Смерть словно ходила по пятам за этим великим князем. Даже рождение Дмитрия Павловича было омрачено трагедией. Его мать, греческая принцесса Александра умерла на шестой день после родов. В попытках её спасти, о самом младенце почти забыли, а когда вспомнили — укутали ватой и обложили бутылками с горячей водой. Маленький Дмитрий чудом остался жив.
Няньки, гувернеры и сестра Мария были постоянным окружением мальчика. Отец, великий князь Павел Александрович, с детьми бывал не часто. Дмитрию едва исполнилось 11 лет, когда от отца пришло письмо из-за границы, в котором он сообщал, что женился во второй раз. Он уверял детей, что по-прежнему их любит, но Дмитрий почувствовал себя преданным, и долго рыдал в объятиях сестры.
В наказание за морганатический брак император запретил Павлу Александровичу возвращаться в Россию. Детей же взял на воспитание великий князь Сергей Александрович. Московский генерал- губернатор слыл человеком жестким. Но любил своих племянников. Однако выражал это не лаской, а ограничениями и запретами. Его жена, великая княгиня Елизавета Федоровна, ревновала детей к мужу и держалась с воспитанниками довольно холодно. Семейную идиллию дети чувствовали только когда приезжали в гости к императору. Николай II и его жена были нежны и со своими детьми, и с сиротами Марией и Дмитрием.
Второй раз Дмитрий Павлович избежал смерти в 14 лет. Бомба эсера Каляева должна была взорвать карету, в которой он ехал вместе с дядей, сестрой и тётушкой. В последний момент Борис Савинков, руководитель карательной акции, увидел рядом с бывшим губернатором детей, и не подал условного знака.
Однако, спустя несколько дней взрыв всё же состоялся, и великий князь Сергей Александрович был убит.
После его гибели Дмитрия взял к себе на воспитание император Николай II. Он приходился ему кузеном, но поскольку был старше на 20 лет, Дмитрий называл его не иначе как «дорогой дядя», а императрицу - «мама Аликс».
В том же роковом 1905 году произошло знакомство императора с Григорием Распутиным. Спустя два года старец стал незаменимым человеком для царской семьи. Его влияние распространилось почти на все сферы императорской жизни. Самым знаменитым пророчеством стала якобы произнесенная старцем фраза:« Покуда я жив будет жить и династия».
А тем временем Дмитрий Павлович из мальчика превратился в юношу. Балерина Вера Каралли, одна из романтических увлечений великого князя вспоминала:«Дмитрий был колкий и часто всех поддевал, хотя по характеру был меланхоличен».
Дмитрием часто овладевали приступы меланхолии, но он был далёк от мистики, и Распутиным в ту пору не интересовался. Его страстью были автомобили и лошади.
Дмитрий был превосходным наездником. В 1912г. великий князь возглавил сборную Российской Империи в Швеции. Больших достижений сборной добиться не удалось, но зрителям надолго запомнились несколько событий. Одно из них — выступление русских гимнастов, которые использовали элементы пляски Камаринской.
Второе — скачки с участием великого князя. Его громкое имя сильно приковывало внимание публики. Но в самый разгар соревнований по конкуру лошадь Дмитрия занервничала, и медаль великий князь так и не привез. Зато получил прозвище «олимпиец».
Как и все мужчины императорской фамилии, Дмитрий Павлович был военным. Летом 1914 г. он одним из первых отправился на фронт в чине корнета лейб- гвардии конного полка. В первые месяцы молодой офицер был счастлив участию в общем деле защиты Отечества. Но шло время, и воодушевление сменилось усталостью от обнищания в тылу, потерь и перестановок в правительстве.
Главную причину всех бед многие видели в странной дружбе императрицы и Григория Распутина. К 1916г. репутация старца была совершенно скандальной. Депутаты с трибун открыто заявляли:
Пока император на фронте, под влиянием тёмного, развратного мужика страной правит неуравновешенная Александра Федоровна.
Дмитрий, как и большинство Романовых, считал всевластие старца позором для династии. Мысль об устранении зловещего старца приходила в голову многим, но решительнее всех оказался Феликс Юсупов, потомок древнего рода и давний друг Дмитрия.
Дмитрий согласился участвовать в устранении Распутина, но не сразу. Прежде, чем принять такое решение, он отправился к Елизавете Федоровне. Он долго расспрашивал сестру императрицы о том, насколько опасен старец. И лишь убедившись, что Александра Федоровна действительно верила, что Алексею и всей России может помочь только «дорогой друг», дал свое согласие.
В ночь с 16 на 17 декабря 1916г. участники заговора собрались во дворце Юсуповых. Распутин принял приглашение Феликса познакомиться с его красавицей женой(на которую Распутин лукаво поглядывал), и обещал приехать после полуночи.
Чтобы создать впечатление, что в верхних комнатах идёт вечеринка, поставили на граммофоне пластинку с весёлым американским маршем, и стали ждать старца. Феликс привез Распутина и отвёл его в подвальную комнату, где был накрыт стол. Согласно плану, он должен был дать ему вино и пирожные с ядом, а когда всё будет кончено, остальные помогут избавиться от тела.
Время шло. А вестей из подвала не поступало. Нервы у всех были натянуты до предела. Доктору Лазоверту стало дурно. В этот момент появился Юсупов и в ужасе сообщил, что яд не действует. Пуришкевич предложил застрелить старца. Дмитрий Павлович — отпустить с миром. Однако, остальные были против. Юсупов спросил у Пуришкевича согласен ли он совершить исторический выстрел, и вскоре внизу раздались выстрелы.
Имена участников громкого убийства выяснились очень скоро. В глазах общества они стали героями и настоящими патриотами. Однако смерть Распутина не изменила умонастроение двора. Напротив, императрица стала повсюду видеть предателей, и Дмитрий, из всех участников, вызывал у нее наибольший гнев.
Александра Федоровна лично отдала приказ об аресте великого князя. Это возмутило Дмитрия до глубины души: «Только государь имеет право принимать такие решения!»
Письмо в его защиту подписали почти все Романовы, но император не посмел ни оправдать убийц, ни покарать. Феликсу Юсупову было велено отправиться в ссылку в его имение, Дмитрию — на персидский фронт.
Когда великий князь прибыл в Иран, война там ещё продолжалась. Но совсем скоро революционные настроения из Петрограда дошли и до воинских русских частей за границей. От расправы Дмитрия спасла семья британского посла в Тегеране. Они же помогли ему перебраться в Лондон в 1919г., где он и узнал о гибели царской семьи и расстреле отца.
Я взял на душу тяжкий крест напрасно, — писал в дневнике Дмитрий. Эта мысль мучила его до конца дней.
В эмиграции Дмитрий Павлович избегал Юсупова и прекратил общение после того, как тот опубликовал громкие мемуары о расправе с Распутиным.
—Один пытается скрыть это преступление, другой хвалится перед публикой,— писал князь бывшему другу.
Сам Дмитрий Павлович сдержал слово, данное когда-то, и никогда не говорил об убийстве «дорогого друга» последнего российского императора.
