Когда тяжело на душе из-за чьей-то подлости, из-за нападок, да мало ли, почему бывает тяжело на душе, так ведь? - я перечитываю книгу брата моего дедушки. «У войны жестокие законы». И всегда нахожу там поддержку; ответы. Как вы их часто находите в моих текстах.
Это же родной мне человек. И на фронт он ушёл в 17 лет, год себе добавил. Потому что не сидеть же дома, когда старший брат воюет. Отец воюет. Ну, и он пошёл на фронт, а как по-другому?
Он попал под Ленинград. Стал связистом. Это их учили зажимать провода зубами на поле боя; если тебя убьют, связь все равно будет работать. Главное, успеть сжать зубы покрепче… Это над этим способом юморист потешался в каком-то шоу. Бог ему судья.
Солдаты голодали. Ленинград был в блокаде. А юный Борис соорудил шалаш из кольев и торфа; там он сидел после боя, привязав к уху телефон. Потому что в руках держать сил не было. Сколько хлеба давали солдатам - можно прочитать в источниках.
Он радовался, что тепло в этом шалаше. И незаметно уснул. И не сразу ответил, когда позвонил «Первый». Это был позывной командира полка.
Он ответил! Но не сразу. Несколько минут он не мог проснуться. Может, три минуты... Истощение и тепло печурки лишили его сил… Ну вот, и его отправили к командиру полка для объяснения. В смысле, для расстрела. Потому что за сон на посту полагался расстрел.
Он пошёл. Он же виноват, он солдат, фронтовик, он принял присягу. Он шёл всю ночь с оружием, противогазом, вещмешком, истощенный до дистрофии солдатик уже восемнадцати лет. Опытный фронтовик. По пути он случайно сел на чьё-то тело; там они повсюду были, бои же шли. Но дошёл.
И командир полка спросил: мол, знаешь, что полагается за такое дело?
Борис ответил: так точно! Расстрел!
А командир смотрел на него, на исхудавшего, грязного, измученного…Рассмотрел. А потом приказал его накормить. Накормить всем чем есть. Повернулся устало и вышел.
Дедушкиного брата накормили. И он вернулся дальше воевать на Волховском плацдарме. А мой дедушка на другом фронте воевал. А его отец - на третьем. И дедушка с другой стороны воевал тоже. И бабушка уже воевала…
И это просто история про неприятности, которые у каждого свои. И каждый по-своему их переживает.
Надо идти навстречу судьбе. Даже если полагается расстрел, - все равно идти, если принял присягу. Трусов и подлецов у нас в семье не было. А неприятности были. Ничего не поделаешь.
Но я знаю, как надо их переносить. Теперь вспомнила. Спасибо, дедушка Боря, опытный фронтовик восемнадцати лет…
Анна Кирьянова
