Первая часть довольно большой статьи, которая посвящена одной из легенд Одессы Натану Френкель. Это человек с уникальной карьерой. Он побывал коммерсантом, королем контрабанды Юга молодой Советской республики и большим лагерным начальником…
На развалинах старого строя
Февральская революция в Одессе началась с того, что разогнали полицию, отправили жандармов на фронт, быстренько посадили под арест старых начальников, избрали новых и реквизировали на нужды Советов Воронцовский дворец. Один за другим проходили местные съезды и собрания, при этом участие в них возжелали все – в Одесский Совет входило сразу 1015 депутатов, в Исполкоме было 48 человек. Город, конечно, считался третьим в империи, по разным оценкам в нем жило 500-600 тысяч человек. Но тысяча депутатов? Чуть ли не каждый день гремели митинги и демонстрации. Самая грандиозная прошла 1 мая: каждый четвертый взрослый житель города вышел на улицу. Говорят, даже карманники в тот день не работали. Митинговали.
В воровском мире жизнь тоже проходила бурно. Начнем с того, что в Одессе не всегда было понятно, где уголовник, а где революционер. Что тут говорить, хорошо всем известный Мишка-Япончик начинал свою взрослую жизнь в рядах анархистов-коммунистов и впервые взял оружие в руки, защищая Молдаванку от погромщиков в 1905 году. А вот такого героя советской пропаганды как Котовского, не выпустили из одесской тюрьмы вместе с остальными политическими, так как сидел он исключительно по уголовным статьям.
Григорий Котовский, правда, не растерялся, а устроил небольшую революцию и там. 8 марта произошел бунт, в результате которого надзирателей перестали пускать на ее территорию. То есть заключенные как бы продолжали сидеть, но внутри все камеры были открыты и жизнью тюрьмы управлял Комитет заключенных в главе, понятно с кем, с Котовским. Он же в марте организовал, для чего его все же выпустили из тюрьмы, сходку в одесском кафе «Саратов», где 40 авторитетных воров поддержали революцию…
Солидные историки как правило обращают внимание на движения войск и изменения в формальном руководстве. Да и развал российского государства они стандартно связывают с большевиками. На самом деле все проблемы как раз и начались в марте с реквизиций и воровских сходок. Более-менее крупный бизнес еще мог хоть как-то сопротивляться откровенному бандитизму, то средний и мелкий был этим процессом безжалостно раздавлен.
В октябре, когда в Одессе громили винные и шампанские склады, Шустовский завод уверенно выставил роту георгиевских кавалеров, которые залпами отогнали толпу от завода. Артур Анатра ограничился заводской милицией, но у него в общем-то и не было ничего привлекательного для толпы. Затем он был готов сотрудничать со всеми: большевиками, деникинцами, австрийскими оккупационными властями… Лишь бы покупали самолеты. А вот бизнес Котляровских, Петрококино, Крахмальниковых и многих других начал сыпаться до прихода большевиков.
Еще летом по всей России начался «черный передел» земли, в ходе которого крестьяне весело грабили и сжигали помещичьи усадьбы. Партии, в том числе анархисты, эсеры и большевики, открыто захватывали особняки и здания, где обустраивали свои хорошо защищенные базы. По стране в целом и по Одессе в частности покатилась волна ограблений, расцвел рэкет, а у некоторых складов и магазинов под шумок даже сменился владелец. Вот именно в этот момент в истории тихо пробрался Натан Френкель. Каким-то не до конца ясным образом он стал распоряжаться складами купца Юрицины.
На тот момент – это был далеко не самый главный персонаж в Одессе. Рейдеры, как сказали бы сейчас, были и покрупнее. Практически весь порт и его склады контролировали анархисты, железнодорожный вокзал и депо – большевики с эсерами, Молдаванку – вернувшейся к тому времени с каторги Мишка Япончик и его бандитская армия, Слабодку – большевики и несколько конкурирующих банд. Кто-то собирал денег и ресурсы на борьбу, кто-то просто зарабатывал. Экономика всего происходящего во временя СССР очень старательно и тщательно не изучали. Советских ученых не интересовало какую выгоду получали все эти рейдеры. Хотя доподлинно известно, что в момент расцвета тот же Япончик вполне официально владел рестораном «Монте-Карло» на улице Мясоедовской и кинотеатром «Корсо» на Торговой.
Френкель вначале занимался мелкими операциями, но быстро продемонстрировал свою оборотистость. Впрочем, о том, как он стал королем контрабанды расскажу позже. Вначале все же давайте разберемся откуда он появился.
Загадка появления
Канонизировал образ Френкеля Александр Солженицын. Писатель посвятил ему несколько страниц в своем эпохальном «Архипелаге ГУЛАГ». Правда верить информации, которую Александр Исаевич привел там, я бы поостерегся. Книгу у него получилась объемная, но писалась без доступа к архивам, часто со слов «очевидцев» и на основе разнообразного лагерного мифотворчества.
Вот и стал Натан Аронович видным лесоторговцем, который родился в Константинополе, но вел свой бизнес в Мариуполе, был владельцем пароходов, складов и даже местной газеты. Увы, все это скорее всего не так. Местный краевед Лев Яруцкий в самый разгар перестройки долго и упорно пытался найти какие-то подтверждения этому, но так и не смог. Не нашлось его ни среди лесоторговцев, ни в рядах успешных купцов, а газета «Копейка» в Мариуполе вообще не издавалась.
Не будем обвинять Солженицына в обмане. Точно также сомнительна и другой вариант биографии Френкеля, который предложил публицист Фатех Вергасов. Эта версия начала его жизненного пути более логична и основана на официальной биографии генерал-лейтенант. Френкель снова родился в Константинополе, но только не в том, что в Турции, а в небольшом селе на Донбассе, основанным греческими поселенцами. И в 1883 году там проживало 1107 человек, большинство православных. Френель, как и Остап Бендер, был сыном турецкоподданного. Долгое время работал на фирме «Штейнер и Ко», потом у купца Юрицына, пока не произошла революция и началась его головокружительная карьера.
Тут надо отметить, что в этот раз такие конторы действительно существовали. Жителям Николаева Юрицын до сих пор напоминает о себе благодаря дому №40 на Никольской улице. Есть у него дом-красавец и в Мариуполе – до сих пор сохранился. Но и тут все непросто. Начнем с того, что «турецкоподданный» – это след от забавной «схемы», которую придумали евреи юга Российской империи, чтобы обходить черту оседлости. Став подданными султана, евреи при это оставались, как бы сказали сейчас, резидентами Российской короны, но при этом могли обходить многие действующие запреты. Надо только учесть, что услуга эта была не дешевой. Выходец из села? Позвольте.
Дальше вопросы накапливаются. Прослужив несколько лет в строительной фирме «Штейнер и Ко», девятнадцатилетний на тот момент юноша отправляется на учебу в Германию. Ничего такого, всего лишь строительный техникум, но для выходца из семьи бедных служащих – это просто небывалый шаг, опять же требующий серьезных затрат. Еще больше выбиваются из образа воспоминания современников, которые виделись с Френкелем лично в те годы, когда он был один из руководителей ГУЛАГа. Например, видный экономист Владимир Зубчанинов хоть и сетует, что генерал ему хамил, хотя сложно представить иначе, все же разговаривал он с обычным заключенным. Но тем не менее признает: «Говорил он очень хорошо. У него была образная, правильно построенная русская речь. Каждую мысль он развивал во всех направлениях, чтобы не было недомолвок или неправильного понимания».
В биографии этой хорошо только то, что проверить ее было довольно сложно. Особенно в СССР того времени. Вполне допускаю, что в ней вообще нет ни слова правды. В Русской Революции хватает персон с явно фальсифицированными жизнями. И куда более значимых при этом. Советские детективы с разоблачением партийцев, которые скрывали свое прошлое, совсем не пролетарское понятное дело, не на пустом мест появились. А у Френкеля еще хватало возможностей, чтобы физически устранить все ненужные факты и неудобных свидетелей. Не удивлюсь, если личность Натана Ароновича появилась только в 17-ом.
