В Казахстане в результате несчастного случая и небрежения родственников маленький мальчик потерял руку. Мама ведет сбор на протез, шлет проклятия всем, кто осмеливается спросить ее об отчетах, и упоенно ругается с блогерами, не готовыми восхищаться мужеством, с которым она преодолевает выпавшие на ее долю страдания. Частая история в социальных сетях: вместо обращения к врачам родители обращаются к шарлатанам или вовсе отказываются от лечения. И, потеряв драгоценное время, открывают сетевой сбор.
Обычно мы пишем про российские сборы. Изредка упоминаем белорусские или украинские: соседи, считай, родня. До недавнего времени все собирали на русском в крупнейшей из российских социальных сетей, обсуждали возможность лечения в России и свято верили, что чужих детей не бывает. Иноязычные сборы редко оказывались в фокусе нашего внимания. Но мимо истории маленького мальчика из Казахстана мы пройти не смогли. Пусть мама этого ребенка и ее читатели говорят и пишут на казахском, вопросы, встающие перед родителями, жертвователями и журналистами, оказываются крайне схожими с теми, что задают себе россияне, украинцы и белорусы.
В начале июня на юго-западе Казахстана восьмилетний мальчик упал с велосипеда и сломал руку. Вместо обращения к врачам мама отвела малыша к местному знахарю. Через десять дней «лечения» у ребенка начала отмирать рука, и родители наконец обратились к врачам. В больнице мальчику диагностировали гангрену. Детский хирург Курман Кайранов сделал все возможное, чтобы спасти жизнь малыша, но рукой пришлось пожертвовать, ее ампутировали выше локтя. Мама, активная пользовательница инстаграма, сразу же открыла сбор на протез.
История ребенка тронула казахстанского общественника и блогера Азамата Сарсенбаева.
– Мне позвонили врачи и предложили снять сюжет про то, как опасно обращаться к знахарям и целителям за медицинской помощью, – рассказал Азамат Русфонду. – Я приехал, на съемке мальчик мне очень понравился, жизнерадостный такой. И я решил рассказать о нем, чтобы помочь собрать нужную сумму на протез.
Ролик в поддержку маленького батыра, богатыря по-русски, общественник разместил на своей странице. С подачи Азамата об истории ребенка начали писать местные СМИ, многие казахстанцы захотели помочь ребенку и поддержать семью.
Казалось бы, что может пойти не так? Сейчас соотечественники всем миром соберут деньги, мама поплачет – сперва от страха за ребенка, потом от счастья осознания, что она не одна, – целителя посадят за незаконное осуществление медицинской деятельности, мальчик будет хвастаться новым суперсовременным протезом. Но не тут-то было. В социальных сетях разгорелся скандал.
💥 Скандал в сетях 💥
Началось все с сомнений, что высокотехнологичный протез вообще может быть установлен ребенку такого возраста. Учитывая, что мать не могла сказать, где именно она планирует установку протеза, предъявить какие-то документы от клиники или сослаться на врача, готового своим авторитетом подтвердить необходимость сбора средств, и лишь рассылала реквизиты со всех своих трех аккаунтов в соцсети, возникшее недоверие жертвователей неудивительно.
– Я боюсь, что в конечном итоге специалисты порекомендуют мальчику походить с простым протезом для адаптации и окажется, что мы все собирали деньги на протез, который понадобится через десять лет, – выразил общие сомнения на своей странице Азамат.
Мы узнали у Ильи Дмитриева, генерального директора ООО «Феникс», как обстоят дела с протезированием рук у маленьких детей. Эта компания занимается поставкой на российский рынок импортных полуфабрикатов для изготовления протезов верхних и нижних конечностей, изготавливает и ремонтирует протезы и ортезы.
– По методическим рекомендациям биопротезы рук могут ставиться с шестилетнего возраста, – объяснил Русфонду Илья. – Если это обычная биоэлектрическая трехпальцевая кисть – однозначно да, есть детские размеры, ребенку имеет смысл приучаться пользоваться протезом. Если речь идет о многосхватной бионической кисти, то тут появляются вопросы: практически нет детских размеров (в кисти надо разместить по крайней мере пять моторов – по одному для каждого пальца), не каждый ребенок сможет ей управлять. Стоимость готового протеза – 400–500 тыс. при сохранности локтя, а если они замахнулись на многосхватную кисть, то нужно где-то около 3 млн руб. Но я бы ее в этом случае не рекомендовал, уж точно не как первый протез. Им нужно скорее документы собирать, узнавать, как получить бесплатные протезы в Казахстане, делать программу реабилитации.
Мама ребенка в беседе с Русфондом объяснила, что собирается делать мальчику протез в турецкой клинике в Алма-Ате.
– Я обещала сыну сделать биопротезы, – пояснила женщина. – Но их нельзя делать до 18 лет, так что, скорее всего, это будет механический или электрический протез. Я точно не могу объяснить какой. В клинике нам сказали, что такой протез будет стоить 12 или даже 16–18 млн тенге (2–3 млн руб. – Русфонд). Эту клинику в Алма-Ате нам порекомендовал врач-протезист. Мы в августе собираемся на снятие мерок, а потом месяц или два будут делать протезы. Мы пока никуда не обращались, мы только делали сбор. Сына выписали несколько дней назад из больницы, и мы пока только собираем документы для оформления инвалидности.
❗️Нежелание матери отчитываться за собранные средства добавило масла в огонь. Как и в России, стоило Азамату Сарсенбаеву заикнуться о предоставлении выписок, как мама вспомнила о Боге и возмутилась злыми мыслями людей
Но отчет ей все же предоставить пришлось. Правда, в лучших традициях российских сборов, закончившихся скандалами, мама мальчика выложила не выписку по счету, которую у нее просили, а информацию по остатку на счете. Недобросовестный человек легко может перевести часть средств на другой счет и потратить их отнюдь не на нужды ребенка. И, судя по комментариям к записи матери, многие жертвователи это отлично понимают.
Стоило Азамату Сарсенбаеву задаться вопросом отчетности, публично осудить мать за решение обратиться к знахарю, раскритиковать решение устраивать сбор на «все самое лучшее», как это обычно описывают в социальных сетях, общественник узнал, что он хайпожор, желающий присвоить деньги, собираемые для мальчика. Каким образом? Как и в привычных российских скандалах – неважно. Раз усомнился в чистоте намерений родителей, засомневался, значит, подлый враг и мерзавец.
– В процессе съемки я заметил, что мать очень религиозна. И к сожалению, она никак не чувствует свою ответственность перед сыном. Всю ответственность за трагедию она переложила на Всевышнего, – так прокомментировал Русфонду обвинения матери Азамат.
Мама ребенка не согласна с обвинениями блогера.
– Я всегда поддерживаю своего сына и всегда его мотивирую, – сказала она.
Знахаря – на нары
На своей странице мать мальчика написала, что знахарь лечил не только ее детей, но и ее саму после крайне болезненных родов с большим кровотечением. Возможно, именно поэтому мать не планирует привлекать знахаря к ответственности и горячо защищает его на своей странице.
– Все начали мне писать, почему я сразу же не пошла в больницу. Можно ли в нынешние развитые времена пойти к целителю. Я не понимаю таких невежественных людей.
Не надо все преувеличивать. Я никому не желаю такого испытания, которое обрушилось на меня. В принципе, у меня нет никаких претензий к целителю. Не осуждаю тоже. Иногда они могут делать то, на что неспособна медицина. Год назад мы ходили к этому целителю, когда мой старший сын сломал руку. Позже его состояние улучшилось, – перевели текст со страницы матери в ИА NewTimes.kz. – Это его [мальчика] судьба. Вам легко сказать, конечно, потому что вы не испытали все это. Целитель сделал все, что мог. От судьбы не убежать. Я не на стороне ни целителя, ни медицины. Я имею в виду, что никого не нужно винить. Так что не надо говорить плохие слова в мой адрес.
По сообщениям казахских СМИ, родителей мальчика могут наказать. По словам замминистра науки и образования Казахстана Бибигуль Асыловой, ею было направлено письмо в МВД и акимат (областной орган исполнительной власти. – Русфонд) Мангистауской области. В письме говорится, что в целях обеспечения прав пострадавшего ребенка необходимо привлечь к ответственности его законных представителей. Азамат Сарсенбаев, в свою очередь, жалеет, что поддался порыву и решил спасать ребенка до того, как выяснил все обстоятельства.
– Я поступил очень глупо, помогая матери мальчика в сборе денег на протез, – написал в своем блоге общественник. – Чувствую нереальный груз ответственности за то, что помог в сборе денег. Мне нужно было хотя бы проконсультироваться с фондами и опытными людьми, которые занимаются благотворительностью, чтобы сбор средств проходил прозрачно и честно, чтобы были гарантии, что собранные деньги пойдут именно на нужды мальчика.
Зачастую российские общественники, волонтеры, блогеры и журналисты размещают на своих страницах в социальных сетях очень похожие тексты. Обман доверия и разочарование границ не знают. Впрочем, всегда остается вероятность, что мама ребенка и общественник, тронутый его судьбой, просто не смогли понять друг друга.
Светлана Машистова, специальный корреспондент Русфонда
