коренится в старинном народном сближении звёзд с овцами. Так же характерно народное, уже чисто молитвенное обращение к месяцу как к одушевлённому существу: «Месяц-месяц, серебряные твои рожки, золотые твои ножки. Паси-береги овец моих, как пасешь-бережёшь ярок небесных – звёзды частые».
Но какое же имя носил этот небесный пастух у древних славян? Горные жители, занимавшиеся пастушеством, назывались влахами или волохами, т. е. пастухами, откуда и Румыния в старое время называлась Влашской землёй. Таким образом, и пастух небесных стад – рогатый месяц – получил название главного Волоха, Волоса или Велеса. Одна словацкая колядка говорит о вифлеемских пастухах, пасших овец: «Пасли овцы велесы при бетлемском шаласе», прямо называя пастухов велесами. У чехов есть пословица – «залететь за море к Велесу», т. е. подняться дальше моря, на небо, очевидно – к Луне.
Старые фольклористы Афанасьев, Квашнин-Самарин и др. ещё в 60-70-х годах позапрошлого столетия считали славянского бога Велеса божеством Луны, но последующие этнографы оставили это замечательное сближение без достаточного внимания, остановившись на Велесе, только как на скотьем боге.
Постепенно у славян возникает настоящий культ Велеса-месяца, скотьего бога; он охранял уже не только звёздные стада в небесных просторах, но и стада на земных пастбищах; мифотворчество нашло здесь прочную основу в условиях социально-хозяйственного быта Древней Руси. Проследить в деталях за развитием этого культа мы не можем, но несомненно, что Велес-Волос был почитаем на Руси дольше всех других языческих божеств, в особенности на севере.
Именем Волоса, наряду с Перуном, клялись русские князья, заключая иноземные договоры. В. О. Ключевский понимал название Велеса «скотьим богом» как обозначение богатства и меновых ценностей, потому что скот и деньги для того времени – синонимы. Становится понятным, почему капище Волоса в Киеве было на Подоле, где с древних времён происходила торговля. По выражению Е. В. Аничкова, Волос был богом «всея Руси», т. е. обширной разноплеменной торговой и сельской части её населения, в то время как Перун – бог грозы – был великокняжеским, дружинным богом: торговый бог давал барыш. Отсюда его разноплеменный характер. Его чтили все гости, съезжавшиеся на торг (в Киев и Новгород), кто бы они ни были: чудь, славяне, норманны. Любопытно, что Е. Е. Голубинский отождествлял Волоса со скандинавским valass, что означало бога волов. Таким образом, в дальнейшем развитии культа Волоса он из бога пастухов становится богом торговли, поскольку скот – это деньги. Но лунное происхождение его всё же не забывается. Древнерусские христианские проповедники, вынужденные вести упорную борьбу с остатками языческого культа, говорили: «Забыша бога и вероваша, юже бе тварь бог на работу сотворил; то-то они все боги прозваша: солнце и месяц, землю и воду, звери и гады... Хорса, Велеса, Перуна на боги обратиша».
В последней стадии развития культа Велеса этому скотьему богу постепенно стали придавать черты земледельческие; Волос становится почти богом плодородия. На юге был обычай «завивать бороду Волосу перед жатвой»: собрав горсть колосьев и не вырывая их из корня, перегибали и завивали их в узел в знак того, что до них не касалась рука жницы. С этим любопытно сопоставить народную загадку о серпе: «Месяц-новец днём в поле блестит, к ночи на небо слетел», в которой серп в руках жнеца отождествляется опять-таки с небесным серпом Луны.
Принято было думать, что, искореняя язычество и насаждая христианство, древнерусские церковники выдвинули на место культа Волоса почитание св. Власия просто по созвучию имён. Однако академик А. И. Соболевский показал, что вопрос об отношении скотьего бога Волоса к св. Власию и о перенесении на последнего назначения первого – покровительства скоту – вопрос неясный. Известно, однако, что у византийских греков св. Власий уже считался покровителем скота, и византийский автор X в. Иоанн Геометр в одном из своих стихотворений называет его «великим стражем быков». В виду этого можно предполагать, что св. Власий был и у нас преемником бога Волоса в покровительстве скоту, и что смешение его с Волосом могло и не иметь места.
Как бы то ни было, но народная примета на 11 февраля ст. ст. (день св. Власия) говорит о том, что «Власий сшибает рог зиме» – выражение, понятное метеорологически, так как в феврале наступает время оттепелей, и больших морозов уже быть не может: Власий сшибает последний зимний рог небесного месяца «сечня» (февраля) и дальше наступает весенний месяц «сухий» (март). В связи с таким пониманием этой приметы интересно обратиться и к старому предвесеннему празднику масленицы, несомненно, унаследованному от языческого культа. Ещё И. М. Снегирев говорил: «может статься, самая масленица, приходящаяся около Власьева дня, не была ли праздником Волосовым. Масло, приносимое ему в жертву, называлось волосиным или воложным». Любопытно обратить внимание на то обстоятельство, что праздник русского язычества, масленица, связан с лунными фазами. Это – праздник лунного культа, в отличие от коляды и купалы – праздников, несомненно, солнечного культа. В то время как последние постоянны для юлианского календаря и связаны были с древнейшими датами зимнего и летнего солнцестояния (25 декабря и 24 июня), первый имел передвижной характер и следовал в христианскую эпоху за пасхальным кругом, или, что то же, за фазами Луны. Блины, имевшие форму лунного диска, вероятно, носили характер ритуального хлеба; обычай печь блины уже в христианской Руси, по свидетельству Сахарова в его «Сказаниях русского народа», сопровождался особым ритуалом: «приготовление первой опары содержалось в величайшей тайне от всех домашних и посторонних... Опару готовили из снега на дворе, когда взойдёт месяц. Здесь стряпухи причитывали: "месяц, ты, месяц, золотые твои рожки, выглянь в окошко, подуй на опару"».
Н. И. Костомаров говорит: «Нередки в любовных песнях обращения к месяцу... Месяц часто является в песнях с звездою, которая изображается его сестрою. В других песнях месяц и звёздочка не брат и сестра, а между ними показываются как будто любовные отношения...
Какая же из звёзд, среди которых движется месяц, является его сестрою и какая невестою или женою? В Черногории планета Венера известна под именем Даницы или Денницы; Даница – любимое имя, даваемое черногорцами дочерям. В одной песне месяц укоряет Даницу за то, что он ходил всю ночь, а она спала. Быть может, здесь имеется намёк на астрономические явления: в полнолуние месяц светит всю ночь, а Венера никогда от Солнца значительно не удаляется и потому видна бывает лишь по вечерам или по утрам, когда Луна может пройти вблизи неё только в фазе молодого или ущербленного серпа. В другой песне Даница определённо называется сестрою месяца:
Радуе се звезда Денница,
Жени брата еяйного месяца...
На ком же Даница женила месяца – своего брата? Ответ на это находим в украинской песне, приводимой Н. И. Костомаровым и А. Н. Афанасьевым:
Перебор-Мисячек, перебор!
Всех зирочек перебрал,
Одну себе зирочку сподобал:
Хоч она и маленька,
Да ясненька,
Меж всех зирочек значненька.
Наши фольклористы, приводя эту песенку, не останавливаются на её объяснении, проходя, таким образом, мимо замечательного астрономического явления, заключающегося в этой песне-загадке. В самом деле, какая же это такая звёздочка – маленькая, но ясненькая и приметная, которая полюбилась месяцу в его скитаниях по созвездиям зодиака? Это, конечно, Плеяды (или главная из Плеяд – Альциона) – резко бросающаяся в глаза тесная группа из 6-7 звёзд. В соединении с Плеядами Луна бывает каждый месяц, а иногда и покрывает эту группу или некоторые из её звёзд; это явление покрытия в особенности могло приковать к себе воображение «велесовых внуков» и быть воспето в их поэзии.
В связи с этим становится понятным и то название Плеяд, которое очень широко распространено как на Украине, так и вообще в странах всей Европы – «Волосожары», т. е. жаркие (яркие) звёзды Волоса или «Волоса-ярки», т. е. ярки (овцы) Волоса, около которых он бывает каждый месяц, а иногда и «покрывает» их. Название Волосожары известно не только у нас, оно встречается также в западной Болгарии, в Югославии. Следовательно, оно общеславянское.
В Черногории Плеяды носят подобное же название «влашичи» – пастушьи, велесовы звёзды, что в народной поэзии западных славян соответствует нашему более определённому названию – Волосожары. Таким образом, в свете первичных наблюдений звёздного неба объясняется целая поэтическая страница славянского фольклора, внося вместе с тем ещё одну любопытную черту в историю культа Велеса – лунного бога языческой Руси и, вероятно, всех славян: Влашичи, Волосыни или Волосожары оказываются излюбленными звёздами Велеса.
В общем и вкратце в контексте нашей заметки вывод из вышеприведённого материала можно сделать такой: Велес – это месяц, месяц рогат, следовательно, рогат и Велес.
Подытожим...
Каждый из пунктов настоящей статьи – это как бы ответ на вопрос: «почему Велеса изображают рогатым?». Как видите, я выделил три момента: рога как атрибут «скотьего бога», сравнительная мифология и сопутствующее отождествление, рога как атрибут месяца.
На мой взгляд, какое-никакое обоснование имеет под собой лишь третий.
Изначально я планировал ещё один пункт, связанный с «заместителями» Велеса из числа так называемой нечистой силы и представителей животного мира. В частности, можно было бы помянуть чёрта (однако не перешла ли рогатость к данному персонажу от эллино-ромейских фавнов да сатиров посредством христианства?), изредка встречающихся в фольклоре рогатых леших и змеиных царей, также обладающих рожками. Планировал – и не стал, ибо подумал, что вряд ли наши художники-славянисты вдавались в сию область.
Что же до исторических изображений Велеса (или его идолов), я нашёл два.
Первое я уже упоминал на своём канале. Вот оно (Велес изображён в виже змея под ногами четвёртого слева – относительно смотрящего на экран – человека, антропоморфная фигура на возвышении – это Перун; кстати, без длинных волос и бороды):
А вот второе:
Здесь Аврамий Ростовский сокрушает идола Велеса, чьё падение изображено как бы покадрово. Рогов мы не видим, только корону.
А борющиеся с язычеством и его пережитками христиане, наверное, и впрямь не преминули бы указать на рогатость Велеса и отождествить его с дьяволом посредством оного... Чего я в литературе так и не нашёл...
Так что заключаю: «рога растут» у Велеса из нашей современности.
См. наши предыдущие статьи, посвящённые богу Велесу:
