Время реформ царя Алексея Михайловича (XVII в.) есть время общей европеизации русской жизни. Русь времени царя Алексея Михайловича прощалась со старым московским благочестием и патриархальным укладом жизни. Русь Московская становилась имперской Россией. Великоросское начало в ней резко ослабевало [С. А. Зеньковский; 18, c. 633].
Уходила старая вера, привносились новые обычаи, менялись люди. Старая Московская Русь в лице крестьян, стрельцов, казаков, мещан, купечества и прочих не приняла навязанного царем и патриархом Никоном нового обряда богослужения. Инстинктивно русские люди, поддержанные и значительной частью рядового провинциального священства, почувствовали опасность в отношении соблюдения на их родине — светлой России (стилистика Аввакума) — веры православной в ее полноте и строгости. Почувствовали это люди и возмутились. Стали протестовать, отказываться молиться по новому обряду, выражать свое несогласие с реформами.
Власть в лице царя и патриарха народное волеизъявление не приняла. Власть при поддержке греческих патриархов, прибывших в Россию, осудила русских людей за их следование отеческой традиции. Власть в лице церковного собора 1667 года осудила всю предшествующую русскую православную историю как еретическую (запрет решений Стоглавого собора и др.). Власть осудила то, что потом была вынуждена признать как древнюю, восходящую к византийской традиции форму богослужения [А. В.Карташев; 22, с. 187]. Власть в связи с этим потеряла своих самых искренних сторонников в лице не отказавшихся от старого обряда русских людей (идея православного самодержца — сокровенна для русского человека времени протопопа Аввакума). Русь раскололась.
На Руси произошло то, чего больше всего боялась православная душа. Церковь стала смущенна и мятежна (выражения священноиерея Аввакума). На Руси случилась трагедия: церковь и народ, а с ними и государство разделились. Протопоп Аввакум стал знаменем старообрядчества. Именно старообрядчества, а не раскола. Ни он, ни его сторонники не алкали раскола: они бежали его. Они не принимали обвинений в расколе. Они покинули материнскую для них церковь только потому, что ценою примирения с царем и патриархом, по их мнению (и у них были к тому основания), была вера их отцов, вера старой Московской Руси.
Кому-то надо было в стране выразить мнение волею своей верующих во Христа русских людей, не терпящих внешнего вмешательства в их вероисповедание. Сделал это священноиерей Аввакум, первый среди равных. Сделал истово, не жалея себя прежде всего, сделал честно, отчетливо, потому и не был забыт. Не был забыт русскими людьми и всей русской историей. Протопоп Аввакум подал грамоту царю Алексею Михайловичу о своем несогласии с нововведениями патриарха Никона, навлек тем самым на себя гнев царя, был выслан на десять лет в Сибирь, возвращен в Москву, вновь выказал противление реформам царя, был расстрижен, посажен в тюрьму на Мезени и в Пустозерске (русский Север), написал в сидении свое огненное «Житие» и множество посланий «верным», сожжен на площади в Пустозерске как еретик в апреле 1682 года по повелению царя Федора Алексеевича.
Ответствен ли протопоп за происшедшее в русском обществе в XVII веке? Виновны, в первую очередь, царь и патриарх (церковная власть). Ис ними Аввакум и его сторонники. Ответственны эти люди — все вкупе — в той мере, в какой можно говорить о роли отдельных человеков в истории: Русь, конечно же, ко времени Алексея Михайловича, вопреки воле отдельных людей, должна была становиться империей.
Кто из названных субъектов русской трагической истории XVII века мог предотвратить раскол? Во всяком случае, не Аввакум, хотя некоторые историки его считают причиной раскола. И без него старая Русь, какая-то ее часть, возмутилась бы и покинула матерь-церковь: иначе и быть не могло. Тем не менее протопоп внес свою лепту, и большую, в русский раскол. И это факт. Факт и то, что движение старообрядцев, знаменем коего был священноиерей Аввакум, укрепило русское православие в России — не бесплодна жертва народная. Укрепило его изнутри: старообрядчество обнажило начала русской жизни, каковые нельзя было предавать ни при каких обстоятельствах. Обнажило и в этом запечатлело их в сознании русского человека: и царя, и боярина, и епископа, и монаха, и служивого человека, и крестьянина, и православного, и старообрядца. Но не это все в первую очередь двигало нами, когда писали мы свою книгу.
Протопоп Аввакум жизнью своей — и смертью мученическою — выразил сокровенное из сокровенных русского православного человека: его веру, его вселенскость, его трепетное отношение к отеческой истории, его искание человеческого в человеке, его стойкость и жертвенность, его великодушие и милосердие, его крайности и другое светлое и драматическое.
(из введения к книге "Протопоп Аввакум: о вере и человеке", авторы - А.А. и П.А. Гагаевы)
Авторы
Гагаев Андрей Александрович — д-р филос. наук, профессор. Автор более 200 печатных работ по проблемам теории познания, истории и теории культуры;
Гагаев Павел Александрович — д-р педагог. наук, профессор. Автор более 200 печатных работ по проблемам истории и философии отечественного образования, теории текста как культурно-исторического феномена. Почётный работник высшего образования РФ.
Читать также
Апостол Павел: поддержание человеческого в человеке
Псковская Судная Грамота 1397 г. и договор личного найма. Заклич. Наймит
Вознесенская военная авиашкола: 22 июня 1941 года
Сообщество издательства "А-проджект" ВКонтакте
Купить книгу в интернет-магазине Лабиринт
