«Учение Маркса вызывает к себе во всем цивилизованном мире величайшую вражду и ненависть всей буржуазной (и казённой, и либеральной) науки, которая видит в марксизме нечто вроде «вредной секты». Иного отношения нельзя и ждать, ибо «беспристрастной» социальной науки не может быть в обществе, построенном на классовой борьбе... Ожидать беспристрастной науки в обществе наемного рабства — такая же глупенькая наивность, как ожидать беспристрастия фабрикантов в вопросе о том, не следует ли увеличить плату рабочим, уменьшив прибыль капитала». (В. И. Ленин. «Три источника и три составных части марксизма»)
В журнале «Наука и жизнь» №6, 7 1998 г. была опубликована статья доктора экономических наук, профессора Ю. ШИШКОВА (Институт мировой экономики и международных отношений Российской академии наук) МАРКС БЕЗ ОРЕОЛА.
Я просмотрел все последующие номера журналов вплоть до сегодняшнего дня. К сожалению, редакция не предоставила место противоположной стороне — защитникам Маркса. Напротив, последовала ещё одна подобная статья практически такого же содержания СТОИТ ЛИ ПЕРЕЧИТЫВАТЬ МАРКСА? доктора экономических наук И. ОСАДЧЕЙ.
Видимо, в журнале считают, что в науке существует консенсус по вопросу оценки правильности марксистского экономического учения и других взглядов просто быть не может.
Я не нашёл нигде критического ответа учёных марксистов ни на ту, ни на другую статью, поэтому, хотя не являюсь ни доктором экономических наук, ни кандидатом, ни даже вообще экономистом, взял на себя смелость сделать несколько критических замечаний, тем более, что они носят в большинстве случаев общеметодологический характер, а не узкоспециальный экономический.
Хотя статья давняя, критика её актуальна, потому что аргументы антимарксистов одни и те же.
1) «Для своего времени закон, к которому пришел Маркс [закон социальных революций — А. Т.], был крупным вкладом в историографию, хотя при ближайшем рассмотрении оказывается, что он весьма схематичен. Он, например, совершенно не учитывает таких важных составляющих исторического процесса, как уровень духовной культуры общества, его обычаи, религиозные ориентиры и другие элементы нематериальной сферы».
Закон и должен быть "схематичным". Любой закон описывает некую общую закономерность. Глупо обвинять его в том, что он не описывает то, что не должен описывать, и не учитывает то, что не должен учитывать. Для закона падения тел Галилея, например, не является важным, какого цвета падающее тело. Абстрагирование как отвлечение от несущественных сторон изучаемых явлений совершенно необходимо в научном исследовании, ни одно явление нельзя изучить без построения его абстрактной, упрощённой идеальной модели. Смысл данного закона Маркса в том, что материальные условия производства определяют общественную надстройку, а не наоборот, и что при развитии производительных сил старые производственные отношения становятся в конце концов тормозом для их дальнейшего развития (тормозом общественного прогресса) и происходит социальная революция. Как, когда, при каких конкретных условиях в той или иной стране — этого данный закон не рассматривает, нет у него такой цели.
Как мы увидим дальше, подмена закономерного случайным — главный приём, которым пользуются ниспровергатели Маркса. Это похоже на то, как если бы, глядя на случайные знаки альтерации в нотах, кричали бы, что эти случайные диезы и бемоли опровергают тональность музыкального произведения, заданную знаками при ключе, что никакой тональности не существует. В упомянутой выше статье другого доктора экономических наук Осадчей И. также говорится о "чрезмерной упрощенности [марксовой] теоретической конструкции". Критики Маркса, как мошенницы-цыганки на базаре, уводят внимание читателей от сути положений марксистской теории, заставив их копаться в абсолютно несущественных для данной абстрактной схемы деталях.
2) «"Беспрестанные перевороты в производстве, непрерывное потрясение общественных отношений, вечная неуверенность и движение отличают буржуазную эпоху от всех других. Все застывшие, покрывшиеся ржавчиной отношения разрушаются, все возникающие вновь оказываются устарелыми, прежде чем успевают окостенеть" (т. 4, стр. 427).
Но как же в таком случае капиталистические экономические отношения могут оказаться оковами для развития производительных сил?»
Автор Маркса читал? Судя по вопросу — нет. При капитализме изменяются производительные силы, изменяются, "потрясаются" лишь те отношения в обществе, которые мешают осуществлению главной цели буржуазного производства, — получению максимальной прибыли: исчезают старые традиции, претерпевают изменения моральные нормы в обществе, возникают новые культурные явления. То есть происходят изменения "по мелочи", в рамках капитализма. Но сама схема производственных отношений остаётся той же (классовый характер общества, частный характер владения средствами производства, механизм получения капиталистической прибыли, механизм эксплуатации).
Пока капитализм работает на прогресс общества, он будет жить. Но когда развитие производительных сил достигнет такого высокого уровня, что в принципе можно будет удовлетворить основные потребности всех людей (в еде, жилье, одежде, медицинском обслуживании, доступе к информации, культурному богатству), то исчезнет основа для получения прибыли — то есть для достижения главной цели капиталиста. Капитализм может функционировать только при существовании голодных, нуждающихся. Как пожарные могут существовать только при наличии пожаров, а врачи и фармацевты — при наличии больных. Цель получения прибыли перестанет (уже перестаёт, примеров много) коррелировать с действительной целью общественного производства — удовлетворением потребностей людей. Для капиталиста важен "спрос", а не удовлетворение потребностей людей. (Путин неоднократно говорил, что нужно поддерживать и стимулировать спрос на жильё. Это означает — поддерживать высокие цены, стимулировать их рост, то есть Путин прежде всего заботится о прибылях капиталистов, инвесторов.) Пока есть возможность расширения рынков сбыта, сырья, "дешёвой" рабочей силы, пока остаются конкуренты, которых можно разорить, капитализм не исчерпывает своих возможностей, но в природе нет никаких естественных не катастрофических процессов бесконечного роста (всегда наступает насыщение) и поэтому капитал, который есть, как известно, «самовозрастающая» стоимость, обречён на гибель, то есть капитализм обречён погибнуть. Почему-то коммунистические отношения (то есть бестоварные) в рамках семьи например, или между хорошими друзьями, соседями не удивляют этих критиков коммунизма, а в отношении всего общества они не в состоянии этого помыслить.
Риторический вопрос с очевидным ответом: У капиталиста имеются продовольственные товары. Кому он их продаст: голодающим, у которых мало денег, или тем, кто может больше заплатить?
Капитализм работает на капитал, а не на людей. Нелепы и смешны призывы к капиталистам быть "социально ответственными" — это как волков призывать не есть овец.
3) «До конца своих дней он верил в то, что открытый им закон социальных революций пригоден не только для докапиталистических обществ, но и для капитализма, не осознавая, что сфера его действия ограничивалась более примитивными социально-экономическими системами... Ни Маркс, ни переживший его на двенадцать лет Энгельс так и не поняли этого».
Маркс с Энгельсом не поняли, а Шишков понял. Утверждение автора о том, что закон социальных революций не пригоден для капитализма — это голословное утверждение, ничем не доказанное. Наблюдение того, что в настоящее время такие революционные изменения не происходят, в лучшем случае, может служить поводом для выдвижения такой гипотезы (требующей в свою очередь доказательства), но никак не доказательством. Это напоминает аргумент антиэволюционистов: я не вижу, как сегодня одни виды превращаются в другие, поэтому эволюции не существует. Капитализм, действительно, отличается от всех предшествующих общественно-экономических формаций, но не тем, о чём думает автор. Его отличие в том, что он есть последняя эксплуататорская формация.
Кроме того, социальные революции, сменяющие капитализм, происходили в истории. Великая Октябрьская социалистическая революция, например. То, что в СССР и некоторых других странах осуществилась контрреволюция, произошёл возврат к капитализму, ничего не доказывает. Капитализму, например, понадобилось 400 лет, чтобы окончательно победить, пройдя череду революций и контрреволюций. Первый самолёт тоже не летал, но это не доказывает, что в принципе самолёты летать не могут. Если что-то не получилось, то надо искать причины этого, а не с бухты-барахты заявлять, что "история доказала..." (методологически наши критики путают доказательство и подтверждение). Чрезвычайно высокая способность капитализма меняться, приспосабливаясь к изменяющимся условиям, создаёт иллюзию бессмертности капитализма и несправедливости открытого Марксом закона революционной смены общественно экономических формаций. Способность капитализма меняться и приспосабливаться (в том числе под влиянием классовой борьбы пролетариата за свои права), оставаясь при этом капитализмом, не безгранична. В развитых капиталистических странах эксплуатацию удаётся отчасти скрыть, замаскировать, перенеся основную её часть в колонии (сравните заработные платы за один и тот же труд там и там). Рекомендую посмотреть ролик в YouTube 16 стран на смену Китаю. Но колонии не всегда будут колониями, мировая база эксплуатации сужается и когда-нибудь этот ресурс капитализма будет исчерпан. Так как кроме эксплуатации у капитализма нет других способов экономического хозяйствования, то для него останется один единственный выход в ужесточении внутренней эксплуатации, что станет заметным даже самым глупым (не обладающим классовым сознанием) представителям пролетариата, вызовет возмущение и революционные настроения.
4) «В первой половине XIX века его [капитализм ] характеризовала глубокая поляризация общества: небольшая часть очень богатых купалась в роскоши, тогда как подавляющее большинство кое-как перебивалось в нужде и заботах о хлебе насущном».
Ага. А сейчас поляризации нет. 82% мирового богатства в руках 10% людей. Даже буржуазные исследования говорят, что поляризация в настоящее время достигла такого масштаба, которого не было никогда в истории, "средний класс" сокращается, число бедных в мире растёт в несколько раз быстрее, чем число богатых.
Смешно и примечательно предисловие к статье от редакции журнала, которая боится, что вдруг люди оглянутся вокруг и поймут, что их обманывают, что написанное в статье не соответствует окружающей действительности: «... не следует пытаться накладывать рассматриваемые здесь политические схемы на сегодняшние реалии России, где капитализм ещё только вырастает, притом на крайне неблагоприятной почве, и потому принимает зачастую уродливые формы». Если бы эта статья была напечатана во всех капиталистических странах мира, то, боюсь, такое же предисловие понадобилось бы для абсолютного их большинства.
5) «Здесь реальность полностью искажена. Во-первых, в отличие от феодализма в капиталистическом обществе никакой класс не обладает исключительным правом владения основными средствами производства. Землю, машины, транспорт и другие средства производства может купить любой, если у него есть деньги. Правда, они есть далеко не у каждого. Но это уж зависит от предприимчивости и смекалки, а не от того, главным образом, родился ли ты в замке феодала или в хижине крестьянина».
Автор приписал Марксу свою чушь, а потом её опровергает. Маркс нигде не говорит, что от рождения человеку предназначается быть капиталистом или пролетарием и невозможно перейти из одного класса в другой. Капитализм дал человеку бóльшую свободу по сравнению с феодализмом, как и феодализм дал человеку больше свободы, чем было при рабовладении. Но при капитализме свобода ещё не полная. Дальнейшее освобождение человека требует освобождения труда — исчезновение наёмного труда, превращение его в труд свободный.
Если я не хочу быть эксплуатируемым, это совсем не означает, что я хочу быть эксплуататором. И даже не то, что я хочу быть мелким буржуа. Почему-то автору в голову не приходит, что могут быть и другие варианты.
6) «Однако с этой точки зрения любой товарообмен является принудительным, ибо в условиях развитого разделения труда владелец всякого конкретного товара вынужден продавать его, чтобы получить в обмен другие необходимые ему для жизни и работы товары».
Это автор пишет, "опровергая" принудительность наёмного труда. Якобы происходит равный, эквивалентный обмен между двумя равноправными субъектами на рынке: один даёт второму заработную плату, покупая его рабочую силу (автор пишет о покупке "трудовых услуг"), а другой первому — эту самую рабочую силу на прокат за заработную плату.
К сожалению, писать о якобы равноправном товарообмене между наёмным работником и капиталистом автору дал повод сам Маркс, ошибочно назвав рабочую силу товаром. Об этом будет отдельная статья.
Дело в том, что обмен не равный: субъекты (эксплуататор и эксплуатируемый) абсолютно не равноправны. Нельзя капиталиста уравнивать с наёмным рабочим. Первый эксплуатирует второго, а второй первого — нет. Нельзя добровольность и даже взаимовыгодность путать с равноценным обменом! Если вас в тёмном переулке встретят с ножом и вопросом "жизнь или кошелёк?", то нельзя этот обмен жизни на кошелёк назвать равноценным; наёмное рабство под угрозой погибнуть от голода — тот же шантаж и разбой, но — цивилизованный, юридически оформленный, узаконенный.
7) «И, наконец, не отвечает действительности утверждение, будто единственная альтернатива, которая остаётся у наемного работника, — это лишь выбрать себе того, а не другого господина (т. 6, стр. 433). Реальных альтернатив гораздо больше. У крестьянина (а именно деревня всегда была и остается основным резервом свободных наемных работников), как правило, есть выбор: продолжать заниматься земледелием, получая более скромный доход, чем заработная плата рабочего, или податься в город в наём. И то, что всё большая часть крестьянства выбирает второй вариант, говорит о преимуществах "наёмного рабства". Да и сам свободный работник, накопив денег или получив кредит, может открыть собственное дело, что и происходит на практике сплошь и рядом. Но Маркс не замечает таких неудобных для него фактов действительности».
Эти "факты действительности" никак не опровергают Маркса. При капитализме у человека всего две альтернативы: быть буржуем или пролетарием (крестьянин — это мелкий буржуй); не хочешь эксплуатироваться — стань буржуем. Маркс абсолютно прав: у наёмного работника есть только одна альтернатива: выбирать господина. Если наёмный работник выбрал не быть наёмным работником, то он уже не наёмный работник! А если ты наёмный работник, то по Марксу у тебя нет другой альтернативы, как только «выбрать себе того, а не другого господина». Логика и ничего больше. Доктор наук или мухлюет (подменил наёмного работника на просто человека), или плохо понимает написанное.
«И то, что всё большая часть крестьянства выбирает второй вариант, говорит о преимуществах "наёмного рабства"».
Преимуществах наёмного рабства перед чем?! Перед свободным трудом при коммунизме что ли? Или перед трудом крестьянина? Вы уж определитесь!
Вообще, исчезновение крестьянства — это естественное явление при развитии капитализма: происходит централизация капитала, мелкие хозяйственники уступают место крупному капиталу. Мелкие буржуа (крестьяне относятся к мелкой буржуазии) разоряются, не выдерживая конкуренции с крупными производителями, и становятся пролетариями. Статистика говорит об уменьшении доли мелкого бизнеса в ВВП. В США, например, с 1998 г. по 2014 г. — на 4,5% (Источник). Доля сельскохозяйственной продукции (в стоимостном выражении) мелких фермерских хозяйств в США в 1991 г. — 46%, в 2015 г. — 25% (Источник). Мелкие товаропроизводители не выдерживают конкуренции с крупными товаропроизводителями, разоряясь и переходя в класс пролетариата. Этот естественный (закономерный) процесс автор выдаёт за добровольный (случайный) выбор людей, хотящих всего лишь получать больший доход, приравнивая смену классовой принадлежности к простой смене профессии или места работы.
8) «Маркс разграничил труд производительный и непроизводительный. Первый — это труд наёмного работника преимущественно в сфере материального производства, приносящий прибыль его нанимателю, а второй — тот же самый труд, но который покупают не с целью получить прибыль на капитал, а для личного потребления покупателя. Например, говорит Маркс, труд наёмного работника фортепьянной фабрики — это производительный труд, а труд того же работника, приглашенного владельцем фортепьяно за условленную плату настроить инструмент, — непроизводительный (т. 26, часть I, стр. 142).
... Во всех этих построениях Маркса очевидна явная искусственность».
Доктор наук должен понимать, что одни и те же по внешнему виду явления могут иметь совершенно разную сущность. В политэкономическом смысле труд наёмного настройщика роялей на фабрике и труд настройщика, занимающегося индивидуальной предпринимательской деятельностью, — это два разных труда. Внешне неразличимый труд может быть совершенно разным в политэкономическом смысле в зависимости от того, производит ли он товар, стоимость, прибавочную стоимость. Варить суп у себя на кухне для потребления собственной семьи и варить тот же суп в ресторане для продажи — это два разных труда. Доктор наук придуривается или на самом деле дурак?
Альберт Тарасов
Продолжение следует.
Подписывайтесь на канал, чтобы ничего не пропустить.
